Владыка Нила
Шрифт:
– Капитан «Синего скарабея» ждет тебя.
Даная просияла и с удовольствием медленно втянула в себя свежий морской воздух – первый глоток свободы за много недель. Первым, кого она увидела, взбежав по трапу, оказался ее верный Фараджи. Но улыбающийся стражник тут же отлетел в сторону, и к Данае бросилась оттолкнувшая его Минух. Служанка заплакала и крепко обняла девушку.
– Я думала, что больше никогда не увижу тебя.
– Я тоже так думала, – призналась Даная, положив голову на плечо Минух. – Я очень скучала по тебе.
– А как насчет меня, госпожа Даная? – спросил
Даная была очень рада снова увидеть капитана «Синего скарабея» и, счастливо рассмеявшись, бросилась в его распростертые объятия.
– Милый капитан Нармери, я и подумать не могла, что так скоро мне придется снова плыть на твоей лодке.
Капитан низко ей поклонился, настороженно поглядывая на Фараджи, который не спускал с него пристального взгляда.
– Госпожа Даная, Урия рассказал мне о твоих неприятностях, и я согласился вывезти тебя из Александрии. Какая досада, что с такой благородной дамой, как ты, обошлись столь непочтительно.
– Ты добрый друг, и я сумею отблагодарить тебя.
– Твоя безопасность – достаточная награда для меня, госпожа Даная. Но поспешим! Иди за мной, тебе надо спрятаться, пока мы не отправились в путь. Никто не должен знать, что ты на борту.
Он отвел Данаю вниз по деревянным ступенькам в слабо освещенный трюм судна. Ее глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к полутьме.
Внезапно она отступила назад, услышав звук ломающегося дерева, и увидела Обсидиану, вырвавшуюся из клетки. У девушки не оставалось времени приготовиться, и она вместе с кошкой опрокинулась назад, а капитан в ужасе смотрел на это, раздумывая, нужно ли спасать Данаю. Он успокоился, услышав ее веселый смех и увидев улыбку на суровом лице Фараджи.
Обсидиана принялась облизывать лицо Данаи и ласково тронула ее лапой, втянув когти.
– Ах ты, глупая гадкая кошка, – сказала, смеясь, Даная, отворачивая голову от назойливого мокрого языка. Она обвила руками шею пантеры, зарывшись пальцами в шелковистый мех. – Что мне с тобой делать? Ты опять сбежала из клетки.
Позже Даная отвела пантеру назад и загнала обратно в клетку. Фараджи придвинул тяжелую упаковочную клеть к тому месту, где образовалась дыра, в надежде удержать Обсидиану взаперти. После того как Даная провела несколько минут с Тием, она вернулась на палубу, наслаждаясь ощущением свободы.
Минух молча стояла возле нее, и верный Фараджи находился рядом. Урия внимательно всматривался в бледное лицо девушки, словно искал следы страданий.
– Тебе пришлось пройти через тяжелое испытание. Не хочешь ли поговорить об этом?
– За несколько недель я прожила целую жизнь.
– Владыка Рамтат не обошелся с тобой дурно?
Даная обдумывала вопрос, пытаясь сообразить, как ответить Урии.
– Только в том отношении, что я была взаперти и не могла свободно выходить наружу. И, – добавила она, встретив его настойчивый взгляд, – я отдала свое сердце мужчине, державшему в руках ключ от моей тюрьмы.
– Я не слишком большой специалист в сердечных делах, – сказал Урия.
– Ты всегда был моим учителем, и я всегда обращалась к тебе за советом, но в этом вопросе я должна разобраться сама.
– Зачем владыка Рамтат снова привез тебя в Александрию?
Даная собралась с мыслями и рассказала Урии все, что ей было известно, а также и то, что ее подозревают в причастности к заговору против царицы Клеопатры.
Старик покачал головой.
– Это и в самом деле очень серьезно. Боюсь, тебе всю жизнь придется скрываться, если царица тебя ищет.
– Я много думала и решила, что не стоит дрожать и прятаться, словно я виновна. Лучше мне собраться с силами и отправиться прямо в логово льва.
– Что ты имеешь в виду?
– Когда я почувствую, что час настал, я вернусь в Александрию и попрошу аудиенции у царицы.
Урия одобрительно кивнул.
– Я слышал, что эта царица очень мудрая женщина. Будем надеяться, что она прислушается к голосу разума. Но как быть с владыкой Рамтатом?
Хотя Даная радовалась, что свободна, в сердце она ощущала тупую боль. Всей душой она стремилась к Рамтату.
– Я буду всегда его любить и желать ему добра, но между нами не может быть ничего.
– Время идет, и раны зарубцовываются.
– Может быть. Надеюсь, что так будет и на этот раз.
Девушка устремила взгляд в ночную тьму, стараясь угадать, что станет делать Рамтат, когда обнаружит, что она сбежала. Ей было очень жаль Вику и Масуда. Но если бы ей пришлось повторить свой обман снова, она все равно выбрала бы свободу.
Глава 24
Небо было сплошь затянуто тучами, когда «Синий скарабей» ранним утром отплыл из Великой гавани Александрии. С палубы судна трудно было разглядеть маленькую тростниковую лодку, проскользнувшую вблизи борта корабля. Даная, стоявшая на палубе закутавшись в длинный плащ с капюшоном, не обратила внимания на людей, плывших на крошечном суденышке; не заметила она и бледного мужчину, истекавшего кровью посреди лодки.
Взгляд ее был устремлен к далекому горизонту, навстречу свободе!
Рамтат на мгновение открыл глаза, когда капитан его стражи выбросил за борт еще одну пропитавшуюся кровью циновку.
– Кровотечение очень сильное, мой генерал. Мне не удается остановить кровь.
– Ты должен доставить меня к Цезарю, – пробормотал Рамтат. – Ему обязательно нужно узнать, что Птолемей мертв.
Капитан покачал головой:
– На этот раз, я думаю, Цезарю следует самому прийти к тебе, мой генерал.
Даная почувствовала, как у нее запылали щеки, и ощутила непонятное беспокойство в душе. Случилось что-то ужасное – она была уверена в этом, предчувствие не могло обмануть. Ей следовало бы радоваться, что она покидает Александрию, но словно невидимые нити тянули ее назад. Даная старалась побороть внезапно охватившую ее грусть. Как только она впервые попала в этот город, ее постоянно преследовали несчастья. Почему же она не испытывает радости сейчас, покидая его?
Рамтата лихорадило, он метался по кровати в сильном жару, губы у него запеклись, в горле пересохло.