Владыки
Шрифт:
— Он не отвечает на вызовы и не слушается команд. Что делать? Так мы пройдем мимо лифта в Центр. Разрешите, мои ребятки спеленают его и принесут вниз?
— Действуйте, — буркнул Златков.
На склоне холма показались «ребятки» Федора — два странных механизма, похожие на многоруких безголовых обезьян. Они ловко окружили невозмутимо шагавшего робота мгновенно опрокинули, заключив в захваты его руки и ноги, и понесли в Центр. Робот дернулся несколько раз и затих.
Через несколько минут выяснилась причина молчания робота. Во-первых, антенны связи скафандра
Павел не стал дожидаться, пока ученые разберутся в случившемся, и вместе с Ромашиным вернулся в Управление.
— Я вижу, вы до сих пор сомневаетесь в целесообразности режима бедствия, — уже в кабинете сказал Ромашин.
— Мне почему-то казалось, что внешняя сторона этого режима выражается эффектней. Два года назад я был свидетелем тревоги по форме «Шторм», тогда Управление проводило операцию «Демон». Где-то в Северной Америке обнаружили неземной аппарат, обладающий способностью изменять реальность мира, за ним прилетели хозяева, и дело едва не закончилось крупной катастрофой. Вот тогда режим бедствия был исключительно заметен: в воздух были подняты все три спасательных флота УАСС.
— Руководителем операции был я. Но мы отвлеклись. Вы говорите, что на этот раз режим бедствия со стороны не бросается в глаза? Что ж, как мне кажется, это большая похвала отделу безопасности, да еще из уст профессионала. Наша работа и должна быть незаметной. Ну-ка, смотрите.
Ромашин наклонился над столом, стремительно прошелся пальцами со сенсоратуре, в стенах комнаты загорелись ячеи виомов. Каждый показывал свою картину, в основном — рубки крейсеров космофлота и спасательных шлюпов, посты связи станций приема аварийных сигналов и посты оперативного дежурства, диспетчерские пункты аварийно-спасательной службы, кабинеты руководителей Управления.
— Вы видите «изнутри» систему координации Управления по режиму бедствия. Я координатор операции, и на кабинет сведены все цепи связи и контроля.
Напротив, в полутемной рубке одного из крейсеров звездного флота, плотный крупнолицый человек с коротким ежиком волос разговаривал с невидимым собеседником:
— Эвакуируйте женщин и детей, остальные пойдут во вторую очередь. Потом пройдите по трассе Ориона в ТФ-режиме и пощупайте границу мрака, только без ненужного риска…
В другом виоме в такой же рубке трое космолетчиков работали на общем пульте переговариваясь на таком узкоспециальном жаргоне, что Павел с трудом понял: космолет не мог пробиться в какую-то закрытую неизвестно чем область пространства, его выталкивало обратно.
В третьем виоме разговор шел о свертывании дальних звездных экспедиций и подготовке к эвакуации колоний у других звезд.
В четвертом директор УАСС разговаривал с председателем Высшего Координационного Совета Земли о необходимости переброса энергетического моста от энергостанций солнечного пояса в район Брянского леса, к установкам Центра защиты…
Ромашин сделал выпад пальцем в стол, радуга виомов погасла.
— Так-то, — сказал он. — Это наша работа, и пусть она будет видна только нам. Хочу вернуться к разговору, который вы сочли за неудачную шутку — о слежке. Вспомните два момента: кто вам сообщил о вызове на Землю в отдел безопасности?
Павел наморщил лоб.
— Кто-то из дежурных бортинженеров космолета «Рысь», базового корабля экспедиции к Альфе Рыси. Меня направили туда для расследования причин исчезновения разведшлюпа с тремя исследователями.
— Где исчез шлюп?
— В одном из пылевых поясов. Вокруг звезды вращаются две планеты и три пылевых пояса, самый внутренний и преподнес сюрприз: в нем обнаружились твердые образования, «не влезающие» в рамки теоретических представлений об эволюции планет. Предположили, что тела — искусственного происхождения, и…
— Понятно. Вы направили модуль к этому пылевому кольцу…
— И меня вернули.
— Вы ничему не удивились потом?
— А ведь верно! Полет занял полтора часа, и когда я прилетел, заместитель начальника экспедиции сказал, что я вернулся вовремя. Мол, только что пришло ТФ-сообщение с Земли, чтобы меня отправили в отдел безопасности наземного сектора. Понятное дело, я удивился — как «только что»? Дежурный сообщил мне об этом полтора часа назад! Но разбираться было некогда, и я улетел. Вы хотите сказать, что меня вернули из полета до того, как пришло сообщение с Земли?
— Более того, вас никто не вызывал на Землю.
Павел засмеялся.
— Выходит, я все придумал? Легко проверить.
— Я констатирую факт: вас никто не вызывал. О том, что вы якобы «вызваны» в наш сектор, стало известно совсем недавно, случайно. Еще вопрос: полет к пылевому кольцу таил в себе опасность?
— Как вам сказать? — Павел не сразу собрался с мыслями. — Вообще-то риск был, тем более что именно там и пропал разведшлюп. Но до меня в кольце побывали десятки людей на таких же модулях, к тому же я не работаю один, со мной была бригада поиска и поддержки…
— И все же риск был… Я, кажется, понял.
— Зато я ничего не понимаю!
— Сейчас поймете. Вспомните последнее. Сегодня утром вы решили пройти по вектору от Ствола, посмотреть на странные явления: свечение стратосферы, «пузырь отталкивания», так?
— Признаюсь, это было лишним. Нет сомнений, что свечение и все остальное связано со Стволом. Но я не знал, что делать.
— Во время полета вы разговаривали?
— Со службой координации транспорта и патрулем.
— Вас останавливали?
— Дважды: у зоны свечения и у «пузыря отталкивания».
— Что говорилось при этом?
— Дословно не помню, но что-то вроде: «Вы в опасной зоне», «Включите локаторы» и «Не мешайте работе».
— Дело в том, что с вами никто не разговаривал! Во всяком случае, никто из людей. Коррекцию траектории полета осуществляют автоматы, а они не запрограммированы вести переговоры с пилотами всех видов транспорта. Были слышны только ваши реплики — и ни слова тех, кто с вами разговаривал.