Владыка Ивери
Шрифт:
– До вольного пилота – не в курсе, – невольно улыбнувшись, сказал я. – А насчет пособника я вам уже говорил.
– Ведь это именно он доставил ее на Иверь? – вспоминая, сказала адмирал.
– Да, но исключительно по просьбе командующего эскадры Ветров Альмы.
Адмирал помрачнела, что-то вспоминая, и пояснила:
– Вчера прибыл курьер с Ветров. Там вовсю работает королевский суд. Раскрыт широкий заговор среди военных. Я-то думала, что это у меня ЧП, а у меня просто нежные потягушки. Адмирал арестован, его помощники тоже арестованы и, вовсю сдавая друг друга, дают показания. Уроды.
Я так и не понял, отчего
– Ответьте мне, Виктор, – сказала чуть погодя адмирал. – Зачем вы суетесь в петлю?
Я пожал плечами и пояснил:
– Ну, я не сторонник газовой камеры по статье «недонесение». Да и не уверен я, что на его месте, так влюбившись, не стал бы невольно помогать ей. – Увидев, как она скептически улыбается, я поспешил зайти с другого бока: – Он хороший пилот. Дальразведчик от бога. Я вам как пилот говорю. Именно он является первым исследователем объектов на втором материке. О которых вы мне даже словом не обмолвились.
– Все, что касается Орпеннов, секретно, – выпалила Орни не задумываясь.
– Значит, я тоже секретен, – со вздохом заметил я.
– Нет, вы у нас объект для общего исследования, – сказала герцогиня и усмехнулась. – Вас можно бесконечно изучать. То вы планеты из-под носа у готовой к колонизации миссии уводите. То Орпеннов призываете на защиту. То добровольно сдаетесь трибуналу и буквально в последний момент избегаете газовой камеры. Я вообще не понимаю, как вас оправдали, а главное – живым отпустили. Я бы, может, и оправдала бы, чтобы ваши родственники не буянили, но потом точно несчастный случай бы устроила. Вы удивительный человек, умудряетесь служить и нашим и вашим, и чтобы все более-менее вашей службой были довольны. Я хочу знать о вас больше. Я вами восхищена. Какой вы проныра.
Я шутовски поклонился ей. Но она уже не улыбалась, и я так и не понял, шутила она или действительно у нее возникали мысли исполнить правосудие самой, раз королевский суд и трибунал не сделали этого. Я тогда от души посмеялся на трибунале над ее паническим бегством из системы. Так что адмирал вполне могла желать мне зла.
– Когда вы мне передадите мятежников? – спросила ненавязчиво герцогиня.
– Они жестко истощены, – сказал я.
– Ну и что? Они не проживут столько, чтобы отъесться, – уверенно сказала Орни. – Это же мятеж на военных судах. Расследование и казнь на месте.
– Я бы просил отсрочить им приговоры и исполнение, – сказал я.
– Зачем? – изумилась адмирал. – Виктор, вы меня пугаете. Вы мне кажетесь уже не тем, кого я знала раньше. Поймите, они сами решились на бунт, они были готовы к смерти. Так что промедление – это еще большая казнь для них. Лучше бы быстрее. Я бы сама тоже просила быстрее привести приговор в исполнение. И поймите меня правильно. Я зла на них до умопомрачения. Не уверена, что сама не пристрелю, только увижу этих недоносков. И несчастный вид их не спасет от меня. Я лично хоронила моих погибших в ходе мятежа людей. Я лично… Я своими руками бросала землю. Я ночами оплакивала девчонок пилотов, что сцепились с десантником и погибли в коридорах третьей палубы. Ну не может и никогда не сможет пилот воевать с десантником. А уж своего секретаря я им вообще никогда не прощу. Мальчику было всего двадцать пять. Из очень хорошей семьи,
Я, видя, что Орни еле сдерживает свои эмоции, чуть отступил и снова попросил:
– Я понял, но насчет пятнадцатого… насчет Алекса…
– Мне нужны его письменные показания. – Она отпила сок. – Я должна их прочитать и решить. Просто так я не приму решение.
– Письменные – это надолго… – сказал я.
– А смерть – это быстро и навсегда, – пожала плечами адмирал.
– Я не в этом плане, – успокоил я адмирала. – Вас устроит стереозапись?
– Вполне, – кивнула адмирал. – У вас с собой?
– Да. – Я достал из кармана кристалл и протянул ей.
– Виктор, ну кто кристаллы в карманах таскает? Они же царапаются! – сказала она, пряча кристаллик в футляр с другими кристаллами. – Там много?
– Часов пять, не меньше. Мы с ним беседовали долго. А потом он отдельно надиктовывал свои приключения с самой Земли.
– М-да… Откуда у вас столько времени свободного на чушь? – спросила адмирал и убрала футляр в нагрудный карман кителя.
Я пожал плечами и не стал высокопарно излагать, что жизнь невинного – это не чушь. Чушь… поверьте мне, старому богу, повелителю козопасов. И поверьте адмиралу… она в невиновности знает толк.
– Хорошо. По поводу Алекса я вам отвечу после того, как вы мне передадите этих подонков, – решила адмирал и добавила: – Но кристалл посмотрю сегодня. Вашего невиновного пока не отсылайте ко мне. А то я боюсь его под общую гребенку… Посмотрим.
Мы сидели с адмиралом на пляже островка без названия и завтракали. Самое забавное, что мы даже умудрялись поддерживать светскую беседу. Наверное, ей было тяжело сдерживаться при мне и не говорить все, что думала о мятеже. А мне словно отчего-то полегчало. Это трудно объяснить. Словно поделился грузом ответственности. Я был уже тогда уверен, что старая матерая герцогиня найдет способ решить этот вопрос.
– Так что с Катей? – спросила она меня, аккуратно промокая после завтрака губы салфеткой.
Отрываясь от еды, я сказал:
– Мы не можем найти следов. Но не потому, что не ищем. Поверьте…
– Я верю, – кивнув, сказала герцогиня. – Мои спутники внимательно наблюдают за движениями ваших курьеров и жандармов. Не думаю, что, если они найдут Катю, они вам ее доставят… Я скорее пошлю десант ее перехватить, пока она и полицейских не очаровала.
– А за десантников не боитесь? – усмехнулся я.
– Нет, – уверенно сказала Орни. – Я лично проверю психокарты каждого бойца. Выберу ребят с полным отсутствием эмоций. Самых отмороженных…
– Я понял, – кивнул я. – Только думаю, нам с вами, адмирал, не светит ее поймать.
– Глупости! – сделала легкий жест вилкой герцогиня. – Я умею ждать. Рано или поздно я посмотрю ей в глаза.
– Она профессионал, – сообщил я свое мнение о той, которая так легко решала свои проблемы. – Революционерка с руками по локоть в крови. Безжалостная и осторожная. Беспринципная.