Властелин золотого креста. Книга 2

Эсса Геннадий

– Если у меня был этот кусок золота, я бы не скитался по свету, а сидел дома и купался в роскоши, – ответил юноша, тем самым приводя Саргона в ярость.

Саргон начинал меняться в лице, и глаза его сверкали, как у хищника.

– Ничего ты не понял, дурачок. Тебе твоя жизнь не дорога? А мог бы еще и пожить. Ты парень не дурак и понимаешь, что я найду этот крест. Ты только подскажи, у кого он? У твоего друга Кристиана?

– Нет, его у него.

– Врешь.

– Я говорю, что знаю.

– Значит,

с тобой надо говорить по-другому, чтобы вернуть память. – Саргон провел по лицу Кат Рена своей грязной шершавой ладонью. – У тебя нежная кожа, она будет чувствительная к пыткам. Ты сам будешь умолять своего друга принести мне этот крест. Я из тебя буду вытягивать жилы – медленно и так, что ты будешь только мечтать, быстрее умереть. Я тебе не дам умереть. Ты будешь мучиться, обливаться кровью и проклинать, что появился когда-то на этом свете. Потом твой друг Кристиан увидит твои мучения и сам принесет сюда крест и свою жизнь. На этом все и закончится. Ты меня понимаешь?

Кат Рен вздрогнул и взглянул на Саргона.

– Я ничего не знаю, – повторил юноша.

– Я так и думал. По-хорошему ты не понимаешь, значит, будем пробовать по-другому. – Он кивнул, двоим слугам, что стояли у двери, и они подхватили юношу под руки, подвели к свисающим с потолка веревкам.

– Привяжите этого молодца за руки и подвесьте его, чтобы затрещали его косточки. Может к нему вернется память.

Кат Рена немедленно привязали и приподняли над полом.

– Так повисишь с денек, сразу все вспомнишь. А если у тебя память не вернется, значит, ты уже не жилец. Отдам я тебя на съедение моим голодным собакам. Пусть твои кости грызут и благодарят тебя за угощение.

Кат Рен повис над полом и почувствовал, как у него затрещали суставы.

– Жаль, может быть, будет потом тебя за то, что сам ты сгубил себя, но мне нужен крест, а не ты. Вспоминай, а я подожду. Мне торопиться некуда. Твои дружки никогда сюда не проникнут, пока мои люди их сами не приведут, но встретишься ты с ними только на том свете – это я тебе обещаю.

Кат Рен закрыл глаза и вспомнил Наю, ее веселый взгляд, вспомнил, и как она постоянно предупреждала его об опасности. Саргон повертелся еще немного, кивнул своим помощникам и ушел.

Слуги переглянулись и набросились на юношу. Они сорвали с него всю одежду и облили холодной водой. Кат Рена задрожал от холода и напряжения, которое он сейчас испытывал. Он снова закрыл глаза и, у него закружилась голова.

В следующий раз он вздрогнул, когда ощутил на себе несколько сильных ударов кулаками. От боли юноша скривился и стал извиваться, из глаз брызнули слезы, а изо рта полилась кровь.

Так он провисел еще некоторое время, пока не вернулся Саргон.

– Как с памятью? – спросил он, раскачивая Кат Рена на веревках в разные стороны.

Руки юноши отекли, и он их совсем не чувствовал, язык еле ворочался, и вместо внятной речи раздавались стоны.

– Вспоминай, вспоминай, пока я тобой еще не занялся, – говорил Саргон. – Ты молодой, и вся жизнь у тебя впереди. У тебя могли бы быть красивые, как ты, дети, но их у тебя не будет никогда, потому что я отрежу у тебя все то, чем их делают. – Саргон с силой ударил кулаком Кат Рена в промежность, и юноша потерял сознание.

Пришел он в себя после того, как на него снова выплеснули холодную воду.

– Даю тебе последний шанс, – шептал ему в лицо Саргон. – Если ты разумный человек, то скажешь. Если безумец, то Бог меня простит.

Кат Рен упрямо мотал головой то ли от боли, то ли от отвращения к этому существу.

Саргон обошел Кат Рена сзади, похлопал по голому телу ладонью и несколько раз со звериной силой ударил по ребрам. Юноша обмяк и не издавал уже ни звука.

– Саргон, ты не убей его, – сказал один из присутствующих. – Есть идея выставить его на стене замка перед его друзьями, чтобы видели, что с ним стало, и они сами тебе все принесут.

– Может быть, и так, я подумаю. Снимите его.

Веревки отвязали, и тело юноши рухнуло на каменный пол. Он лежал, не двигаясь и не подавая признаков жизни.

– Ты перестарался, – заметил слуга. – Так же нельзя сразу рушить молодой организм.

– Можно! – воскликнул Саргон. – Даже нужно! Вы не представляете, сколько они мне причинили страданий. А этот, наверное, больше всех. Я от него натерпелся столько, что у меня до сих пор чешутся руки, чтобы отомстить за все и сразу.

Саргон снова набросился на юношу и стал бить ногами по телу и лицу.

– Скоро здесь будут все остальные, – приговаривал он, переводя дыхание. – Я с большим удовольствием с каждым так поговорю. С них надо выбить этот крест, если они не понимают по-другому.

Наконец Саргон успокоился и, взглянув на окровавленное тело и лицо Кат Рена, присел у изголовья.

– Передохни немного, – зашипел он. – Ты все равно уже не жилец. Я, наверное, так и сделаю, выставлю тебя на стене замка, чтобы видели твои други, что их ожидает тоже. Может, они разумнее тебя и принесут крест прямо мне в руки.

Кат Рен лежал без сознания и истекал кровью.

– Хороший был мальчик, – продолжал Саргон, накручивая себя. – Был, да сплыл. – Он покачал головой и обратился к своим помощникам: – Сходите и посмотрите, там ли все те, кто с ним пришел. Если там, то мы эту тушку выставим на стену, и пусть полюбуются. Я им выдвину условие – крест или их полуживой друг. Только торопитесь, пока он еще не помер.

Один из помощников вышел.

Саргон повернул окровавленную голову юноши к себе и увидел его приоткрытые глаза.