Властелин червей
Шрифт:
С этими словами он положил трубку, и разговор окончился.
Ну вот, кажется, получилось. Титус облегченно вздохнул и тоже вернул трубку на место. Его личность получила официальное подтверждение. Значит, первая линия обороны установлена.
А теперь нужно заняться другими делами.
Вернувшись в Лондон, Титус первым делом решил навестить одного знакомого, химика по образованию, с которым они вместе учились в Эдинбурге. Звали этого человека Тейлор Эйнсворт, а его интерес к химии ограничивался загадочными, малопонятными ее областями. Это пристрастие отвернуло от него как преподавателей, так и других студентов. Даже сейчас, сделав себе имя в науке, он не раз ловил на себе косые взгляды тех, кто считал его скорее алхимиком, нежели настоящим ученым. Незадолго до описываемых событий Эйнсворт вернулся назад в Лондон и был только рад возобновить старое знакомство. Он с готовностью откликнулся на приглашение Титуса выпить винца в его лондонской квартире, но с одним условием: уйти ему придется пораньше, ибо его ждут дела.
Затем Титус позвонил Гарри Таунли, своему семейному врачу. Таунли был старше его лет на двадцать и уже давно подумывал оставить врачебную практику ради духовного сана, однако он давно дружил с Кроу и пользовался его доверием. При этом, подобно Эйнсворту, этот врач питал интерес к весьма необычной области знаний. Таунли, которого за глаза нередко называли шарлатаном, твердо верил в гипноз, гомеопатию, траволечение и признавал подобные средства действенным дополнением к традиционным методам лечения. Впоследствии достоинства этих методов стали очевидны, однако в те годы Таунли слыл паршивой овцой среди коллег по профессии.
Таланты этих двух джентльменов, столь не похожих на своих приземленных коллег, оказались для Титуса настоящей находкой. Оба прибыли к нему с разницей в считанные минуты. Кроу представил их друг другу, после чего предложил попробовать — разумеется, в крошечных дозах — вино, которое вручил ему в дорогу Карстерс. Он немого отпил и сам — вернее, сделал символический глоток, чтобы только смочить горло. Разумеется, тут же появилось искушение наполнить стакан до краев, однако Титус сумел не поддаться соблазну.
— Отлично! — вынес свой вердикт Гарри Таунли.
— Превосходно! — таково было мнение Тейлора Эйнсворта. — Признавайся, откуда у тебя этот божественный напиток?
С этими словами он взял бутылку и принялся рассматривать этикетку.
— Похоже, что арабское.
— Судя по этикетке, да, — ответил Кроу. — Здесь написано просто «столовое вино» — по крайней мере, мои познания в арабском не позволяют сказать большего. Итак, вы оба считаете, что это качественное вино?
Оба его знакомых дружно кивнули, а Таунли признался:
— Знаешь, малыш Кроу, я бы не отказался заполучить в свой погреб пару таких бутылок. Раздобудешь?
В ответ Титус покачал головой.
— Не хотелось бы, — произнес он и добавил: — У меня такое чувство, будто я уже попал от него в зависимость, а еще после него ужасно болит голова — трещит и раскалывается. Не советовал бы вам его пить, если вы за рулем. Так что, Гарри, на время сегодняшней беседы предложу вам другую марку. Вино, но не такое крепкое. А эта бутыль достается Тейлору.
— Мне? — переспросил Эйнсворт. Он явно был приятно удивлен. — Хочешь сказать, ты мне ее даришь? Как это мило с твоей стороны!..
Он недоговорил, заметив, что Титус вопросительно вскинул бровь.
— Или это какой-то подвох?
В ответ Титус расплылся в довольной улыбке:
— Ты угадал. Подвох, еще какой подвох. Мне нужен анализ. Хотелось бы знать, что подмешано в это вино. Какое-то снотворное зелье или что-то в том же роде.
— Думаю, это будет нетрудно сделать, — произнес Эйнсворт. — Однако мне потребуется образец.
— Бери всю бутылку, — сказал Титус. — Можешь делать с ней все, что угодно — главное, сделай анализ. Я свяжусь с тобой в следующие выходные, если этот срок тебя устраивает.
После этих слов он откупорил бутылку куда менее изысканного напитка и наполнил бокалы.
— Гарри, — обратился он к Таунли, — думаю, мне требуется врачебный осмотр. Именно поэтому и я попросил тебя захватить с собой медицинские инструменты.
— Что ты сказал? — искренне удивился врач. — Но ведь ты с детства здоров как бык!
— Это верно, — согласился Кроу, — но быкам тоже бывает худо. Вот и я последнее время чувствую себя старой развалиной.
И он принялся перечислять свои хвори и недуги: неожиданные приступы тошноты и головокружения, головные боли, потерю памяти…
— Ах да, — закончил он свои жалобы, — не исключено, что все это имеет прямое отношение к напитку, который вы оба только что сочли выше всяческих похвал.
Пока Таунли готовился к осмотру старого пациента, Эйнсворт, сославшись на дела, собрался уходить. Кроу не стал удерживать химика, однако взял с того слово, что он не станет никому рассказывать про вино и необычную просьбу. И Эйнсворт ушел, унося во внутреннем кармане пальто подарок Карстерса.
Таунли прослушал грудную клетку и сердце Титуса, затем проверил его глаза. Последняя процедура несколько затянулась. Закончив, врач нахмурился и отложил свои инструменты. Он сел в кресло напротив Титуса, нервно барабаня пальцами по подлокотнику, сделал глоток вина, но озабоченное выражение не покидало его лица.
— Ну и? — не выдержал наконец Кроу.
— Ну и что ты хочешь от меня услышать? — ответил вопросом на вопрос Таунли. — Лучше расскажи, чем занимался в последнее время.
Кроу удивленно вскинул брови.
— Чем занимался? Со мной что-то не так?
Таунли вздохнул. Вид у него был раздраженный.
— Ну ладно, живи как знаешь, малыш Кроу, — проворчал он. — Да, с твоим здоровьем не все ладно. Ничего серьезного, но повод для беспокойства все-таки есть. Во-первых, в твоей кровеносной системе сидит какой-то наркотик. Пульс чересчур редкий, артериальное давление слишком высокое. Есть и другие симптомы — о некоторых рассказал ты сам. Во-вторых, твои глаза. Надо сказать, глаза — это моя специальность, и твои о многом мне говорят. Попробую угадать… такое впечатление, будто ты в последнее время балуешься гипнозом.
— Ничего подобного, — возразил было Кроу, однако голос его предательски дрогнул. Неожиданно ему вспомнился Карстерс — вот уж кто наверняка обладал гипнотическими способностями.
— В таком случае ты испытал на себе гипнотическое воздействие, — произнес Таунли. — Видимо, сам того не подозревая.
— А разве такое возможно?
— Безусловно. — Врач снова нахмурился. — Признавайся честно, Титус, с кем ты водил компанию в последнее время?
— Я бы и сам хотел это знать, Гарри, — вздохнул Титус. — Но ты меня заинтриговал. Гипноз и потеря памяти, говоришь? Ну что ж… — Он задумчиво потер подбородок. — Послушай, а ты можешь меня разгипногизировать? Может, сумеем выйти на источник воздействия…