Влюблен и очень опасен

Коротаева Ольга

–  Я не боюсь.

Ро Кунд сузил глаза, судорожно втянул воздух: радужки дракона снова разноцветно заблестели, ровные четко очерченные губы приоткрылись. Положив руку на стену за моим плечом, он слегка подался вперед и проговорил:

–  Мы остались наедине, а ты ТАК смотришь, что удержаться очень трудно… Понимаешь?

Нервно сглотнула и, не отрывая взгляда от его глаз, которые уже утратили радужный перелив и замерцали, как недавно у Коа, кивнула. О да! Я понимала. Мы с драконом одни в этом большом пустом коридоре и, если с Ро Кундом что-то случится, у меня будет небольшая фора, чтобы попытаться скрыться прежде,

чем обнаружат его тело…

–  Какое искушение! - с трудом, сдерживая желание вонзить кинжал в его широкую грудь, проговорила я.

Если сейчас убью Кунда, парона Ро охватит нестерпимая боль от потери дорогого наследника. Гад ощутит сполна все то страдание, которое довелось пережить мне. Нет, Ари, держись! Мальчишка не цель, его смерть не даст ответов… А я хочу знать, почему дракон поступил так подло. А уже потом отомстить.

–  Какое искушение, - в тон прошептал Кунд и, обжигая горячим дыханием, склонился еще ниже, - еще удобнее для удара! - словно предлагал пронзить его сердце.

По телу прокатилась волна жара, ладони вспотели. Я смотрела, как вздымается грудь ненавистного дракона, как натягивается мягкая зеленая ткань его камзола, как золотисто и помпезно - радостно сверкает форменная фурнитура. Слышала стук сердца, и не понимала, мое ли понеслось вскачь или это зовет холодную сталь ледяное сердце дракона. Представила, как замахиваюсь, как протыкаю и зеленое сукно, - оно расползается под острыми лезвием, махрится гусеничками ниток, - и теплую плоть. И на веселой травянистой материи словно хищные сказочные цветы расползаются багровые пятна крови…

Вздрогнула, испуганно посмотрела на свои сжимающие кинжал руки, и спина похолодела от ужаса, кожу на затылке стянуло: ножны почти наполовину освободили смертоносный блеск каласской стали. Дыхание перехватило: еще миг, и я бы действительно вонзила кинжал в Ро Кунда! Превратилась бы в убийцу сама… Судорожно вдохнула и часто-часто заморгала: перед глазами все поплыло, ноги стали ватными.

Ро Кунд смотрел на меня, не отрывая своего непостижимого мерцающего взгляда ни на мгновение. Показалось, что он вздохнул с облегчением. Взяла себя в руки и, одним движением задвинув кинжал в ножны, быстро опустила оружие. Пауза затягивалась, я занервничала: о чем он говорил? Протянула:

–  Э… Трудно удержаться от искушения?

Среди мыслей, мечущихся испуганными галками, выцепила одну и вскинула глаза на дракона: он что, поцеловать меня хотел?! Но почему тогда не сделал? И этот взгляд… Сейчас в зеленых глазах парона уже не было перламутрово-дергающегося мерцания, радужка слегка потемнела и приобрела бархатисто-малахитовый оттенок. Казалось, сейчас Ро Кунд совершенно спокоен… и доволен.

Ощущая щекой его ровное дыхание, почувствовала, как лицо медленно наливается яблоневым цветом. Судорожно втянула воздух и, в нос ударил аромат терпкого ладана и сладких вишневых косточек. Закашлялась от неожиданности: от дракона пахло приятно и раздражающе притягательно, сердце снова забилось неровно, даже голова слегка закружилась. А парон все нависал надо мной, всматриваясь так пристально, словно подмечал и запоминал малейшее движение. Не выдержала первой:

–  Похоже, тебе удалось удержаться от искушения.

Улыбнулся Кунд привычно мило и белозубо:

–  Похоже, тебе тоже.

Ощутив неловкость, невольно отвела взгляд и нервно сглотнула. Спокойно! Кунд очень красив даже

по драконьим меркам… нечеловечески прекрасен! Неудивительно, что его необычайно привлекательная внешность тревожит мое сердце. Это нормально. Убеждая себя, старалась не смотреть на приоткрытые губы парона.

Мелькнула мысль: а хотелось бы мне, чтобы Ро Кунд действительно сделал это? Вздрогнула и помотала головой: нет, конечно! Краска бросилась в лицо, даже кончики ушей, казалось, горели. Ненавижу драконов.

Присела и, выскользнув из-под руки парона, попыталась сбежать на занятие, но тут же ощутила на плече теплую тяжесть ладони. Ро Кунд прижал меня к каменному боку и решительно направился к двери. Распахнув ее, вошел в аудиторию.

Преподаватель магических основ, Ласвей Доу, обернулся и при виде нас медленно опустил руку с книгой, а я ощутила, как со всех сторон в меня втыкаются острые взгляды студентов. Колючие, недобрые, ощупывающие, словно сотня до жестокости любопытных детей, которым необходимо узнать, что же находится внутри куклы. В воздухе тяжелым мутным туманом сгущался вязкий дух всеобщего недоумения: и что же нашел прекрасный дракон в этой посредственной ведьме?

–  Ласвей Доу, - громко обратился к преподавателю мой сопровождающий, - прошу не наказывать Лэ Ари…

–  Ари Лэ, - тихо поправила я. Ро Кунд осекся и пронзил меня нефритовой зеленью глаз. Пояснила: - Я человек, не дракон. Мое имя Ари Лэ, именно в таком порядке.

–  Хорошо, - покладисто согласился Ро Кунд, снова посмотрел на преподавателя, который хмурился все больше и больше, да продолжил: - Ари Лэ задержалась по моей вине.

–  Я понял, парон Ро Кунд, - сухо кивнул Доу.

Дракон еще раз окатил меня шелестящей зеленью ласкового взгляда, от которого по аудитории пронесся тихий завистливый вздох, да исчез за дверью. Доу кашлянул и, резко захлопнув книгу, произнес:

–  Что же вы застыли, Ари Лэ? - Мое имя преподаватель произнес с заметной издевкой и продолжил слащаво: - Или же у вас от любви ноги отнялись?

То тут, то там раздавались смешки, студенты не скрывали своего мнения о влюбленной ведьме. Слышимые шепотки, девушки, склонившиеся к огненной голове одной из подруг. Уши вспыхнули от жара. Сжала челюсти до скрипа в зубах: даже драконии, которые только что поливали меня грязью, не произносили ничего подобного. Неужели Тини настолько зла? Да и от остальных тоже, если честно, не ожидала осуждения. Все же привыкла слышать гадости от драконов, а не от своих, - таких же, как я! - ведьм и ведьмаков…

–  Ну раз уж вы тут стоите, - вкрадчиво начал Доу, и я подобралась в горьком предвкушении новых насмешек, - ответьте на вопрос, который задала Лоди.

Не ожидая ничего хорошего, повернулась к очаровательной шатенке с близко посаженными синими глазами и острым вздернутым носиком, да вопросительно приподняла брови. Когда все посмотрели на Лоди, та опустила зардевшееся до багрянца лицо и с трудом выговорила:

–  Я спросила… Почему в мире нет владеющих всеми стихиями существ?

Доу широко ухмыльнулся и посмотрел на меня так снисходительно, будто я впервые услышала слово «стихия», и для такой простушки оно, без сомнений, означало бурю или пожар, на крайний случай наводнение… В общем, понятно, что от пустоголовой девушки, которая думает лишь о драконах и любви, Доу не ждет вразумительного ответа.