Властитель Вселенной
Шрифт:
Вскоре после него появились Вийя с Брендоном, и Осри испытал новое потрясение. У женщины до сих пор шла кровь из двух ран — на руке и на лбу, — на которые она не обращала внимания. На скуле проступал даже сквозь смуглую кожу здоровенный синяк; золотой браслет на одной руке придавал ей варварский вид. Брендон выглядел еще хуже. Осри даже не узнал бы его, если бы не знакомая одежда и перстень Фазо на пальце. Он улыбался, и многочисленные синяки на лице его переливались радугой.
Монтроз перешел к Вийе, на ходу готовя повязку. Она протянула раненую руку к нему, но сама
— Я потеряла Сердце Хроноса, — резко объявила она.
Гримаса боли исказила лицо гностора. Никакая сила в мире не могла удержать Осри от горькой реплики:
— Полагаю, вы получили за него хорошую цену?
Вийя не обратила на него ни малейшего внимания.
— Я обещала, что попытаюсь узнать о его возможностях.
— Это не оружие, — произнес Омилов севшим голосом. Он поднял на нее взгляд, полный боли. — Как вы его потеряли?
— Я отнесла его торговцу антиквариатом, с которым вела дела и раньше. Как-то раз он упоминал при мне урианские артефакты. Должно быть, за этот артефакт назначил награду Эсабиан Должарский. Шнуркель был готов к тому, что кто-нибудь придет именно с этой вещью.
Она помолчала, переводя дух. Брендон понял, что часть боли Омилова, должно быть, передается ей.
— Началась драка, — произнесла она наконец.
— Я был там, Себастьян, — заговорил Брендон. — Мы сделали все, что могли, и чуть не погибли при этом.
Омилов скривился и прикрыл рукой глаза.
— Этот купец узнал Аркада, — сказала Вийя. — Поэтому мы ушли с Рифтхавена.
Две мысли постепенно оформились в усталой голове Осри, притупив немного злость: «Нам некуда бежать». — И вторая: «Брендон не предал нас».
— Значит, на нас теперь объявлена охота, — пробормотал Омилов. — «...и бежали они в царство тьмы, и все демоны ада гнались за ними». — Он надавил на глаза пальцами, потом снова поднял усталый взгляд. — И что вы собираетесь теперь с нами делать?
Вийя покачала головой.
— Не знаю. Эйя, похоже, считают, что нам лучше лететь на их планету, но я не уверена в том, что мы сможем там выжить, даже если нас прежде не отловят.
Осри увидел, как Монтроз сделал Вийе знак глазами, потом чуть качнул головой в сторону Омилова. Вийя едва заметно кивнула, потом повернулась, чтобы идти.
— Мне хотелось бы, — произнес Осри, — чтобы вы доставили нас к нашим.
Вийя остановилась и повернулась к нему.
— Куда? — спросила она. — Возможно, раньше ваша Панархия и представляла собой какое-то подобие порядка. Теперь ее нет. Куда бы вы ни попали, ее больше не будет.
— Мы можем возродить ее, — возразил Осри. — Мы возродим ее.
Он увидел, как Брендон медленно кивнул.
— Погибнем мы или нет, нам надо попытаться, — тихо произнес он.
Капитан бросила на него быстрый взгляд. Казалось, она скажет что-то, но тут захрипел, включаясь, интерком.
— Вийя! — В голосе Иварда слышалась неприкрытая паника.
Она повернулась и бегом бросилась на мостик.
Борясь с усталостью, мягким одеялом обволакивающей его сознание, Брендон следом за Вийей поспешил на мостик. От эйфории, царившей в нем после успешного бегства по улицам Рифтхавена, не осталось и следа; осталась только пустая безнадежность. Казалось, теперь он обрел смысл жизни, да только сил достичь обретенное у него не осталось ни капли.
Разумеется, он не сидел без дела все эти долгие дни на «Телварне». С горькой иронией думал он теперь о той блистательно построенной кампании, имевшей целью изобличить предателя Маркхема. Вот только искал он не там.
И уж во всяком случае никакое возмездие не вернет Маркхема.
Он посмотрел на Вийю.
Любовники. Еще удар, причем с неожиданной стороны. Это казалось невероятным, но должарианцы не лгут. Ему казалось, он знал Маркхема лучше, чем кто бы то ни было; если кто-то из команды и делил с ним ложе, то — так ему казалось — Марим или даже Локри. Те, кто не оглядывается на пройденное. Именно таких связей искали Маркхем и Брендон в дни своей дружбы.
Любовники. Это открывало его друга со стороны, которой он не знал. Это отодвигало Маркхема еще глубже в тени памяти, делало его еще недоступнее.
Он зажмурился, отгоняя короткое головокружение. Пора сосредоточиться на настоящем.
Все до единого мышцы и кости его тела болели, когда он рухнул в свое кресло, но руки, как ни странно, продолжали двигаться уверенно, вызывая на экран столбцы тенноглифов. Надвигающаяся угроза даже успокоила его.
Рифтхавен исчезал за кормой, но несколько кораблей продолжали идти за «Телварной», не отставая.
— Почему мы идем так медленно? — спросил он.
— Мины-ловушки, — отвечала Вийя. — В пространстве вокруг Рифтхавена установлены строгие скоростные режимы. Мы не можем идти быстрее — мины среагируют на нас.
Тенноглифы перестроились — с пульта Вийи поступил новый пакет информации. Брендон снова зажмурился и открыл глаза, борясь с разом навалившейся на него свинцовой усталостью. На мгновение тенноглифы запечатлелись в его мозгу с кристальной четкостью, потом снова слегка расплылись. Виларийский Негус... с Негусом не поспоришь...
Он покосился на Локри и увидел, что глаза того затуманены — скорее всего, точно так же, как и его собственные.
«Это будет любопытно. Хорошо еще, тенноглифы в основном сообщают информацию, а так все делает автоматика...»
А потом времени на размышления у него не осталось: преследовавшие их корабли открыли огонь.
Пальцы Брендона запорхали по клавиатуре, нанося и парируя удары. Блик света на перстне Фазо на мгновение ослепил его. Картины боя в магазине Шнуркеля мешались с воспоминаниями о полете на бустере...
Это большая честь для Дома Феникса...
Тенноглифы расплывались в его глазах, но они же помогали ему удерживаться в реальности.
Появились новые преследователи; судя по шифровкам, перехваченным Локри, некоторые из них располагались впереди по курсу. Все то же замедленное из-за мин продвижение превращало бой в подобие страшного сна.