Власть
Шрифт:
– Да пошел ты.
ДиПалма усмехнулся.
– Ты окажешься в незавидном положении, если в министерстве юстиции действительно перестанут верить твоим словам. Почему-то я уверен, что они здорово осерчают, как только узнают, что ты с самого начала знал правду о Тароко и скрывал от них. Ты уже думал о том, каково тебе будет в федеральной тюрьме?
Ван Рутен попытался говорить как можно убедительнее.
– Тебе не удастся подложить мне свинью, парень. Не удастся. Я уже пересекаю финишную прямую, а ты все еще топчешься на старте. Я несусь, как реактивный самолет, а ты бежишь босиком и хочешь меня догнать. Не выйдет,
ДиПалма сделал глоток кофе. Помолчав несколько секунд, он сказал:
– Я постараюсь. Да, я постараюсь. Я расскажу им о Тароко и заставлю их задуматься. Я испорчу хитрую игру. Когда ты собирался открыть миру свой секрет? Не важно. Я сообщу эту новость за тебя. Тебе придется несладко. Ты пытаешься охмурить весь мир, а в это время кто-то охмурил тебя. Мне это нравится.
–Предупреждаю тебя, парень, не лезь в мою жизнь. Не лезь, черт тебя возьми, в мою жизнь.
– А то что? Все кончено, приятель. Так или иначе для тебя все кончено. Ты свое отгулял, и песенка твоя спета. На тебе можно ставить крест.
– Раньше времени не радуйся, приятель. Я и отсюда кое-что могу сделать. Я еще...
ДиПалма повесил трубку. У него давно не было так легко на душе.
25
Китайский квартал, Манхэттен
Айван Ху был нетерпеливым слушателем. Он стоял, привалившись к столу для пула в подвале публичного дома на Элизабет-стрит, скрестив руки на груди и слушал Йипа Ву, часто мигая глазами. Слева от него стоял Дэнни Чань – тот самый широкоплечий китаец, который был с ним здесь в ту роковую ночь его поединка с Тоддом. Чань был в той же темно-зеленой кожаной куртке, и на лице у него было то же брезгливое выражение.
Маленький Ву с прилизанными волосами и поблескивающими в полумраке подвала золотыми зубами говорил торопливо и путано. Ху был встревожен, и это мешало ему слушать. У него до сих пор болели правая нога и сломанные ребра – травмы, нанесенные ему приятелем Бенджи в этом самом подвале. Скорее бы Ву заканчивал свою речь.
Когда он сказал, что их люди следовали за Тоддом и Бенджи до клуба кэндо в Ист-Сайде, Ху кивнул. Когда Ву сообщил, что эти двое ребят покинули клуб через черный ход и исчезли, Ху заморгал еще быстрее. Ноздри его расширились, и он принялся покусывать нижнюю губу, нахмурив лоб.
Когда Ву наконец закончил, Айван Ху сказал:
– Как эти идиоты могли упустить их? Нужно было зайти за ними в клуб. Неужели это никому не пришло в голову?
Ву опустил глаза.
– Ты запретил нам входить в клуб. Ты сказал, если мы подойдем к ним слишком близко, Бенджи нас узнает.
Ху с силой стукнул рукой по столу для пула, так что шары и кии запрыгали.
– Черт возьми, не надо напоминать мне, что я говорил. Я с радостью согласился бы снова работать с Зелеными Орлами. С вами, взрослыми, одно расстройство.
Он посмотрел на часы. Почти девять часов. Не знать, где находятся Тодд и Бенджи, было все равно, что находиться в темной комнате с двумя змеями. Темнота и неизвестность делала их еще более опасными. Он собрался расправиться с этими двумя мальчишками сегодня ночью. В крайнем случае, завтра.
Он знал, где они остановились, как знали об этом трое убийц из тайваньской разведки, которые сейчас находились наверху. Но чтобы убить Тодда и Бенджи, их
Не обращая внимания на двух молчаливо глядевших на него мужчин, Ху достал из внутреннего кармана куртки небольшую фляжку, отвинтил крышку и сделал большой глоток коньяка. Закрыв фляжку, он снова положил ее в карман и стал смотреть на закрытую дверь подвала. Он сам хотел убить сына ДиПалмы, но очень его боялся. Этот парень не только повредил ему колено и сломал ребра. Он поколебал уверенность Ху в самом себе, опозорил его на весь китайский квартал, отчего он теперь пил больше чем следует.
Черный Генерал дал ему еще один шанс. Третьего не будет. Либо Ху уничтожит Тодда и Бенджи, либо тайваньские убийцы, Восемь Кинжалов Севера повезут в Тайбэй голову еще одного китайца.
Выход один: пошлет убийц на Бруклинский холм, где живет ДиПалма, и они подождут, пока мальчишки вернутся. Рано или поздно два этих птенца должны будут возвратиться в свое гнездышко. Если Ху будет действовать решительно и уверенно, то одержит победу.
Раздался стук в дверь, Ву подошел к двери и открыл ее, ожидая увидеть женщину, ведущую прием клиентов или вышибалу-охранника. Но вместо них в подвальное помещение вбежал Тодд, сжимая в руках толстую бамбуковую палку шинаи длиной в ярд! Шинаи заменяла в кэндо настоящий меч, позволяя бойцу атаковать противника с максимальным эффектом. В руках опытного бойца она могла быть смертельной, особенно если у его противника не было бронежилета.
Закричав, Тодд бросился на Айвана Ху и Дэнни Чаня. Чань потянулся к пятнадцатизарядному браунингу – любимому оружию чернокожих торговцев наркотиками. Тодд, в руках которого шинаи превратилась в круг, стукнул его палкой по кисти, по лбу и в висок. Удары бамбука о кость прозвучали выстрелами в пустом подвале. Чань налетел на запыленный бойлер, упал на бок и затих.
Ошеломленный Айван Ху увидел, что комната заполняется Зелеными Орлами. Он был слишком напуган, чтобы их сосчитать, но решил, что их в подвале около дюжины. Почти все были вооружены. Он повернулся и посмотрел на Тодда.
Тодд взглянул на Бенджи и кивнул.
Бенджи рыкнул команду на кантонском диалекте, и два Зеленых Орла, худенькие ребята с мрачными лицами, протиснулись сквозь толпу и положили на стол для пула узел из зеленой клеенки. Рядом с узлом один из мальчиков положил электропилу.
– Развяжи его, – приказал Бенджи Ху.
Ху промедлил, Бенджи дал ему оплеуху и повторил приказ.
Ху повернулся, подтянул к себе узел и начал медленно разворачивать клеенку. Ее содержимое было ужасным. Ху быстро отвернулся. Со стола для пула на него глядели окровавленные головы трех тайваньских убийц. Тодд, стоящий позади Ху, бросил на стол еще что-то. Ху посмотрел и увидел, что это бумажники и удостоверения личности убитых. Встретившись глазами с Тоддом, Ху не выдержал и отвел свои в сторону.
Тодд сказал:
– Ты предал этих ребят. Поэтому я сейчас отдаю тебя им.
Ху схватили и потащили к столу. Он начал кричать, кто-то засунул в рот ему грязный носок. Затем его уложили спиной на стол, придавив к столу руки и ноги.
Он задергался, забрыкался и завертелся, пытаясь вырваться, но его держали крепко. Он увидел Тодда, который на него смотрел, затем парня, пробивающегося сквозь толпу. Отрезанные головы лежали в нескольких дюймах от лица Ху.
Кто-то дернул пусковой тросик электропилы.