Власти твоей нет надо мной
Шрифт:
Нагибаясь за лентой, я едва не упала лицом в снег, в последний миг сумев поймать равновесие и просто присесть на корточки.
Перебирая ленту, я все смотрела на узор, узнавая и в то же время, не видя его. И только через несколько долгих мгновений в голове что-то щелкнуло. Потянув руку к волосам, я перекинула косу на грудь, растерянно моргая и глядя на растрепавшийся конец.
Лента.
Моя лента.
Медленно, пошатываясь, я встала и обернулась, выискивая собственные следы. Они были. Метра на три позади, а дальше оставалась все
Чувствуя, как холод волной помчался от замерзших ног вверх, замораживая все тело, я покачнулась. Стало ясно, что из этого леса нет выхода, нет дороги.
Из горла вырвался всхлип, еще одни, а потом какой-то неудержимый вопль-вой, от которого, казалось, задрожали деревья и заложило уши.
Горло болело, в голове все еще стоял звон, когда я решилась открыть глаза. Потому что что-то вокруг изменилось.
В десятке метров от меня, на белом снегу, лежал Нимедасофер.
Подхватив тяжелую юбку, спотыкаясь и едва не падая, я бросилась к нему. Когда оставалось всего-то пара шагов, Ша распахнул свои синие глаза, заставив замереть на месте.
– Ты,– едва шевеля побелевшими губами, произнес фей,– ты бросила меня. Ты убила меня. Убила нас всех…
Вдруг снег под телом Ша начал стремительно краснеть, напитываясь кровью. Пятно растекалось все дальше, почти добравшись до меня, вынуждая отступать, тихо подвывая от ужаса. Споткнувшись обо что-то, я упала. И только через мгновение поняла, что зацепилась за тело гоблина, также окруженное расходящимся кровавым пятном. С потемневшего, неподвижного лица на меня ссмотрели, не видя, стеклянные глаза.
Дрожа всем телом, не в силах вынести всего этого, я закричала и проснулась.
В комнате было все так же тихо и тепло. Луна сместилась, и тень пропала со стены. Никого не было. Только я и прилипшее от пота к спине ночное платье. **
– Неблагой двор – это злые феи, а Благой – добрые. Да? – чувствуя, что голова вот-вот лопнет, как переполненный крупой мешок, переспросила я.
– Нет,– в который раз повторила за сегодня Лиса. Сестру не на шутку волновал мой сон, и она пыталась донести до меня какие-то основные мысли, которые никак не желали помещаться в моей голове. – Здесь нет такого понятия. Темные Ша так зовутся потому, что нарушают традиции. Если кому-то кажется, что старый закон неверен, или больше не подходит – он может вынести это на совет. Если я правильно поняла.
Лиса задумчиво перелистнула несколько страниц.
– Нет, по поводу совета не знаю. Да и неважно. Они одеваются как хотят, едят, что хотят и так далее. Благие же совсем другие. Всем правит этике и традиции. К примеру, платья только голубые и белые, из еды – только зелень. Как-то так.
– И все? – мне казалось это настолько нелепым, что я даже не поверила сестре.
–Ну,– Лиса почесала бровь, размышляя, – это все, что я нашла. Только не это главное, а то, что они и правда не делятся на злых и добрых. В сказках, как темный может спасти, так светлый может запросто заплутать на болотах и там погубить.
– Ладно, с этим ясно, что ничего толком неясно,– махнула я рукой. От Нимедасофера зла мне не было, так что с этим я могла согласиться. Но оставалось еще пара вопросов.– Так что там с днями? С праздниками?
– Здесь все так, как тебе говорил Ша. Их земли находятся в таком месте, из которого можно выбраться только в определенные дни. Иначе феи могут умереть, лишившись сил.
– Но о чем мой сон? – тревога внутри нарастала с каждым мгновением. Пусть еще не наступил рассвет, стоило мне прикрыть глаза, как я видела бледное, исхудалое лицо Ша и красные пятна на снегу.
– Думаю, что ты сама знаешь,– захлопнув книгу, строго произнесла Лиса.
– Мне надо, чтобы ты сказала это вслух,– тихо попросила я.
Лиса несколько минут молча смотрела на меня, склонив голову чуть набок. Мы достаточно хорошо знали друг друга, чтобы понимать, какое именно решения я могу принять после того, как слова будут сказаны.
Чувство вины разъедало изнутри, и я никак не могла с ним справиться.
– Хлоя, ты уверена? – Лиса говорила тихо, словно боялась собственных слов.
– Теперь я знаю, что дома все в порядке. И ты сможешь все объяснить папе. И позаботишься о нем,– стоило фразе слететь с языка, как я почувствовала невероятное облегчение. В груди перестало жечь, осталось только ощущение ожидания и легкая тревога.
– Хлоя, я не уверена, что это правильно,– попыталась возразить сестра.– Феи – опасный народ. Чтобы про них ни говорили, но все сказки говорят об одном - у них злые шутки и мстительный характер. Да и я не знаю, правдив ли твой сон. Вдруг это морок или магия Ша?
– И я не уверена, – с улыбкой согласилась.– Но мама учила нас помогать и верить в себя. Да и если я ошиблась – к вечеру вернусь домой. Ничего страшного не произойдет.
– Глупости это, Хлоя,– упрямо настаивала Лиса, но я видела, что сестра делает это только из страха за меня.
– Ты бы не пошла? Только честно.
Сестра не ответила, прижав к груди свою любимую книгу. Да я и так все вдела по ее глазам. Это моей любимой сказкой была история про дворовую кошку, и мышей, что накручивали ей хвост, А Лиса только про фей и слушала. Она бы пошла не задумываясь.
– Помоги мне собраться. Там все великолепно, но отсутствие некоторых мелочей способно свести с ума.
Над деревней только занимался рассвет, когда я, тепло одетая, с небольшой сумкой в руках, стояла на крыльце. В доме почти все еще спали, только в кухне гремели котелки и из трубы начинал подниматься дым.
– С папой не хочешь попрощаться? – хмуря брови чтобы не разрыдаться, строго спросила Лиса.
– Нет. Боюсь, что не сдержусь, – честно сказала, и почувствовала, как сердце сжалось в груди. – Передай, чтобы не волновался. И что я вернусь весной. И что я его люблю.