Вляпался по собственному решению
Шрифт:
Ведущая принялась зачитывать список, в которой каждую названную фамилию "заказные" встречали скрежетом зубовным и блеском глаз.
— Поэт Берды Сумкин, правозащитник Татьяна Аркамова, начальник службы… — Полковник щелкнул кнопочкой и ведущая замерла с открытым ртом, словно яркая рыбка, вытащенная из воды.
— Нормално так, да?! — Как всегда, в моменты волнения полковник Решетов наглухо игнорировал мягкий знак. — Всех зачитала, да? Никого не забыла?
Капитан вздохнул и покаянно склонил голову.
— Главный врач республиканской больницы…, главный редактор областной
Полковник переключил телевизор на ютуб и в строке поиска ввел искомый запрос и, выбрав самое первое видео, с полумиллионным количеством просмотров, нажал на воспроизведение…
— Всем людям — хорошего настроения. — Странный, одутловатый мужчина сидел в смешном, старом оранжевом кресле, помнящем, наверное, еще Брежнева и улыбался странной, вроде и кривой, но почему-то удивительно теплой, улыбкой. — Если вы смотрите эту запись, значит, пришло время открывать занавес и выходить на сцену. И выводить мой личный список. Думаю, нашему городку будет интересно, ну а мне, напоследок, капелька тщеславия.
Мужчина улыбнулся еще раз, чуть подался вперед и вытащил странную, толстоствольную винтовку "о двух сошках" и, ласково погладив ствол, положил оружие себе на колени.
— Хочу представить вам моего подельника, это СВК-Б — снайперская винтовка Кошкаренка, бесшумная. — Мужчина поставил винтовку между ног и щелкнул затвором. — Использует девятимиллиметровый боеприпас с пулей от ПМ и, на данный момент, в мире имеется, наверное, в единственном экземпляре. На вооружение принято не было, а позднее, с развалом СССР и вовсе затерялось в глубинах военных КБ. Сложная, но прекрасная. На этой, например, настрел в 1500 выстрелов. Из них 238 — это жители нашего города, которых я привел к общему знаменателю. Нет, мне не стыдно. Да, я горжусь. В моем списке есть и святые, и воодушевленные, а есть и те, по ком до сих пор воют нанятые плакальщицы. Ничего не поделать, то ли менталитет наш таков, то ли культура, но у нас вечно помнят блядей да подонков… Но да небо всем чистое. Осталось еще 213 рыл, которых пришлось упокаивать иными методами, иногда даже наперегонки с конкурентами, есть и такие, кого я не успел, но…
Мужчина развел руками.
Полковник остановил запись.
— Всем, все понятно?
"Заказные", вразнобой промычали о своем понимании и поплелись вон из кабинета, разбираться со свалившейся на их многострадальные головы, информацией.
Нет, по дороге, разумеется, забрели в курилку, даже не курящий татарин Бауэр устроился у распахнутого окна, под клубы бело-сизого пара.
— …! А, может, это просто кто-то решил так…
— Ага, девятимиллиметровой пулей от ПМ?! — Капитан затянулся горьким дымом, проклиная тот момент, когда начал курить вообще. — У нас эту "подробность" кроме экспертов и нас, родимых, никто и не знает, почитай…
— А знаете, чего Шеф беленится? — Костик, элегантно потягивая вонюче-яблочную сигариллу смотрел на своем смартфоне видео и крутил носом. — Этот мужик, царствие ему небесное, оговорился, что рассылает по всем отделениям полиции флешку и распечатку и, что только если в течении полугода полиция не предпримет никаких шагов, он выложит все данные на всеобщие, открытые ресурсы, новостные паблики и соцсети.
— Ага. То есть, кто-то, полгода назад, как минимум, просрал заказное письмо?! — Капитан отрицающе помотал головой. — Ты представляешь, чтобы Алешин, Сайхало или Суддинов, чтобы кто-то из дежурных не передал нам пакет?!
— Алешин, мог, в принципе… — Татарин задумчиво пропускал клубы пара через пальцы, любуясь завитками. — Он, когда после своей приходит, то может что угодно просрать.
— Не, не мог! — Костик повернул ко всем экран своего смарта, демонстрируя вид ярко красного конверта с лежащей поверх него, зелененькой линейкой "Берлинго", с надписью печатными буквами и адресом, к самому большому ужасу, адресом их отделения и их отдела!
— Ну, спасибо боженька, что жопы целенькие… — Выдохнул капитан, понимая, что даже если конверт найдется, быть ему с очередным выговором.
— Пока — целенькие… — Поправил капитана Бауэр и поморщился, словно к нему в штаны уже полез злобный фаллоимитатор. — Может, уволиться, нахрен…
От такого тоскливого вопля души, загрустил весь отдел.
— Ладно… Пойду у дежурных пошукаю… — Костик, точнее "страшный лейтенант" Константин Правый, убрал телефон в карман и пошел шукать…
— … Нет, ты смотри, смотри! — Капитан тыкал пальцем в экран телевизора, восхищаясь простым решением наемника, который вместо того, чтобы лезть куда-то на крышу, снимать хату на верхних этажах, просто-напросто устроил себе "гнездо" в проходной арке, накидав туда ветоши и прикормив бомжей! — А вот и "красные пики"!
— Ага. А мы их всего семь…
— Де-евять!
— Девять раз нашли… А это уже полусотенные!
— Ага. И это еще только те, кого он с огнестрела валил!
— Поверь мне, те, кого он валил другим методом, тоже интересные! — Хитрый татарин взял себе меньшую половину дел, но забыл, что "половина не может быть большей или меньшей" и теперь, то и дело созванивался с экспертиссой Мариной, помешанной на феминитивах, но отвечающей на вопросы максимально четко и быстро. — Вот, персональный представитель ОБСЕ, Яшо… Яго…
— Икавина? — Капитан развернулся в сторону сидящего за столом Бауэра и замер. — Неужто это он ее?! Да ему, за это, памятник ставить надо!
— Что так?! — Удивился татарин.
— Страшная, как лошадь. Бухала, как лошадь. Еб. ась, как лошадь. Лягалась, как лошадь. Везде со своей ОБСЕ корочкой лезла-лезла… — Капитан вспомнил пергидрольную блондинку с тяжелой, квадратной челюстью и вздрогнул, вспоминая, как она лезла целоваться после второй выпитой бутылки. Ко всем, не взирая на пол.