Властелин воды
Шрифт:
Не теряя времени, он метнулся в коридор, сбежал по ступенькам и ворвался в общий зал. При его появлении двое путешественников, ожидающих прибытия утренней почтовой кареты, повернулись к нему. Бэкки и Мод здесь не было, и он бросился к трактирщику с опухшими от недосыпания глазами, который в этот момент наливал в кружки эль из бочки. Клаус в два прыжка оказался рядом и схватил его за плечи, только что не оторвав от пола.
– Дамы, с которыми я приехал вчера… – рявкнул он ему. – Куда они делись? Отвечай!
Одна из кружек выпала из рук трактирщика и
– Говори!
Трактирщик забормотал что-то, выронил вторую кружку и вцепился в руки, сжимающие его мертвой хваткой.
– Я… они… это было около часа назад. Я точно не знаю. Ночь выдалась та еще, я даже не прилег…
– Куда… они… делись? – отчетливо проговорил Клаус, тряся его, пока он не обмяк, словно тряпичная кукла.
– Их забрали двое мужчин, – выдавил из себя трактирщик. – Вели они себя не вызывающе, вот только уехали быстро.
– Что за мужчины? Как они выглядели? Куда направились?
– Господин, отпустите меня! Да что же это такое! Вы меня задушите! Как я вам все расскажу, если мне дышать нечем?
– Не заговоришь, хуже будет, – предупредил Клаус. Все взгляды были обращены на них. Посетители забыли о еде и выпивке. Все только и делали, что глядели на него и на перепуганного трактирщика.
– Один из них был приземистый и коренастый, постарше, чем второй. Еще у него были рыжие с проседью волосы. Я никогда его здесь раньше не видел. Другого видел. Да что там, мы оба его видели. Он был здесь прошлой ночью…
– Человек в черном? – уточнил Клаус. – Это о нем я тебя тогда спрашивал?
Трактирщик закивал.
– Да, он. Точно он.
– И ты позволил им увезти дам… вот так просто? Ах ты, пьяный мерзавец! Ты что же, совсем ничего не соображаешь?
Клаус толкнул его на бочки с элем.
– Сколько ты уже успел выпить? Ведь они приехали сюда со мной.
– Да знаю я, господин. Но девки есть девки. Сегодня есть, завтра нет, приходят с одним, уходят с другим. Меня это не касается. Я человек маленький и не могу лезть туда, куда не просят.
– Но я же спрашивал о том парне прошлой ночью. У меня уже тогда были подозрения на его счет. И как ты мог после этого позволить ему их увезти? Ты же мог прийти ко мне и предупредить!
– Я уже говорил вам, это постоялый двор, господин. Здесь разные встречаются. Я не вмешиваюсь в дела других. Зачем рисковать? Надо было запереть этих пташек в клетке, чтобы они никуда не улетели. Я-то тут при чем? А теперь, может, отпустите меня?
Клаус еще крепче сжал его плечи.
– Куда они направились? В какую сторону? На чем?
– Откуда мне знать? Спросите у конюхов или станционного смотрителя. Да отпустите же!
Клаус отшвырнул его в сторону и выскочил в двери общего зала, фалды его сюртука развевались. Он зашагал прямиком к конюшням. Станционный смотритель только отправил почтовую карету и теперь вносил время ее убытия в журнал, как ворвался Клаус, схватил его за руку и вытащил из-за стола, перевернув по пути чернильницу.
– Дама с горничной уехали около часа назад с двумя мужчинами, – сказал он, не обращая внимания на ошарашенный взгляд мужчины, блуждающий по его лицу, руке и заляпанному чернилами рукаву рубашки. – Один мужчина был в возрасте, упитанный и рыжеволосый. Другой высокий и худой, одет во все черное, на нем еще было пальто с капюшоном и широкополая фетровая шляпа. В какую сторону они поехали?
– Отпустите меня, сэр! – воскликнул станционный смотритель, вырываясь. – Что это с вами?
– Дама моя невеста, а эти двое похитили ее, – сказал Клаус, проводя рукой по взъерошенным волосам.
Мужчина окинул его скептическим взглядом.
– А почему, собственно, я должен вам верить? Откуда мне знать, что вы не преступник. Вы не англичанин, правильно?
– Да, я не англичанин, – произнес Клаус, чувствуя, как лицо начинает нервно дергаться. – Я шведский граф по имени Клаус Линдегрен, и мы только зря теряем время – вон мой герб на дверце кареты. Эти люди похитили мою невесту вместе с ее горничной. На чем они приехали? Я должен знать, в какую сторону они отправились. Быстрее!
Ему и раньше приходилось сталкиваться с недоверием к иностранцам, поэтому он перестал обращать на это внимание, даже в случае с бароном Гильдерсливом. Но не сейчас. Он рвал и метал, словно одержимый. И снова это чертово время! Оно работало против него. Он вообще когда-нибудь сможет к этому привыкнуть? Все было гораздо проще, когда время застывало на месте. Станционный смотритель пристально смотрел на него, по-прежнему сомневаясь.
– Их было трое, милорд, – сказал он наконец.
– Трое мужчин? Станционный смотритель кивнул.
– Один примерно вашего возраста… может быть, чуточку моложе. Разодетый, как петух, весь в шелке и дорогих тканях. Пшеничного цвета волосы, лицо сплошь из углов и выступов. Такого привлекательным не назовешь, но внешность броская, если вы понимаете, о чем я.
– Пэмброук, – процедил Клаус.
– Милорд?
– Не обращайте внимания, – буркнул Клаус. – По какой дороге они поехали?
– По почтовому тракту на север.
– В почтовой карете, дилижансе? Ну же, говори! Они не могли ехать в почтовой впятером!
– Они уехали, как и приехали. Я сам поменял им упряжку, и сегодня к ним приставили конюхов. Двое мужчин с дамами сели внутри, а третий на козлах рядом с кучером.
– В пальто с капюшоном… – задумчиво сказал Клаус, отвечая на свой же вопрос.
– Именно так.
– Они не говорили, куда едут – хотя бы какие-то намеки? Подумай! От этого может зависеть жизнь моей невесты.