Властелин воли
Шрифт:
Первым побуждением Анатолия было спросить незнакомца: «Вы от него?» Однако он сдержался и сдавленно спросил:
– Какого Тенгиза?
– Присядьте, Анатолий Иванович, – усмехнулся мужчина, – у нас с вами будет долгий разговор. Вы знаете, кто я?
– Предполагаю. Куратор нашего объекта по линии ФСБ.
– Правильно, а зачем я к вам пришел, догадываетесь?
Анатолий слегка пожал плечами.
– Я пришел, чтобы побеседовать с вами о вашей разведывательно-подрывной деятельности.
– Какой такой деятельности?! – Анатолий продемонстрировал неподдельное изумление, а затем широко улыбнулся.
– Крепкие у вас нервы! – Гость сощурил глаза, отчего его взгляд стал неприятно колючим. – Ладно, не будем играть в прятки: времени у нас немного. Сформулирую конкретно: захват объекта и хищение проекта МУЗОБС.
– У вас богатая фантазия. – Анатолий с откровенной издевкой посмотрел в глаза гостю.
– Да нет, Толя, фантазиями я не занимаюсь.
Алексей Михайлович достал сигареты, прикурил от свечи, стоявшей рядом с ним. Хозяин вдруг повел себя странно. Он выпрямил спину, уставился немигающим взглядом на гостя, выставил ладони рук вперед на Алексея Михайловича, застыл, словно изваяние. Оборнов, заметив манипуляции Анатолия, усмехнулся.
– Не надо, Анатолий Иванович, не подействует, – он достал из внутреннего кармана пиджака блестящую серовато-серебристую металлическую пластину, – я знаю о твоих способностях и предвидел это, поэтому захватил эту штуку. Это цезий, магний и еще что-то, какой-то секретный состав. Так вот, эта пластинка создает защитное поле от энергетических проколов извне. Самая последняя разработка наших ученых.
– Что вам от меня надо? – хмуро спросил Анатолий.
– Прежде всего давай договоримся: ты больше не делаешь глупостей, ну, например, не пытайся меня отоварить, скажем, вот этим подсвечником. Реакция у меня хорошая, могу тебя и покалечить. Нечаянно. Меня этому учили. Нам надо с тобой обо всем договориться. Но сначала я тебе расскажу о твоей деятельности. Если я что-то неточно скажу, ты меня поправишь. Пропустим твое безоблачное детство, беззаботную юность. Начнем с твоей трудовой деятельности. – Гость налил себе в бокал минералки, спросил Анатолия: – Тебе налить? – Тот молчаливо кивнул головой. – Итак, в двадцать четыре года ты успешно окончил Московский медицинский институт и, по зову сердца и велению Родины, честно три года отработал в больнице в славном городе Моршанске. После этого ты попал на этот объект в Сибири.
У тебя открывалась неплохая перспектива в плане карьеры ученого, предполагалась сытая, но серая жизнь за забором. Но для тебя этого было мало. Ты всю жизнь мечтал о славе, богатстве, роскошной жизни. Тебя заедала жаба, когда ты видел, что твои однокурсники, в профессиональном плане гораздо скромнее тебя, в столице быстро достигали материального благополучия. Согласен, это несправедливо, и с такой несправедливостью ты смириться никак не мог. Тут как нельзя более кстати подвернулся Тенгиз и завербовал тебя. Ты предал своих коллег, свой коллектив, но я почти уверен: угрызения совести тебя при этом не мучили, как и не мучили тогда, когда ты поставлял бедных и голодных студенток со своего курса знакомому сутенеру. Однако не будем зацикливаться на ошибках молодости, перейдем к главному. – Алексей Михайлович опять сощурил глаза, отчего взгляд его снова стал неприятно колючим, а лицо стало похожим на морду кота, когда тот наблюдает за мышкой перед собой. – Ты здорово влип в это дерьмо. Тебя завербовала организация «Хизб Тахрир аль ислами» – самая одиозная и опасная организация в нашей стране. Только одно членство в этой организации сегодня классифицируется как противоправная экстремистская деятельность, гарантирующая пять лет лишения свободы. Но и это не все. Тебя просто хотели использовать, а затем убрать как лишнего свидетеля.
– Это вам Тенгиз сказал?
– Нет. С Тенгизом у нас будет своя игра. Но сейчас речь о тебе. У меня к тебе предложение. Если ты его примешь, то вылезешь из дерьма достойно. Если нет, то пойдешь как соучастник преступления и несколько лет проведешь в местах не столь отдаленных.
– И что это за предложение?
– Ты проводишь на объекте свою операцию, как намечал. После нее летишь к Тенгизу с добытым прибором. Сообщаешь Тенгизу, что чудом вышел живым из всей этой заварухи на объекте, а все остальные участники операции погибли.
– А зачем вам нужны такие заморочки, если вы уже знаете участников предстоящей операции?
– Это называется оперативная игра. Кстати, сколько твоих людей будет задействовано в операции на объекте?
– Шесть человек.
– Так вот, из этих шести человек ты останешься в живых один. Чтобы все выглядело правдоподобно, мы дадим небольшую утечку информации в СМИ. Поэтому тебе поверят.
– Прибор будет настоящий?
– Конечно.
– Зачем же вы тогда даете его вашему врагу?
– Чтобы он поверил тебе и принял нашу игру. Дело в том, что в работе с этим прибором есть нюансы, о которых знает только его создатель.
– А захват объекта будет настоящим?
– Безусловно. Никакой бутафории! Охрана будет частично перебита. Ну что поделаешь – производственные издержки, – Алексей Михайлович усмехнулся.
– И все это нужно для вашей игры?
– Да, все это только для того, чтобы раскрыть всю организацию, ее руководящее звено за границей. А ты нам в этом поможешь. Ну, а после этого я помогу тебе.
– А если я откажусь?
– В таком случае я сейчас звоню в местное управление ФСБ, и через несколько минут сюда приедут оперативники. Но после этого, Толенька, я тебе уже НИЧЕМ не смогу помочь, даже если я захочу.
Анатолий задумался, взял бутылку коньяка, предложил гостю:
– Вам налить?
– Да, немножко.
– А как вы меня вычислили? – Анатолий подвинул Алексею Михайловичу фужер с коньяком.
– Ну… это дело техники. Когда у тебя есть достоверная информация о том, что в ученом коллективе в тридцать человек сидит крот, когда ты владеешь методикой поиска и у тебя под рукой обширные базы данных, тогда вычислить шпиона всегда можно. Было бы желание. – Алексей Михайлович слегка поболтал коньяк в своем фужере, поднес к носу, втянул носом аромат напитка, затем сделал небольшой глоток. – М-м, неплохой. Основная трудность у меня была одна – дефицит времени. Поэтому обычная методика поиска здесь не подходила. Я начал плясать от печки, то есть от человека: составил психологический портрет предполагаемого шпиона-диверсанта, а затем начал примерять его к каждому подозреваемому. Этот метод называется моделированием. Я проанализировал все личные дела подозреваемых сотрудников, из них я по определенным параметрам выделил трех человек, которые смогли бы стать предателями. Среди этих троих оказался ты. Так вот, выделив этих трех человек, я крутанул наше скрипучее колесо контрразведки. Не буду тебе рассказывать подробности, это скучно. Скажу честно, мне повезло. Я поднял из архива медицинского института, в котором ты учился, список твоих сокурсников и нашел там Тенгиза. Вы вместе учились два года в институте. А Тенгиз уже попадал один раз в поле нашего зрения как лицо, подозреваемое в связях с арабскими террористами. Поэтому я решил состыковать три компонента: Тенгиза, эту исламскую организацию, про которую я тебе говорил, и тебя. Я это сделал сейчас, и, как видишь, стыковка произошла. Вообще-то, откровенно, Толя, я здесь немного блефовал. Стрелял, так сказать, наугад, но попал в десятку.
– Да уж, – хмыкнул Анатолий, – а по каким параметрам вы меня вычислили?
– Это, во-первых, неудовлетворенное честолюбие, во-вторых, зависть, в-третьих, отсутствие сдерживающих комплексов…
– Ну, под такие параметры сегодня попадет каждый третий.
– Возможно, но есть еще четвертый параметр, который присутствует у очень маленького процента людей, – гипертрофированная целеустремленность, подавляющая страх.
– Страх?
– Да, страх. Обычный человеческий страх. Он, правда, тоже бывает разный: страх смерти, страх боли, боязнь показаться смешным в своем окружении, боязнь поставить на карту все и все проиграть… Ты сумел преодолеть этот страх, оказался выше этого. Когда я читал твою характеристику, то обратил внимание на один эпизод в твоей биографии. Помнишь, ты работал в больнице, где все знали, что ваш главврач страдает клептоманией. Он постоянно в гардеробе тайком выгребал мелочь из карманов верхней одежды сотрудников. Все это знали, но терпели, потому что главврач был членом бюро горкома. Ты оказался первым, кто открыто возмутился и потребовал, чтобы главврача сняли с должности как порочащего звание руководителя достойного коллектива.
– Да, было такое, – усмехнулся Анатолий, плеснул еще коньяка в оба фужера.
– Но был еще один моментик, который точно вывел меня на верное направление поиска. Я прочитал твою научную статью «Психологические аспекты управляемости однородных групп населения». Она находится у вас здесь, в закрытой библиотеке. Интересная статейка! Не буду касаться чисто научных проблем, затронутых здесь. Но меня очень заинтересовала социально-нравственная позиция автора. Он утверждает, что есть категории людей, которые от рождения не могут быть полноправными членами общества. В твоей статье для таких людей даже введен специальный термин – «рабочий материал». Кстати, таким термином в гитлеровских концлагерях обозначали заключенных.