Влияние
Шрифт:
— Да, Виктор Сергеевич, — он почувствовал возрастающую тревогу.
— Даниил Николаевич пришёл в себя. Он очень слаб. Вы просили сообщить сразу вам.
— Сейчас приду. — Калиот положил трубку, вышел из своего кабинета и снова торопливо пошёл на нулевой этаж.
Глава 24
Даниил Николаевич открыл глаза и, так же, как и Дмитрий, накануне, долго лежал и смотрел в пустоту. Периодически оглушающая темнота окутывала его сознание, но вскоре отпускала.
— Пить, — первое, что сказал заместитель доктора Калиота, после того, как смог покрепче ухватиться за тело. Его голос был тихим и сухим.
Это слово принесло облегчение присутствующим в палате докторам. Раз он может озвучивать свои мысли, значит, ему стало лучше. Даниила приподняли и поднесли к губам стакан с водой. Он жадно всё выпил и лёг обратно, осматриваясь уже ясными и осознанными глазами. Его руки медленно потянулись к лицу, по пути ощупывая живот, грудь и шею. Будто что-то должно было измениться, пока он был в коме.
В палату вошёл доктор Калиот. Он уже с порога начал внимательно смотреть на своего заместителя, пытаясь оценить его состояние. На первый взгляд оно выглядело нормальным.
— Ну как вы? — спросил Калиот, остановившись у изголовья кровати больного и заглянув ему в глаза.
Даниил Николаевич ответил не сразу. Он с растерянностью долго смотрел в лицо своего начальника, будто пытался вспомнить, где он мог его раньше видеть. После, с задумчивым взглядом, тихо ответил:
— Всё хорошо.
— Что вчера произошло, когда вы подошли к девочке? — Калиот хотел выслушать и вторую версию произошедшего, даже если обе окажутся абсолютно одинаковыми.
— Я… не понимаю ваш вопрос, — нахмурившись, слабым голосом ответил Даниил Николаевич.
— Какое последнее событие вы помните?
Заместитель отвёл взгляд от Калиота и посмотрел в потолок. Он постарался вспомнить, разобраться с сумбурными мыслями в голове. У него не получалось. Даниил закрыл глаза и попросил:
— Можно ещё воды, пожалуйста?
Один из врачей подошёл к нему со стаканом и снова напоил его. Даниил потом несколько минут лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Доктор Калиот терпеливо ждал, когда его помощник сможет ответить. Он посмотрел на показатели на мониторах — всё в порядке, больной пока не собирается терять сознание.
— Стало темно, потом сильная вибрация в голове, и… я упал, — с трудом выговорил заместитель, взглянув на начальника.
— Темно стало, сразу после того, как вы посмотрели девочке в глаза?
— Наверное, я не помню.
— Вы почувствовали ещё что-нибудь?
— Нет. Сознание сразу потерял.
— Ладно, не буду больше вас мучить. Отдыхайте, — сказал Калиот и повернулся к двери.
— Что с девочкой? —
— Она спит и никак не может проснуться. Реаниматологи говорят, это уже не кома, она реагирует на раздражители. Просто у неё нет сил, чтобы проснуться.
— Мне надо увидеть её.
Доктор Калиот почувствовал укол дежавю. Он развернулся к Даниилу Николаевичу и внимательно посмотрел ему в глаза.
— Зачем? — спросил он, не скрывая удивление.
— Это прозвучит странно. Но мне должно стать легче, если я прикоснусь к ней, — речь Даниила становилась уверенней.
— Почему вы так думаете?
— Не знаю. Чувствую. Меня тянет к ней.
— Вчера с Дмитрием случилось то же самое, что и с вами. Но он пришёл в себя уже вечером. Он тоже попросил прикоснуться к Фаби. И ему действительно стало лучше после этого, — Доктор Калиот сделал паузу, задумчиво глядя куда-то в сторону. — Я переживаю, как бы ни стало девочке хуже от всего этого. Если не ошибаюсь, тут речь идёт о её способностях. Которые забирают у неё много сил. Дмитрий Евгеньевич сказал, что они погасли. Что вы думаете по этому поводу?
— Может быть он прав, — Даниил отвёл взгляд от начальника. — Даже не знаю, что тут думать.
— Вы скоро поправитесь и без её помощи. Я не готов рисковать жизнью Фаби, — с грустью сказал Калиот.
— Да. Я тоже.
Доктор Калиот вышел и направился проведать Дмитрия Евгеньевича. Его палата была напротив. Этот больной выглядел намного бодрее и с аппетитом завтракал, сидя за столом.
— Вижу вам уже гораздо лучше, — сказал Калиот ровным голосом.
— Да, я в полном порядке, — с полным ртом ответил Дмитрий. Затем дожевал и проглотил пищу. — Как себя чувствует девочка?
— Девочка по-прежнему спит. Меня тревожит её состояние, не смотря на то, что оно стабилизировалось.
— А как Даниил Николаевич?
— Он пришёл в себя и уже идёт на поправку.
— Я бы хотел его проведать. Можно?
— Боюсь, я его уже утомил своими расспросами о случившемся с вами вчера. Зайдите к нему после обеда. Он в палате напротив.
— Хорошо. Он что-нибудь смог рассказать вам? — Дмитрий пристально посмотрел Калиоту в глаза и отпил чая из стакана, делая вид, что его этот вопрос не так уж сильно волнует.
— Нет, он ещё очень слаб, — ответил доктор. — Почему-то он чувствует себя гораздо хуже, чем вы. Хотя к девочке он не прикасался, в отличие от вас.
— Видимо как раз потому, что не прикасался к ней, — заметил Дмитрий и опустил глаза в свою тарелку.
— Вы считаете, что он тоже должен дотронуться до Фаби? Как, по-вашему, это поможет, если у неё угасли способности? — доктора Калиота напрягали все эти странности.
— Не знаю. Я просто предположил, — жуя очередную порцию завтрака, ответил смельчак.