Владыка сумеречной башни
Шрифт:
Свеа тряхнула мокрыми волосами и уставилась на Данага в упор.
Наместник восточной провинции был сиятелен и ухожен – как всегда. Хрустальный бокал в его тонких пальцах искрился рубиновым вином, длинные чёрные волосы были безупречно гладкими, так что ни одна прядь не пушилась и не выбивалась в сторону. Камзол из синего бархата лежал идеальными складками, обтекая волной брызги белоснежного жабо.
Свеа вздохнула.
Сама себя она чувствовала промокшей кошкой. Это чувство посещало её слишком часто в последние недели. Три месяца прошло с тех пор, как был взят Дорлифен, и за эти три месяца она провела в полуразрушенном дворце бывшего губернатора не больше пяти ночей. Почти всё время приходилось проводить на передовой, а теперь ещё и редкие вечера, когда выдавалась возможность вернуться в Дорлифен, оккупировал Данаг. Наместник то ли хотел от неё чего-то, то ли попросту не знал, чем себя занять в отсутствие войны. Первое время его общество даже казалось Свеа приятным – Данаг не был слишком уж прожженным интриганом, и рядом с ним можно было говорить вслух многое из того, что Свеа опасалась произнести в семье. Однако вскоре – поняв, видимо, что Свеа сочувствует его идеям, Данаг начал вести откровенную пропаганду ненасилия, причём такую, за которую кто-то менее могущественный вполне мог бы быть сожжён на солнце.
Свеа неловко ёрзала в кресле, выслушивая очередную тираду о том, что Император занимает свой пост не по праву, вопрошала затянутое тучами небо, за что ей это всё, и всячески старалась сменить тему. Она постепенно начинала понимать, что привело Данага в Дорлифен – очевидно, он повздорил в Гленаргосте с кем-то из приближённых к трону и теперь отсиживался на самой окраине Империи. К счастью, в одиночестве. А впрочем, именно это одиночество, видимо, и стало для Свеа роковым – кроме неё Данагу в городе было попросту не с кем общаться.
Свеа нарочно кривила душой, пытаясь разозлить собеседника, когда намекала на его корыстные мотивы. Хотелось остаться в одиночестве и желательно немедленно.
Впрочем, Свеа быстро поняла, что мечтам её сбыться не суждено. Едва она закончила в очередной раз повторять прописные истины, как в гостиную постучали, и на пороге появился её адъютант, Алмонд. Алмонду было немногим больше двадцати, и Свеа почти не сомневалась, что мальчик приставлен к ней Ламией неспроста. Потому, едва встретившись со взглядом фиалковых глаз, она смолкла, ожидая объяснений.
– Простите, командор. В прихожей какой-то юноша. Он насквозь промок и явно давно уже не выбирался из болота. Он утверждает, что вы примите его.
Свеа свела к переносице тонкие брови.
– Должно быть, кто-то из разведчиков.
Вампирша поджала губы. Никаких отчётов она принимать уже не планировала, тем более они могли закончиться очередной поездкой на границу. И всё же откладывать такие дела не годилось.
– Наместник, – Свеа повернулась к Данагу.
– Я понял, – Данаг кивнул. – Не имею ни малейшего желания при этом присутствовать. Просто помните, о чём я вам говорил…
– Не любую войну нужно выигрывать, – произнесла Свеа в один голос с Данагом.
Данаг усмехнулся.
– Я рад, что вы меня всё-таки слушали.
Когда он вышел, у Свеа было одно желание – швырнуть дорогой кубок о стену, но она взяла себя в руки, решив, что ни кубок, ни стена такого обращения не заслужили.
– Пригласи, – приказала она, последним глотком допивая вино и с тоской глядя на свои грязные сапоги.
Потребовалась пара минут, чтобы незваный гость оказался в комнате. Выглядел он, в самом деле, неважно – впрочем, слово «отвратно» подошло бы больше. Криво обрезанные перепутанные волосы до плеч, вымазанное грязью лицо, некогда дорогая, а теперь изорванная в клочья рубашка. Плаща на парне не было, а сапоги выглядели не менее печально, чем собственные ботфорты Свеа. Теперь командор сильно сомневалась, что это разведчик – разве что бродил он по дорогам слишком долго и попал в неприятности.
– Алмонд, – окликнула Свеа адъютанта, поднимаясь с кресла, – как это понимать?
– Простите, командор, вы сами сказали…
– Твои вести срочные?
Незнакомец явно растерялся, не зная, что ответить.
– Дайте же ему сухую форму и что-то горячее, – продолжила Свеа, не дожидаясь реакции и обращаясь уже к адъютанту. – На улице ночь, и если только войско эльфов не стоит у моих ворот, все мы сможем подождать до утра.
Алмонд поклонился, демонстрируя готовность исполнить приказ, и потянул было пришельца прочь.
– Постой-ка, – произнесла Свеа, удивлённо хмурясь. Она шагнула вплотную к незнакомцу. – Ты не разведчик. Ты вообще не носферату. Что ты здесь делаешь?
– Раймон, – выдохнул гость, но Свеа нахмурилась лишь сильнее. – Раймон моё имя, – повторил пришелец торопливо. – Помните, тогда, у башни Синего Дракона, вы обещали, что примете меня…
Секунду Свеа пыталась справиться с недоумением, а затем повторила:
– Раймон…
Раймон ощутил, что ноги его подкашиваются, когда увидел спокойную светлую улыбку на лице почти незнакомой вампирши. Полуэльф не ел и не спал три дня и держался лишь на уверенности в том, что нужно добраться до города. Затем услышал имя Свеа и вспомнил короткое знакомство и опрометчиво данное обещание. Он не слишком-то рассчитывал, что вампирша, невольной жертвой которой он стал, вспомнит его – тем более, что последнее время его не помнили даже те, с кем он жил в одном доме. Но идти больше было некуда, и Раймон решил попытать счастья, а теперь, когда в глазах Свеа промелькнуло узнавание, силы окончательно оставили его.
Конец ознакомительного фрагмента.