Властелины Рима. Биографии римских императоров от Адриана до Диоклетиана
Шрифт:
XV. (1) В лагере же воины в ответ на мольбы префекта сказали, что они пощадят Гелиогабала, если он удалит от себя грязных людей, возниц и актеров и исправится; особенно же, если он прогонит тех, кто, ко всеобщей скорби, оказывал на него наибольшее влияние и торговал всеми его решениями, с помощью ли пустых обещаний или без обмана. (2) Словом, от него были удалены Гиерокл, [442] Кордий, Мирисм и двое негодных близких к нему людей, которые делали этого глупого человека еще более глупым. (3) Кроме того, воины дали поручение префектам не позволять Гелиогабалу жить дальше так, как он жил, также — охранять Александра и оберегать его от всякого насилия, а вместе с тем — заботиться о том, что Цезарь не виделся ни с кем из друзей Августа и не мог в чемлибо подражать их позорному поведению. (4) Но Гелиогабал неотступно просил вернуть ему Гиерокла, этого бесстыднейшего человека, и каждый день строил козни против Цезаря. (5) Несмотря на то что оба они были тогда намечены в консулы, он не пожелал в январские календы [443] появиться вместе со своим двоюродным братом. (6) Наконец, когда бабка и мать сказали ему, что воины грозятся погубить его, если не увидят согласия между двоюродными братьями, он, надев претексту, в шестом часу дня явился в сенат, причем пригласил туда свою бабку и проводил ее до кресла. (7) Затем он не пожелал отправиться на Капитолий для произнесения обетов и выполнения торжественных обрядов; [444] все это было совершено городским претором, как будто в городе не было консулов.
442
Ср. Гелиог. XV.4; Дион. 79.19.3; 79.21.1.
443
1 января 222 г.
444
Вступление в консульскую должность начиналось торжественной процессией (processus consularis). После ауспиций новый консул облачался в своем доме в консульскую одежду (первоначально это была тога с широкой пурпурной полосой — toga praetexta, а с конца I в. н. э. при вступлении в консулат
XVI. (1) Он не откладывал убийства своего двоюродного брата. Боясь, как бы сенат — в случае убийства им своего двоюродного брата — не склонился на сторону коголибо другого, [445] Гелиогабал внезапно приказал сенату удалиться из Рима. Даже те, у кого не было повозки или рабов, получили приказ выехать немедленно, так что одних несли носильщики, а других везли первые попавшиеся нанятые животные. (2) Позвав центуриона, Гелиогабал, пользуясь при этом мягкими выражениями, приказал ему убить консуляра Сабина, которому посвятил свои книги Ульпиан, [446] — за то, что он остался в городе. (3) Однако центурион, немного тугой на ухо, решил, что ему приказывают выгнать его из Рима. Так он и сделал: недостаток центуриона послужил спасением для Сабина. (4) Гелиогабал удалил и знатока права Ульпиана, как хорошего человека, и ритора Сильвина, которого он назначил учителем Цезаря. Сильвин был убит, Ульпиан же спасся. (5) Но воины, и главным образом преторианцы — потому ли, что они знали, какую беду готовит Александру Гелиогабал, или потому, что они понимали, как он их возненавидел за любовь к Александру — сговорились между собой и составили заговор с целью освободить государство. Прежде всего были умерщвлены различными способами соучастники его разврата, [447] одних убили, отрубив им необходимые для жизни органы, другим пронзили нижнюю часть тела, чтобы их смерть соответствовала образу их жизни.
445
<коголибо другого> — конъектура Хельма.
446
Ульпиан действительно написал сочинение в 51 кн. под названием "Книги к Сабину" (ad Sabinum libri), которое представляет собой комментарий к трактату юриста Мазурия Сабина, жившего в первой половине I в. н. э. и, естественно, не имевшего ничего общего с упоминаемым здесь Сабином.
447
<были умерщвлены различными способами соучастники его разврата> — конъектура Хельма.
XVII. (1) После этого бросились на Гелиогабала и убили его в отхожем месте, [448] куда он бежал. Затем на виду у всех тащили его труп. Воины — в виде последнего надругательства — хотели бросить его труп в клоаку. (2) Но так как оказалось, что эта клоака не могла вместить его, они сбросили его с Эмилиева моста в Тибр, привязав к нему груз, чтобы он не всплыл на поверхность и никогда не мог быть похоронен. (3) Но прежде чем сбросить труп в Тибр, его протащили по всему пространству цирка. (4) Его имя, то есть имя Антонина, за которое он так упорно держался, желая считаться сыном Антонина, было по приказу сената отовсюду оскоблено и осталось имя Вария [449] Гелиогабала. (5) После смерти его называли Тиберином, [450] Протащенным, Грязным и многими другими именамив зависимости от того, какое случившееся при нем событие хотели отметить. (6) Он — единственный из государей, чей труп тащили по улицам, кинули в клоаку и сбросили в Тибр. [451] (7) Этот позор выпал на его долю вследствие общей ненависти, которой особенно должны остерегаться император, так как те, кто не заслуживает любви сената, народа и воинов, не заслуживают даже погребения. (8) Не имеется никаких общественных сооружений, которые были бы созданы им, кроме храма бога Гелиогабала, [452] которого одни называют Солнцем, а другие — Юпитером, [453] был восстановлен после пожара амфитеатр [454] и достроена башня на Сульпициевой улице, которую начал строить Антонин, сын Севера. (9) Баню открыл Антонин Каракалл, он и мылся в ней, и пускал туда народ, но не было еще портиков, которые были впоследствии построены этим подложным Антонином и закончены Александром. [455]
448
Дион. 79.20.1 сл.
449
Ср. прим. к Гелиог. I.1.
450
Ср. Дион. 79.1.1; 79.21.3.
451
Казобон замечает, что хотя подобной экзекуции подвергся труп Вителлия (см. Светоний. Вит. 17.2), Гелиогабал всетаки остается единственным в своем роде: Вителлия в клоаку не бросали.
452
Ср. Гелиог. I.6; III.4.
453
Ср. Гелиог. I.5.
454
…амфитеатр — Колизей, который пострадал при Макрине от удара молнии. См. Дион. 78.25.2 сл.
455
Ср. Карак. IX.4; IX.9; Алекс. XXV.6.
XVIII. (1) Гелиогабал был последним из Антонинов, хотя многие полагают, что это прозвание носили после него Гордианы. Они, однако, назывались Антониями, а не Антонинами. [456] Его образ жизни, нравы и порочность навлекли на него такую ненависть, что сенат уничтожил даже его имя. [457] (2) Я и сам не стал бы называть его Антонином, если бы не требования исследования, часто заставляющие приводить даже те имена, которые были отменены. Убита была с ним и его мать Симиамира, [458] порочнейшая женщина, вполне достойная своего сына. (3) После Антонина Гелиогабала, прежде всего, были приняты меры, чтобы никогда больше женщина не вступила в сенат, причем голова того, по чьей вине это случилось бы, была посвящена и обречена подземным богам. [459] (4) В описаниях его жизни сообщается много непристойного. Ввиду того что все это недостойно упоминания, я решил сообщить только о том, что касается его любви к роскоши; коечто относится к тому времени, когда он был частным человеком, коечто другое он, как передают, делал уже в бытность свою императором. Сам он, будучи частным человеком, говорил, что подражает Апицию, а будучи императором — Нерону, Отону и Вителлию.
456
Ср. Гелиог. XXXIV.6 сл.; Горд. IV.7.
457
Ср. Гелиог. XVII.4.
458
Ср. Дион. 79.20.2.
459
Ср. Гелиог. IV.1 сл.
XIX. (1) Он — первый из частных людей — стал покрывать ложа золотыми покрывалами, так как тогда это было уже позволительно на основании авторитетного разрешения Антонина Марка, который продал с аукциона всю пышную императорскую обстановку. [460] (2) Затем, он устраивал пиры с сервировкой различных цветов — сегодня, например, зеленого, на другой день — бледнозеленого, на третий — голубого и так далее, в течение лета каждый день меняя цвет. (3) Он первый завел серебряные самоварящие сосуды, [461] первый — и серебряные котлы. Были у него и сосуды по сто фунтов весом, серебряные, с резными украшениями; некоторые из них были обезображены имевшимися на них сладострастными изображениями. (4) Он первый придумал приправлять вино душистой смолой [462] или полеем [463] и все то, что до сих пор сохраняется в быту роскошно живущих людей. (5) Вино, приправленное розами, [464] которое было известно и раньше, он сделал еще более благовонным, добавляя к нему растертые сосновые шишки. [465] В сущности, о такого рода напитках до Гелиогабала мы нигде не читали. (6) Смысл жизни состоял для него в придумывании какихнибудь новых наслаждений. Он первый стал делать студень из рыб, устриц обыкновенных и с гладкими раковинами, а также из других такого рода раковин, из лангуст, крабов и скилл. (7) Он устилал розами столовые, и ложа, и портики и гулял по ним; также — всякого рода цветами: лилиями, фиалками, гиацинтами, нарциссами. (8) Он купался в водоемах только в том случае, если туда были влиты ценные душистые мази или эссенция шафрана. (9) Он не соглашался возлечь на ложе, если оно не было покрыто заячьим мехом или пухом куропаток, который находится у них под крыльями; подушки он часто менял.
460
Ср. Марк. XVII.4; XXI.9.
461
Самоварящий сосуд (authepsa) — переносная металлическая печь. В Помпеях найдено много таких печей. Обычно они представляют собой бронзовый без верхней плоскости параллелепипед на ножках, боковые станки — полые, в них наливается вода, по углам — четыре полых "башни" с крышками; во внутреннее пространство, ограниченное боковыми стенками и дном, засыпались раскаленные угли, на которых можно было жарить или варить, например, в котле на треножнике. Стоимость таких "сосудов" в зависимости от материала и отделки могла быть очень высокой (см. Цицерон. За Росция Америна. 133).
462
…приправлять вино душистой смолой — т. е. смолой мастикового
463
Полей — разновидность мяты (Mentha pulegium L.). До Гелиогабала вино, настоенное на полее, применялось лишь в медицине. См. Плиний. Естественная история. 20.153 слл.
464
Ср. Плиний. Естественная история. 14.106; 21.123.
465
О вине, настоенном на сосновых шишках, см. Диоскурид. 5.44; Плиний. Естественная история. 14.103. О вине, настоенном одновременно и на розах и на сосновых шишках, нам не удалось найти никаких свидетельств.
XX. (1) По отношению к сенаторам он проявлял иногда такое презрение, что называл их одетыми в тогу рабами; римский народ он называл годным только для обработки земли, а всадническое сословие ни во что не ставил. (2) Городского префекта он часто после обеда звал на попойку, приглашая на нее и префектов претория. Если они отказывались пить, то начальники дворцовых ведомств [466] принуждали их. (3) Он хотел поставить в отдельных районах города Рима отдельных городских префектов, так, чтобы их было в Риме четырнадцать; [467] и он сделал бы это, проживи он дольше, причем он намеревался выдвинуть людей самых порочных и самых низких занятий. (4) У него были — как для столовых, так и для спален — ложа, сделанные из массивного серебра. (5) В подражание Апицию он часто ел пятки верблюдов, гребни, срезанные у живых петухов, языки павлинов и соловьев, так как считалось, что тот, кто их ест, не поддается моровой язве. (6) Его дворцовой охране подавали огромные миски, наполненные внутренностями краснобородок, мозгами фламинго, яйцами куропаток, мозгами дроздов и головами попугаев, фазанов и павлинов. (7) И что особенно удивительно, он велел подавать полными блюдами и тарелками столько бород краснобородок, что они заменяли кресс, мелиссу, маринованные бобы и пажитник.
466
См. прим. к Гелиог. X.2.
467
Август разделил Рим на 14 районов, во главе которых стояли муниципальные магистраты, избираемые по жребию или назначаемые императором из числа преторов (при Августе их было сначала десять, потом двенадцать), эдилов (шесть) и народных трибунов (десять); позднее наряду с ними появляются еще другие чиновники (procuratores a regionibus urbis), но при Адриане их место заменяют кураторы, назначаемые из императорских вольноотпущенников. Как ни странно это звучит, Александр Север фактически осуществил желание Гелиогабала (см. Алекс. XXXIII.1), поручив районное управление кураторамконсулярам. Поставить во главе каждого района по городскому претору намеревался, как сообщает Иоанн Лид (De magistratibus. 2.19), еще Домициан.
XXI. (1) Собак он кормил гусиными печенками. Были у него любимые прирученные львы и леопарды. Их, обученных укротителями, он неожиданно приказывал уложить за второй и третий стол, чтобы позабавиться страхом гостей, так как никто не знал, что звери — ручные. [468] (2) Он сыпал в ясли своим коням грозди анамейского винограда; попугаями и фазанами он кормил львов и других животных. (3) У него в продолжение десяти дней подавали вымя дикой свиньи с ее маткой — по тридцать штук ежедневно, горох с золотыми шариками, чечевицу с кошачьими глазами, [469] бобы с янтарем, рис с белым жемчугом. (4) Кроме того, жемчугом, вместо перца, он посыпал рыб и трюфеля. (5) В своих столовых с раздвижными потолками он засыпал своих прихлебателей таким количеством фиалок и цветов, что некоторые, не будучи в силах выбраться наверх, задохнувшись, испускали дух. [470] (6) Он подмешивал в водоемы и ванны вино, приправленное розами и полынью, и приглашал пить простой народ; и сам он вместе с народом пил столько, что, видя, сколько он один выпил, можно было понять, что он пил из бассейна. (7) В качестве застольных подарков он давал гостям евнухов, давал четверки коней, лошадей с попонами, мулов, закрытые носилки, дорожные повозки; давал он и по тысяче золотых, и по сотне фунтов серебра.
468
Ср. Гелиог. XXV.1.
469
Описание этого полудрагоценного камня (ceraunia) см. у Плиния (Естественная история. 37.134 слл.).
470
Ср. Светоний. Нерон. 31.2; Петроний. Сатирикон. 60.
XXII. (1) Жребии на пирах были у него написаны на ложках таким образом, что одному выпало десять верблюдов, а другому — десять мух; одному — десять фунтов золота, а другому — десять фунтов свинца; одному — десять страусов, а другому — десять куриных яиц. Он делал это так, что, действительно, получались жребии, которыми испытывалась судьба. (2) Он проделывал это и на своих играх, так что в жребиях были и десять медведей, и десять сонь, и десять стеблей латука, и десять фунтов золота. (3) Он первый ввел обычай такого рода жребиев, какие мы видим и теперь. Участвовать в таких жеребьевках он, действительно, приглашал и актеров, причем в числе выигрышей были и дохлые собаки, и фунт говядины, и тут же сто золотых, и тысяча серебряных, и сто медных фоллисов [471] и тому подобное. (4) Все это народ принимал с такой охотой, что потом поздравляли друг друга с таким императором.
471
Анахронизм (follis aeris) — название посеребренной медной монеты, введенной в обращение Диоклетианом.
XXIII. (1) Передают, что он дал в цирке зрелище морского сражения в каналах, наполненных вином; что он окроплял плащи зрителей эссенцией дикого винограда; что он гнал на Ватикане четыре четверки слонов, разрушив стоявшие на пути гробницы; что он запрягал по четыре верблюда в колесницу, когда устраивал в цирке зрелище не для всех. (2) Говорят, он — с помощью жрецов племени марсов — собрал змей [472] и еще до рассвета, когда народ обычно собирается на многочисленные игры, он внезапно выпустил их, так что много народу пострадало от укусов и во время бегства. (3) Он носил тунику — всю в золоте, носил и пурпурную, носил и персидскую — всю в драгоценных камнях, причем говорил, что он отягчен бременем наслаждения. [473] (4) Он носил на обуви драгоценные камни, притом разные. Это вызывало общий смех: разве можно было видеть резьбу знаменитых мастеров на драгоценных камнях, приделанных к обуви? (5) Он любил надевать и диадему, украшенную драгоценными камнями, для того, чтобы от этого становиться красивее и больше походить на женщину; носил он ее и дома. (6) Говорят, он обещал своим гостям феникса [474] или, вместо него, тысячу фунтов золота, чтобы отпустить их поимператорски. (7) Он устраивал бассейны для плавания с морской водой, притом далеко от моря, опорожнял их в то время, когда некоторые его друзья плавали в них, и снова наполнял водой с рыбами. (8) В своем дворце, в саду он устроил летом снежную гору, привезя снег издалека. У моря он никогда не ел рыбы, а в местностях, очень удаленных от моря, у него всегда подавались всевозможные произведения моря; простых крестьян в таких местностях, далеких от моря, он угощал молоками мурен и морских окуней.
472
Марсы — сабельское племя, обитавшее в районе Фуцинского озера (Средняя Италия). Марсы имели репутацию колдунов и происходили, по преданию, от Телегона, сына Кирки. О способности марсов "собирать" змей см. Плиний. Естественная история. 25.11; 28.19.
473
Ср. Трид. тир. XXX.24 сл.; Гелиодор. Эфиопика. 7.8.
474
"Что это существо посвящено солнцу и отличается от других птиц головою и яркостью оперения, на этом сходятся все, кто описывал его внешний вид; о возрасте же его говорят различно. Большинство определяет его в пятьсот лет, но есть и такие, которые утверждают, что феникс живет уже тысячу четыреста шестьдесят один год, так как ранее фениксы прилетали в город, носящий название Гелиополь, в первый раз — при владычестве Сесосиса, во второй — Амасиса и в последний — Птолемея, который царствовал третьим из македонян… По истечении положенных ему лет, почувствовав приближение смерти, он у себя на родине строит гнездо и изливает в него детородную силу, от которой возникает птенец; и первая забота того, когда он достигнет зрелости, — это погребение останков отца… Все это недостоверно и приукрашено вымыслом, но не подлежит сомнению, что время от времени эту птицу видят в Египте)" (Тацит. Анналы. 6.28.2 слл., цит. пер.). Возможно, в нашем тексте речь идет о реально существующей птице (Helck Fabricius). Кабозон замечает, что гости могли лицемерно отказываться от феникса, как от птицы, лицезреть которую не позволено простому смертному.
XXIV. (1) Рыб он всегда ел сваренных с приправой подходящего для них голубого цвета, словно в морской воде. В одно мгновение он заполнял водоемы вином, приправленными розами и цветами роз, и мылся со своими приближенными, устраивая в то же время горячие ванны из нарда. В светильники у него наливали бальзам. (2) Он никогда не сходился с женщинами по два раза, за исключением своей жены. В своем доме он устроил лупанары для своих друзей, клиентов и рабов. (3) Его обеды никогда не стоили меньше ста тысяч сестерциев, то есть тридцати фунтов серебра; иногда стоимость обеда, если подсчитать все, что было израсходовано, доходила до трех миллионов сестерциев. (4) Своими обедами он превзошел обеды Вителлия и Апиция. [475] Рыбу из его садков вытаскивали с помощью быков. Проходя по съестному рынку, он плакал о нищете народа. (5) Своих прихлебателей он привязывал к водяному колесу и путем вращения то погружал их в воду, то вновь поднимал, называя их своими иксионоподобными друзьями. (6) Он вымостил лакедемонским [476] и порфировым камнями дворы в Палатинском дворце [477] и назвал их антониновскими. Эти камни оставались до нашего времени, но недавно их вырыли и раскололи. (7) Он решил поставить огромную колонну, внутри которой можно было бы подниматься по лестнице, и на вершине ее поставить бога Гелиогабала, но не мог найти такого огромного камня во всей Фиваиде, откуда он думал вывезти его.
475
Ср. Гелиог. XVIII.4; Светоний. Вит. 13.2 ел.
476
Лакедемонский камень — изумрудного цвета лакедемонский мрамор.
477
См. Алекс. XXV.7.