Властители рун
Шрифт:
— А меня беспокоит то, что ты веришь чересчур сильно, — ответил Радж Ахтен.
Биннесман поднял кустистую бровь.
— Я никогда не стремился причинить тебе беспокойство. И если я чем-то обидел тебя, то смиренно прошу прощения.
Радж Ахтен перевел взгляд на Габорна.
— Скажи мне, Охранитель Земли, что это за заклинание такое, которое мешает мне видеть принца? Когда я смотрю на него, то вижу лишь деревья и скалы. Мне бы пригодилось такое заклинание.
Джурима несказанно удивил этот странный вопрос, ведь он видел принца достаточно ясно. На нем не было ни маски,
— Это так, пустяки, — ответил Биннесман. — Но вот всего минуту назад ты задал мне вопрос и я ответил на него. Ты спросил, зачем я привел тебя сюда. И я не стал отказываться, что действительно сделал это. Теперь и у меня есть к тебе просьба.
— Чего ты хочешь? — спросил Радж Ахтен.
— Это — Семь Стоячих Камней Даннвуда, — Биннесман махнул рукой в сторону камней, которые лежали вокруг. — Тебе, без сомнения, известно о них. Может быть, ты даже знаешь, что их падение является ужасным предзнаменованием, — он говорил с печалью в голосе, словно переживая огромную потерю.
— Да, мне известно о них, — ответил Радж Ахтен. — На твоем языке их называют обалин, а на моем — Коар Тангуази или Камни Бдительности. По крайней мере, так о них говорится в древних легендах. Рассказывают, что даскины создали их как наблюдателей, чтобы защитить человеческий род.
— Так и есть, — подтвердил Биннесман. — Выходит, ты знаком с древними легендами. Тогда тебе должно быть известно, что даскины были великими чародеями. Моя сила по сравнению с их — ничто. Они черпали силу из глубин земли — для создания вещей, для защиты. Мне же даст силу поверхностный слой земли, использование трав и вообще всего, что растет.
— Много лет назад маги-опустошители развязали войну в Подземном Мире. Они убивали даскинов, а те не сумели должным образом защитить себя. Однако они вовремя поняли, что им не спастись и что такая же беда грозит человеческому роду. Они постарались защитить нас, сделать так, чтобы у нас было время окрепнуть. С этой целью они установили в Даннвуде обалин и вдохнули в них жизнь.
— Со временем обалин стали называть Семь Стоячих
Камней. Своими каменными глазами они следили за нашим миром, за всем, что происходит в самых удаленных его уголках.
— И нередко нашептывали нашим королям, предупреждая их о появлении опустошителей. Но голоса обалин могли слышать только те, кого избрала сама Земля.
Вот как получилось, что королями становились люди, наиболее восприимчивые к силам Земли.
— Ничуть не сомневаюсь, Радж Ахтен, что тебя подтолкнули к тому, чтобы послать воинов на борьбу с опустошителями. Лучше тебя никто не справится с ними. Но все, о чем я говорил, в прошлом. Детство человеческого рода закончилось. Маги-опустошители Подземного Мира на свободе!
Радж Ахтен с задумчивым видом выслушал рассказ Биннесмана.
— Мне не раз приходилось сражаться с опустошителями. Боюсь, однако, что ты придаешь слишком большое значение своим камням. Даскинам никогда даже в голову не приходило, что появятся Властители Рун. Они не предполагали, какой силой мы станем обладать. Теперь уже падение этих камней в Даннвуде не играет никакой роли. Не больше, чем падение листа с дерева.
— Не говори о них так пренебрежительно, — предостерег его Биннесман. — Обалин были не просто камнями, далеко не просто камнями, — он почтительно склонил голову. — Однако тебе, Радж Ахтен, следует опасаться опустошителей, которые кишмя кишат у твоих границ. Мне кажется, ты не в полной мере представляешь себе все размеры угрозы. Пока обалин были живы, можно было узнать очень многое, просто прикоснувшись к ним. Возможно, я могу сообщить тебе кое-что, чего ты не знаешь: опустошители уже в Картише.
В Картише находились залежи кровяного металла. Если опустошители захватили их…
— Легковерие подтолкнуло тебя к тому, чтобы вступить в союз с Пламяплетами, — продолжал Биннесман, — поскольку они сильны во всем, что касается войны. Однако это вовсе не случайность, что опустошители тоже служат огню. Как не случайность и то, что этой ночью, торопясь ускорить конец человеческого рода, сюда пришел один из опустошителей и нанес смертельную рану последнему из обалин.
Биннесман повернулся спиной к Радж Ахтену, как будто тот больше не интересовал его, и добавил:
— Однако существуют силы более могущественные, чем те, которыми владеют Пламяплеты.
Радж Ахтен сделал шаг в сторону Габорна, как будто собираясь напасть на него. Из всех присутствующих тут воинов только он один никогда не брал даров у собак и, следовательно, только он мог противостоять воздействию кендыря, разбросанного Биннесманом. Где уж этому жалкому чародею было тягаться с Радж Ахтеном!
— Подожди, — обернувшись, сказал Биннесман. — Не позволяй своим людям даже думать о том, чтобы причинить кому-то вред на этой земле. Здесь очень могущественна сила Земли, предназначенная для защиты и спасения жизни, а не для того, чтобы отнимать ее. К удивлению Джурима, Радж Ахтен остановился и вложил меч в ножны. Это неспроста, подумал Джурим. В тоне Биннесмана было что-то, заставляющее подчиняться его словам. Как он сказал? «Не позволяй своим людям даже думать о том, чтобы причинить кому-то вред на этой земле…»
Биннесман остановил Радж Ахтена силой своего взгляда!
— Ты говоришь, что нуждаешься в моей помощи для борьбы с опустошителями, — продолжал чародей. — Прекрасно. Я помогу тебе, но при одном условии, — если мы с тобой станем союзниками. Откажись от своих форсиблей. Объединим наши усилия в поисках того, как лучше служить земле, Радж Ахтен. Не сопротивляйся ее силам, дай им возможность поддержать тебя.
Радж Ахтен тут же выдвинул встречное предложение:
— Убеди короля Ордина вернуть мне форсибли, а там посмотрим…
Биннесман с грустью покачал головой.
— Уверен, ты не присоединишься к нам даже тогда. Тебя привлекает не столько сама борьба с опустошителями, сколько слава, которую ты стяжаешь, нанеся им поражение.
Габорн сделал шаг вперед и горячо произнес:
— Радж Ахтен, пожалуйста, не отказывайтесь! Вы нужны земле. Служите ей, как и я. Уверен, что, поговорив с отцом, я добьюсь того, что он поймет меня. Мы разработаем план. Разделим форсибли, чтобы ими мог воспользоваться и ваш народ, и наш. И все перестанут бояться друг друга…