Властелин Огненных Земель
Шрифт:
Самым удивительным здесь были все-таки сами здания, и все плоскости стен покрывались резными, ярко раскрашенными изображениями фантастических животных, и даже черепицы на крышах переливались всеми цветами радуги, словно роса в солнечное утро. Хотя все дома были одноэтажными, самые крупные из них по площади не уступали небольшим дворцам, хотя явно это были обыкновенные жилые дома: во дворе играли дети и сушилось белье. В некоторых домах размещались мастерские или лавки, выставлявшие товары на продажу. В Шивиале только самые зажиточные семьи могли позволить себе больше двух комнат – вне зависимости от того, сколько в семье детей. Однако
Джерард с удовольствием осмотрел бы все получше. Еще с большим удовольствием он шел бы медленнее, ибо едва поспевал за Сюневульфом. В паху, казалось, горел яркий огонь.
– Лэйт! – Сюневульф подозвал его, позволив взяться за стремя, и подозрительно воззрился на него сверху вниз. – Если допустить, что мой безрассудный младший брат не просчитался и не ввязался в безнадежную дуэль до смерти, и если допустить, что он не оставит своих безумных амбиций завоевать трон, как рассчитываешь ты помочь ему?
У Джерарда не было ни малейшего желания делиться этим – ни с Эйледом, ни с его презрительным братом.
– Не знаю, эальдор. Боюсь, он слишком высокого мнения о моих фамильных связях, хотя я заверял его в том, что во мне нет королевской крови.
Зеленые глаза смотрели на него недоверчиво.
– Ты убил Вейрферхфа. Я бы покарал тебя в назидание остальным. Если Эйлед умрет, я еще могу это сделать. – Некоторое время он ехал молча, потом неожиданно рассмеялся. – Знаешь, что означает его имя – Эйлед? Оно означает «подстрекатель»!
– Вполне подходит, эальдор.
– Вот именно. Неудивительно, что он упрям. Несколько месяцев назад он затеял опасную игру, бросив вызов танисту – по мнению молодых фейнов, тот стал слишком уж осторожным. Фюрд поддержал Эйледа, и танист сдался даже без ритуального боя. Другими словами, моему братцу очень повезло. Теперь он решил, что такая же дерзость завоюет ему место эрла, а это совсем другое дело. Знаешь, как это происходит? Любой фейн может бросить вызов танисту, но только танист может бросить вызов эрлу. Сеольмунд пользуется уважением, это умный и осторожный правитель. Боюсь, что Эйледа ждет очень неприятный и, возможно, фатальный сюрприз. – Губы его изогнулись в обычной усмешке.
Любопытно! Ателинг Сюневульф наверняка считался главой семьи, пока его младший брат не добился повышения. Теперь его обошли. Что это, простая зависть к успехам брата или он искренне беспокоится о неприятностях в случае, если удача отвернется от Эйледа?
– Молю вас, эальдор, просветите меня. Если муут фейнов поддержит вашего брата, эрл должен принять вызов и драться, да? Что случится, если фейны проголосуют по-другому?
Сюневульф презрительно рассмеялся.
– Тогда Сеольмунд остается эрлом и назначает чемпиона, то есть нанимает лучшего бойца фюрда для восстановления справедливости. Эйлед хороший боец, но далеко не непобедимый. Даже если он каким-то чудом останется жив, то получит только кровную вражду, не добившись ничего. Шансы, разумеется, в пользу нынешнего обладателя трона.
– Разумеется. Правила вызова королю похожи?
– Более или менее. Только эрл может бросать вызов, а витенагемут решает, должен ли король биться лично.
– Витенагемут? Витаны – это выбранные королем советники?
Снова презрительная ухмылка.
– Да, но они только говорят. Голосуют только эрлы, правители двадцати одной провинции.
Примерно этого Джерард и ожидал.
– Не знаю, какой помощи ожидает от меня ваш брат, эальдор, но Каттеринги всегда давали Бельмарку самых сильных королей. Как верный подданный короля Тайссона, я ничего не могу поделать, чтобы восстановить подобное положение дел. Сохранение нынешнего правления в наибольшей степени служит интересам Шивиаля.
Принц смерил Джерарда еще одним долгим взглядом, потом сухо улыбнулся.
– Это заверение может купить билет домой, лэйт.
– Вы очень щедры, эальдор.
Если Сюневульф с такой готовностью предаст родного брата, любой предлагаемый им билет может быть в один конец – кормить омаров. Поставленный перед необходимостью выбирать из двух сыновей Фюрлафа, Джерард в любом случае выбрал бы рейдера.
Тут их обогнала цепочка детей и подростков. По меньшей мере четыре десятка их были скованы одной ржавой цепью, прикрепленной к металлическим ошейникам. Верховые конвоиры подгоняли их палками. Младшие пленники задыхались, с трудом поспевая за остальными; старшие пытались помочь им. Джерард узнал некоторых из своих товарищей по плену и понял, что это часть живой добычи из Эмблпорта. Конвоиры, судя по всему, были профессиональными работорговцами. Скорбная процессия миновала их и исчезла в группе построек, к которым они направлялись.
Через пару минут они подошли достаточно близко, чтобы расслышать пение, и все внутри Джерарда сжалось, когда он понял, что попал в святилище. Комплекс состоял из дюжины зданий, по большей части круглых и довольно низких. Все постройки были вычурно украшены перламутровыми и каменными мозаиками. Центральный купол впечатлял размерами. Последнего из пленных как раз загоняли в его двери, как бычка на убой. К дому спешили посмотреть на новеньких зеваки.
Сюневульф неуклюже спешился. Бросив поводья одному из своих людей, он подошел к мальчику на пони.
– Wastpu hwaetpis hus is, Wulfiver? Waere pu her beforan nu? – Он говорил медленно, как обращаются обыкновенно к совсем маленьким или глупым, так что Джерард смог понять: «Знаешь ли ты, что это за дом, Вульфвер? Ты бывал здесь раньше?»
Мальчуган понуро покосился на него.
– Na, ealdor.
Сюневульф отвесил ему пощечину, едва не выбив из седла.
– Hwaet ceclipast pu me? – «Как ты меня назвал?»
– Faeder. – Мальчик сморгнул слезу и облизнул кровь с разбитой губы.
– Когда ты ведешь себя как раб, тебя бьют как раба. Теперь слушай. Это Халигдом. Здесь заклинают духов. Как это называется?
– Халигдом, где заклинают духов… отец.
– Еще раз?
– Халигдом, где заклинают духов.
– Правильно. Иди внутрь и смотри. И постарайся запомнить. – Он отвернулся, даже не давая себе труда помочь сыну спешиться.
Джерард захромал следом. Халигдом был больше любого известного ему святилища. Под куполом гулким лающим эхом отдавались тревожные голоса пленников. Свод поддерживался замысловатой структурой из стоек и подкосов – еще один пример того мастерства, которое бельцы проявляли в обращении с деревом. Большую часть пола занимала самая большая октаграмма, какую только видел Джерард, – вымощенная разноцветными камнями и явно предназначенная для массового обращения рабов во фраллей, ибо внутри ее виднелось кольцо из восьми столбов в человеческий рост высотой, к которым привязывали теперь пленников из Эмблпорта.