Власть пса
Шрифт:
Скэки пьет кофе.
— Как в добрые старые времена, а, Артур?
— Почти.
— Эй, Артур, если не хочешь атаки, скажи только слово.
— Хочу.
— У тебя на берегу будет тридцать минут, — говорит Сол. — Через тридцать минут мы возвращаемся на лодку и отчаливаем. Меньше всего хотелось бы, чтобы нас задержал патрульный катер мексиканцев.
— Уловил, — отзывается Арт. — Когда мы будем на месте?
Скэки перекидывает вопрос капитану катера.
— Через два часа.
Арт смотрит на часы.
К берегу они
Спотыкается Нора в 8:15.
Она уже засыпает стоя, но ее встряхивают, водят по комнате. А потом усаживают снова, когда входит допрашивающий.
— Ну что, ты вспомнила, — спрашивает он, — что смотрела в тот вечер?
— Да.
Мне просто необходимо хоть немного поспать. Я должна поспать. Если я смогу поспать, то смогу думать, придумать, как выкрутиться. Так что кинь ему подачку, какую-нибудь малость, купи себе капельку сна. Купи немного времени.
— Отлично. И что же?
— «Эмистад».
— Фильм про рабов.
— Да, верно.
Давай же, спроси меня про сюжет, думает Нора. Я видела его. Я его помню. И могу рассказать. Задавай мне свои вопросы. Хрен тебя...
— По уикендам не показывают фильмов по телевидению. Значит, наверное, это был или платный показ, или Эйч-би-оу.
— А может, по какому еще каналу...
— Нет, я проверял. В твоем отеле есть только Эйч-би-оу и платное.
— А-а.
— Так какой же это был канал?
Откуда, черт возьми, мне это знать, думает Нора.
— Эйч-би-оу.
Допрашивающий печально покачивает головой, словно учитель, которого разочаровал студент.
— Нора, в этом отеле нет Эйч-би-оу.
— Но вы же только что сказали...
— Я проверял тебя.
— Значит, по платному.
— Вот как?
— Да, теперь я вспомнила. Это было платное, потому что я помню, я видела карточку, которую мне положили на телевизор, и подумала, что персонал считает, я буду заказывать порно. Да, правильно, и я... Что?
— Нора, у меня есть копия твоего счета. Ты не заказывала фильм.
— Не заказывала?
— Нет. Послушай, а может, ты лучше скажешь мне, Нора, что ты на самом деле делала в тот вечер?
— Но я сказала.
— Ты мне солгала, Нора. Я очень разочарован.
— Я просто запуталась. Я так устала. Если вы позволите мне немного поспать...
— Ложью, Нора, всегда прикрывают что-то. Что, Нора, прикрываешь ты? Что ты на самом деле делала в тот вечер?
Нора прячет лицо в ладони и рыдает. Так она не плакала со дня смерти Хуана. Плакать так хорошо. Такое облегчение.
— Ты куда-то ходила в тот вечер, правильно?
Она кивает.
— И ты лгала мне все время?
Она кивает опять:
— Теперь мне можно поспать?
— Дайте ей снотворное, — распоряжается допрашивающий. — И позовите Рауля.
Дверь Адана открывается. Входит Рауль и протягивает ему пистолет:
— Ты сможешь это сделать, брат?
Нора чувствует у себя на плече руку.
Сначала думает, что это во сне, потом, открыв глаза, видит стоящего перед ней Адана.
— Любовь моя, — говорит он. — Пойдем прогуляемся.
— Сейчас?
Он кивает.
Он смотрит так серьезно, думает она.
Адан помогает ей встать с кровати.
— У меня такой жуткий вид.
И это правда. Волосы у нее взлохмачены, лицо распухло от наркотиков. Ему приходит в голову, что никогда раньше он не видел ее без макияжа.
— Ты всегда красивая, — отзывается он. — Вот, надень свитер. На улице прохладно, я не хочу, чтобы ты заболела.
Она выходит с Аданом в серебристую мглу. Голова кружится, и она с трудом ступает по крупной гальке пляжа. Адан, поддерживая ее за локоть, ласково ведет от коттеджа к кромке моря.
Рауль следит из окна.
Он видит, как Адан и его любовница вышли из каменного коттеджа и направились в темноту. Скоро они растворяются в тумане.
Сможет ли брат сделать это? — гадает Рауль.
Сумеет ли приставить ствол к красивой светловолосой голове и спустить курок? А в общем, не все ли равно? Не сможет он — сделаю я. Так или иначе, я все равно новый patron, а новый patron будет вести дела иначе, чем старый. Адан стал слишком мягкотелым. Маленький бухгалтер — он и есть маленький бухгалтер. В цифрах разбирается, а вот в кровавых делах у него выходит не так хорошо.
Мысли его прерывает громкий стук в дверь.
— Что там еще? — грубо кричит он.
Входит один из его парней. Он запыхался, будто бегом взбирался по лестнице.
— Soplon, — выдыхает он. — Мы только что получили известие от Риболло. А он узнал от парня из наркоуправления, Уоллеса...
— Это Нора.
Парень отрицательно мотает головой:
— Нет, patron. Это Фабиан. — И выкладывает доказательства: давно оформленное обвинение в убийстве, угроза смертного приговора и, наконец, самая страшная улика: копии депозитных корешков, деньги внесены Келлером на имя Фабиана в банках Коста-Рики, Каймановых островов и даже в Швейцарии.
Сотни тысяч долларов — навар от операции, которую провернули братья Пиккони.
— Они предложили ему выбор, — добавляет парень. — Plata о plomo.
И Фабиан выбрал серебро.
— Давай присядем, — зовет Адан.
Он помогает Норе сесть и садится рядом.
— Мне холодно, — говорит она.
Адан обнимает ее.
— Помнишь ту ночь в Гонконге? — спрашивает он. — Когда ты отвезла меня на пик Виктория? Давай представим, будто мы там.
— Я бы с радостью.