Властелин Безмолвного Королевства
Шрифт:
– Да, ваша милость.
– Тогда мы не совсем сели в лужу. Пайпер, дедушка, нужно идти, пока Герис не принесла кофе. Туркин, свари нашим гостям тоже, если они захотят.
– Да, ваша милость.
По лестнице они поднимались медленно, потому что ни Делари, ни Фебруарен особой прытью не отличались.
– Анна промолчала, но явно разозлилась, – заметил принципат.
– Она думала, будет настоящий светский раут, – пояснил Хект. – Платье новое заказала. И детей постаралась приодеть.
– Виноват-виноват.
Герис чуть не обогнала их. Делари закрыл дверь тихой комнаты и запер ее на ключ. Женщина разлила кофе. Все трое уселись за квадратный столик. В прошлый Хектов визит его здесь не было.
Пайпер отхлебнул прекрасного крепкого кофе. Герис и Девятый Неизвестный последовали его примеру. Делари несколько раз порывался заговорить, но каждый раз умолкал, не найдя нужных слов.
– Никак не может собраться с мыслями, – наконец сказал Фебруарен. – Тогда я начну. Пайпер, нужно, чтобы ты избавился от кольца. Отдай его Бруглиони. Выдумай что-нибудь.
– От какого кольца?
– Пресвятой Эйс! Снова-здорово! – Напомнив Хекту, о каком кольце идет речь, волшебник повторил: – Верни его. Оно стало обузой. Они знают, что оно у тебя. Тот слуга, Поло, все вспомнил. Не нужно злить их еще больше.
Хект начал было оправдываться: мол, ничего такого он не сделал, но потом спросил:
– Они же не знают?
– Джервес Салюда подозревает. И рассказал о своих подозрениях Палудану. Ни тот ни другой пока еще не верят. Но только пока. Им никак не разобраться почему. Они же не знают, что именно свело в могилу Дивино Бруглиони. Верни кольцо – тем самым ты их обезоружишь.
– А как же Ночь?
– Мы найдем другой способ ее отвлечь.
– Ночь. В войне с ней нам не победить.
– Муно?
– Да, дедушка?
– Убить можно лишь древних богов – те Орудия, что были разъединены. Но вот нынешних, рассеянных повсюду богов – нельзя.
Все присутствующие обратились в слух. Никто даже не шевелился, разве что Герис медленно поднесла чашку к губам.
– Пайпер, как бы ты убил Бога? – спросил Делари. – Нашего Бога, а не создание вроде Бестии или Ткача.
– Я бы, – ответил Хект после некоторого раздумья, – заставил Его воплотиться и тогда пристрелил.
– Но это невозможно, если речь идет о нашем Боге, праманском или владыке дэвов и дейншо. Одно и то же Божество носит разные маски, потакая верующим. Но, в отличие от, скажем, Орднана, Сэски и прочих, это Орудие одновременно находится повсюду! Вкладывает маленькую частичку себя в каждое место, которое ему посвящают. Раньше так поступали с самыми могучими Орудиями волшебники Древней Империи, а нынешний Бог делает это сам.
– Видимо, именно поэтому нет достоверных свидетельств явления Господня с тех самых стародавних времен, когда дейншокины приносили Ему в жертву коз, – добавил, рубанув рукой воздух, Кловен Фебруарен и обнажил в улыбке свои превосходные белые зубы.
– Чтобы убить Бога, – продолжал Делари, – придется прочесать все церкви и святилища, посвященные Ему, найти там Его частицу и уничтожить ее. Даже если тысяча охотников на ведьм будет не покладая рук трудиться тысячу лет подряд, и то они не добьются окончательной победы: уцелевшие частицы соберутся воедино – ведь многие из святилищ не найти, а до других не добраться, потому что их покрыли льды.
– Но никто не собирается убивать Бога, – вмешалась Герис. – Нужно избавиться только от Орудий. От тех, кто отравляет людям жизнь.
– Люди сами отравляют себе жизнь, девочка моя, – сказал Фебруарен. – Орудия – это всего лишь убедительное оправдание.
– Кстати говоря, – вспомнил вдруг Хект, – не вы ли тут заставили кое-кого наложить на себя руки?
– Я? Зачем? И кто наложил на себя руки?
Пайпер рассказал.
– Любопытно. Может, у тебя появился еще один ангел-хранитель?
В это Хект не верил, как и в невиновность Фебруарена.
– Какое это имеет значение, если все они были причастны к работорговцам, похитившим тебя?
– Имеет… Не те – другие.
Неожиданно Хект заметил, впервые с самой встречи с Герис, какие сильные ее охватили чувства. Женщина буквально исходила ненавистью, словно паром.
– Другие? – Теперь в голосе Фебруарена прозвучало нечто похожее на искреннее удивление.
– Самоубийство совершили несколько человек, не имевшие отношения к работорговле.
– Ты уверен?
– Уверен.
– Может, им просто жить надоело. Назови-ка мне хотя бы троих невиновных.
Хект промолчал.
– Ну или хотя бы назови другой мотив.
Пока Хект и Девятый Неизвестный мерились взглядами, принципат Делари встал, подошел к небольшому шкафчику у стены и достал из узкого ящика маленький, сложенный пополам листок зеленоватой бумаги. Листок этот он положил на стол перед Хектом.
– Это список твоего отца. Если можешь кого-то оправдать, оправдай.
Длинный список был написан мелким и неразборчивым почерком человека, страдавшего от мучительного недуга. Рядом с десятком имен стояли галочки. Хект знал лишь нескольких, в том числе и тех, чьи имена не были отмечены.
– Должен быть другой список.
Старик в коричневом плаще вытащил из рукава лист слегка потемневшей бумаги. Тем временем Герис схватила первый список – зеленый.
– О да! Вот эти двое. Мы служили у них в Шартеле. Минтан особенно жестоко обращался с матерью.
– Йосуф Минтан умер в прошлом году, – сказал Фебруарен. – Сгорел в своем доме. Умирал он медленно и перед смертью понял, почему страдает.