Владыка Ночи
Шрифт:
По краю древнего леса проходила дорога, а у дороги стоял дом, окруженный возделанными полями, фруктовыми садами и виноградниками.
У селянина, жившего тут, было семь дочерей, младшей из них исполнилось четырнадцать, а старшей двадцать. Они рождались каждый год друг за дружкой. Все семь девушек были красавицами. Их мать умерла давным-давно. Девушек звали Флит, Флейм, Фоум, Фэн, Фунтин, Фейвор и Фейр.
Впрочем, сестры выросли не слишком скромными, несмотря на их невинный возраст. Их отец, грубый и бездушный человек, скупился наряжать своих дочерей. А в городе поблизости жил хитрый купец, торговец шелком, каждой из них
— Твое тело, так напоминающее магнолию, будет смотреться лучше в шелковых нарядах, чем в домотканых одеждах. Заходи ко мне как-нибудь вечерком, и я подумаю, чем тебе помочь.
Но ни одна из девушек так и не решилась прийти к нему. Они не хотели идти, поскольку, несмотря на всю свою наивность, отлично знали, что жирные желтые пальцы купца чаще касаются их тел, нежели рулонов шелка. Самая же младшая из сестер утверждала, будто он засунул себе в штаны какое-то животное, и оно шевелилось каждый раз, когда девушка склонялась, чтобы восхититься новыми образцами шелка, которые торговец не уставал ей показывать.
Но несомненно одно — старый разбойник думал о девушках, а они ни на минуту не забывали о шелках. И однажды ночью сестры придумали план.
Купец находился в дальней комнате своей лавки и подделывал записи в книгах, чтобы обмануть королевских сборщиков налогов. Вдруг в дверь стали осторожно скрестись.
— Кто там? — взволнованно спросил купец. В те времена было мало грабителей, но он, будучи сам нечист на руку, хорошо знал об их существовании и был готов к встрече с ними в любой момент. — Не забывайте, что мой дом охраняют шестнадцать слуг и дикая собака.
Но за дверью раздался сладкий голос:
— Это я, дорогой купец, Фейр, седьмая дочь фермера. Но если у тебя здесь дикая собака…
Купец подпрыгнул, обрадовавшись своей удаче, и настежь распахнул дверь.
— Проходи же в мою недостойную лавку, — воскликнул он, пропуская Фейр внутрь. — Здесь никого нет, кроме меня, ты ослышалась. Дикая собака! Какая чепуха! Не бойся, подходи ближе, и я подберу тебе шелк на платье. Однако я не смогу удовлетворить твой вкус, пока ты одета. Тебе придется снять свою одежду, — игриво сказал ей торговец.
Фейр быстро разделась. А купец тем временем облизывал губы и закатывал глаза. Фейр заметила, что странный зверь опять сидел в его штанах.
— Теперь встань здесь, у стенки, а я обмерю тебя, — сказал купец.
Фейр скромно повиновалась, и купец, не в силах больше сдерживаться, бросился на нее.
— Неужели все это так необходимо? — удивилась Фейр, когда он обнимал и целовал ее.
— Разумеется, да, — заявил купец, расстегивая штаны.
— Что-то я сомневаюсь в этом, — сказала Фейр и, повысив голос, позвала своих сестер.
Шесть девушек, ждавших снаружи ее сигнала, кинулись к сестре, размахивая различными предметами домашней утвари, которые тут же обрушили на купца.
— Это я, Флит, старшая дочь фермера! — завопила Флит, ударяя его по левой голени большим крюком для мяса.
— А это Флейм! — закричала Флейм, ударяя по другой голени маленькой сковородкой.
— А это Фоум! — и девушка ударила купца по ягодицам.
— А это Фэн! — и уже другая красавица ударила его по спине.
— Вот тебе и от Фунтин, попробуй это! — провозгласила Фунтин, выливая на него холодное масло из кувшина.
— А я Фейвор, — добавила Фейвор, ударяя его по голове щипцами.
Купец заорал,
— И не вздумай никому рассказывать, что мы были здесь, — посоветовала Флит.
— Ты можешь сказать, что на тебя напали разбойники, — предложила Флейм.
— Если ты решишь поступить иначе, — начала Фоум.
— И если ты попытаешься обвинить нас, — поддержала Фэн.
— Если случится что-нибудь в этом роде, — добавила Фунтин.
— Мы расскажем, как ты заставил нашу младшую сестру стоять голой у стены твоей лавки, — продолжила Фейвор.
— И собирался выпустить злобного, дикого зверя, вероятно дикую собаку, из своих штанов и натравить ее на меня, — закончила с негодованием Фейр, Поэтому купец разбудил весь город криками о напавших на него двадцати гигантских чернобородых разбойников с окованными железом палками, а сестры тем временем уехали домой на телеге, забитой шелком.
Но когда нагруженная телега приблизилась к их дому, в том месте, где дорога подходила близко к древнему лесу, сестры увидели в лунном свете прекрасную женщину.
— Должно быть, она очень богата. Смотрите, у нее в волосах серебряные змейки, так искусно сделанные, что кажутся живыми, — решила Флит.
— Но посмотрите, у нее руки в крови, — заметила Фейр.
— Что же она хочет от нас? — спросила Фэн. Когда женщина подошла ближе, быки вздрогнули и остановились, закрыв глаза.
Женщина трижды обошла вокруг телеги, изучая каждую из сестер по очереди, а затем пошла вверх по дороге и вскоре свернула в темный лес.
— Она, наверное, дух, — сказала Фоум.
— Или изгнанная княжна, — предположила Флейм.
Фунтин и Фейвор надменно фыркнули.
Демонов всегда привлекает запах озорства, поэтому Жазэв и вышла к девушкам. Но теперь она вернулась к дереву с серыми цветами и обняла его. Чуть позже она начала танцевать на плоской мшистой поляне между близко стоящими стволами старых деревьев.
Это был дикий танец, призванный разбудить ночь, танец, вызывающий различные существа и создания. Первым прискакал черный заяц и сел, изумленно глядя на Жазэв своими круглыми бесцветными глазами. Затем появились лисы. Казалось, они даже не заметили зайца. Пришли два оленя с острыми, словно кинжалы, рогами; слетелись совы, крылья которых напоминали развевающиеся флаги, пришел старый лев с седой, как дым, гривой. К полянке подкрадывались также жители глубоких лесных омутов и болот, вызванные безмолвным танцем эшвы. Наконец, с востока в лес прилетел ветер, привлеченный ее чарами. Когда Жазэв услышала шум листвы на деревьях, она распустила свой шарф, и ветер подхватил его, раздувая, словно парус. Но Жазэв быстро связала концы шарфа узлом так, что ветер не мог вырваться на свободу — демоны обладали достаточной силой, чтобы провернуть такой фокус. Потом эшва перестала танцевать. Животные разбежались. Ветер вырывался из шарфа, жалуясь на свою судьбу, и тогда Жазэв надежно привязала шарф к ветвям дерева с серыми цветами.