Влюбится! И женится?
Шрифт:
Ну, Нэймэри и представила меня как подругу. И Святослав тоже внёс свой вклад в моё образование как волшебника. И да, Святослав увидел во мне не только симпатичную девушку, но и интересного и достойного человека. Ну, я надеюсь. По крайней мере, он потратил уйму времени, чтобы объяснить мне принцип действия местной магии.
И научил меня чувствовать внутренние потоки магии, которые есть, оказывается, у каждого. Но дело-то в том, что не представь меня Нэймэри как подругу, Святик этот на меня и не посмотрел бы. Поскольку в мире этом волшебном
То есть и знания Святослав подарил мне только благодаря Нэймэри, и только ей. Хотя Нэймэри, конечно, было бы намного выгоднее, чтобы я так и оставалась воспитательницей её мелких. Но Нэймэри проявила величие души. Не каждый на это способен, что в этом мире, что в нашем.
Мы много о чём разговаривали с Нэймэри. Так что, о ведьмах я много чего знаю. Например, то, что в этом мире любое действие ведьмы ненаказуемо в принципе. Не потому, что охотников наказать или обидеть ведьму днём с огнём не сыщешь.
А потому, что природа ведьмы такова, что любая обида, ведьме нанесённая, в тот же миг возвращается к обидчику, увеличенная во сто крат. Поэтому, сами понимаете, обижать ведьму дураков нет. Так происходит, когда человеку известно, что вот эта конкретная девушка ведьма. Вернее сказать, гипотетически происходит. Случаев таких ещё ни одного не было.
Если же человек не знал, что перед ним ведьма, а полагал, что это обычная девушка, и обидел её чем-то, то обида эта к нему не возвращается. Но. Зато ведьма в ответ запросто может проклясть несчастного так, как посчитает нужным. После чего обидевший уже чётко знает, кто перед ним.
И самая-то фишка в том, что оное проклятие никто, кроме самой ведьмы, снять не может. Приказать ведьме тоже никто не может. Только просьба, ничего другого.
Например, когда Нэймэри в целях самообороны пришлось проклясть несколько обидевших и унизивших её девиц, в стенах этой школы, кстати, то, как она сказала, за ней неделю, мало того, что сами девицы ползали, простить умоляя дур неразумных, да ещё и куча родственников этих означенных девиц.
Но Нэймэри сняла проклятие, только когда сама от обиды отошла, не раньше. Да, ведьмы, они такие. Обожаю ведьм. И я счастлива, что судьба подарила мне роскошный подарок в виде знакомства с ещё одной ведьмой, Эльжбеттой, что смотрит на меня сейчас так неверяще.
–Ну да, моя лучшая подруга ведьма. Почему ты удивляешься?
–Потому что пока все не узнали, кто я, у меня были здесь подруги. А сейчас…
В чистых серых глазах Эльжбетты плещется грусть. Просто море грусти. Ведьмы, они очень эмоциональные и ранимые.
–Понять не могу, как может грустить о такой ерунде, как липовые подружки, человек, обладающий шикарнейшей второй сущностью. Очень редкой, замечу.
–Ну да, нас не очень много. И ты права, наша сущность прекрасна…
–Конечно, прекрасна, ясен пень!
–Ха-ха-ха! Элеонора, ты говоришь, точно, как один мой знакомый леший!
–
глава 18
Элеонора
– Да, да, именно так моя подруга и поступила! Больше всего не повезло, конечно, той, у которой изо рта выпадали жабы и симметрично приклеивались ко лбу! Хотя та, которую Нэймэри прокляла на хвост, тоже не особо кайф поймала!
–Ха-ха-ха! Как это, прокляла на хвост?
–Обыкновенно, хвост у неё вырос! Нэймэри ещё и запрограммировала этот хвост так, чтобы он девицу эту, пред ведьмой провиниться посмевшую, по морде хлестал иногда. Раз в десять минут где-то.
–О, изобретательность сия достойна похвалы главы ковена!
–А то!
–Что такое кайф и запрограммировать, Эля?
–Кайф – высшая степень удовольствия, а запрограммировать – задать порядок действий. Ну, чтобы хвост не забывал, что ему делать нужно. Подсказка такая хвосту.
–Подсказка хвосту! Ха-ха-ха!
–А что сделала ты, Эльжбетта? Вряд ли ты ходила и представлялась: «Ведьма, очень приятно, очень приятно, ведьма.»
–Что ты, Эля! Ха-ха-ха! Сие невозможно!
–Ну, а как, как тогда-то?
–Ну, как, -слегка потупилась раскрасневшаяся Эльжбетта, -столкнула меня девица одна с дороги своей, словно я мешок с мусором, и дальше своей дорогой пошла девица сия…
–Ну?
–Прошла она недалеко…
–Ну, в этом-то я не сомневаюсь!
–Застыла она каменюкой недвижимой. Я её с дороги отодвинула аккуратно, да и забыла про неё в тот же миг.
–О. Кардинально ты проблему решила, ничего не скажешь. Ну, в смысле, раз и навсегда.
–Эм… В общем, да.
–Ну и что? Она до сих пор где-нибудь здесь пылится?
–Уже нет.
–Что, родственники уговорили тебя?
–Нет, родственников я прогнала.
–О. А как же она расколдовалась-то?
–Лучезар меня попросил. И Славен ещё.
–Кто это, Славен?
–Эля. Это наш император.
–Эм… Э… Просто не смогла представить, как это, когда сам император просит.
–Ну а как же ему не попросить было, ежели обидчицей моей принцесса Ангилейская была!
–О.
Принцесса. Ангилейская. Страна, что ли, такая есть, Ангилея? И не спросишь ведь толком. И так на императоре спалилась. Блинский блин.
–Но Славен меня уговорить не смог.
–О.
–Только Лучезар. За зачёт по математике…
–Ха-ха-ха! Я сейчас умру от смеха, Эльжбетта!
–Вон она стоит, Аннабель Ангилейская, на тебя почему-то смотрит, Эля. А теперь к нам идёт.
–Извиниться, наверное, перед тобой хочет. Лично. Ха-ха-ха!