Влюблен по собственному желанию
Шрифт:
– Что могло здесь понадобиться Мальчику-Который-Выжил?
– поинтересовалась Уинслоу.
– Вы так торопились, юноша, а теперь молчите? Помнится, минуту назад Вас было не заткнуть… Вы всегда так бесцеремонно вваливаетесь к преподавателям, или для профессора Снейпа Вы сделали исключение?
Гарри молчал и старался не смотреть на Снейпа, все еще пребывая в некотором ступоре. К несчастью плащ-невидимку он выронил еще в коридоре, и теперь полупрозрачная, мерцающая мантия валялась на пыльных каменных плитах. Сбежать не было возможности. Эти четверо - явно слуги Вольдеморта, если только от внезапности происходящего он совсем не потерял голову и не начал бредить.
– Молчание, Гарри, не самый лучший аргумент, - подал
– Но теперь это уже не имеет значения. Жаль, что отсюда нельзя аппарировать, это многое усложняет, но не сильно. Для того и придуманы портключи…
Мужчина поднялся, и только теперь юноша заметил, как в его глазах мелькнул красноватый отсвет. Непроизвольно Гарри перевел взгляд на камин, надеясь, что это - игра света, но камин был холоден, в нем не вспыхивала ни одна искра, а значит…
– Ты действительно глуп, если до сих пор не понял. Впрочем, оборотное зелье было сделано на совесть - Снейп постарался, но и это действие имеет тенденцию заканчиваться…
Гарри сглотнул, и стал отступать назад, пока не почувствовал спиной холодную стену.
– Вольдеморт?
– Скорее спросил он, не желая признаться, что у всего случившегося может быть только одно объяснение. Чтобы Лорд сам пожаловал в Хогвартс, обойдя защиту, ослабив бдительность Дамблдора? Невозможно. Но тогда почему все это происходит? Вольдеморт не может здесь появиться. Это бред! Просто бред! Дамблдор говорил, что Замок - самое безопасное для него, Гарри, место, не считая дома Дурслей, но ведь… Здесь был Квирелл, и директор ничего не заметил. Под властью воспоминаний Вольдеморта Джинни открыла Тайную Комнату, и Дамблдор не почувствовал этого, Барти Крауч провел в Хогвартсе под личиной Хмури достаточно времени, но директор ни о чем не подозревал, значит… Он лгал, когда говорил о безопасности!
Гарри вздрогнул, сообразив, что через несколько минут сюда должны нагрянуть друзья, и это радовало, но одновременно и пугало. Пугало потому, что они, сами того не ведая, попадут в ловушку, если только кому-либо из них не придет в голову сообщить Хмури или Тонкс, а они, наверняка, не сообщат, потому что не хотят привлекать внимания к ситуации, которая может оказаться лишь нелепой случайностью… Не думать! Не думать! Мерлин, почему он так и не улучшил познания в мыслезащите?!
– У нас не так много времени, чтобы побеседовать, верно?
Лорд остановился напротив него, всего в нескольких шагах, и Гарри с ужасом заметил, как исчезает действие оборотного зелья. Медленно, очень медленно внешность человека менялась, позволяя проступить уже виденным однажды чертам, и заставляя ужасаться, но именно это и вынудило Гарри прийти в себя. Он резко выхватил палочку, только четыре других палочки уже были направлены на него, а резкий голос выкрикнул:
– Экспеллиармус!
Гарри впечатался в стену, зная, что не будь ее, он отлетел бы на несколько футов дальше, впрочем, удар и без того получился довольно ощутимым. Он согнулся, сползая на пол, и увидел, как приближается Вольдеморт, а потом услышал режущий слух голос Лорда:
– Империо!
Гарри охватила слабость, но не та, что бывает от усталости, а вызванная вынужденным ожиданием, когда тело собирает силы перед новым рывком. И этим рывком должен был стать приказ, который сейчас произнесет Вольдеморт, приказ, в предвкушении которого сознание освобождается от лишних мыслей, и все, что можно ощущать в этот момент - понимание, что исполнение воли господина принесет ни с чем не сравнимое счастье.
– Встать!
Гарри стиснул зубы, но он был слишком растерян, чтобы сосредоточиться и попытаться бороться, и только когда, поднявшись на ноги, увидел протянутую руку Лорда, с перстнем, сверкающим на указательном пальце, ужас поразил его с новой силой.
– Коснись его, Поттер. Ты ведь знаешь, как действует портключ?
– прошипел Вольдеморт и Гарри уловил в его голосе
Не в силах противостоять силе заклинания, юноша протянул руку, дрожащую от напряжения. Что-то случилось. Что-то пошло не так! Он не мог отдернуть пальцы, оказался не способен пересилить себя, наблюдая, как расстояние между его ладонью и перстнем делается все меньше, а потом услышал знакомый голос, выкрикивающий «Фините инкантатем», и новое заклятье, которое Гарри не разобрал, но камень в перстне треснул, когда молния, вырвавшаяся из палочки Снейпа, ударила в него. В раздавшемся вопле потонул «Экспеллиармус», произнесенный истеричным женским голосом, и юноша, даже не успев осознать того, что снова способен контролировать собственные действия, увидел распростертое под ногами тело в черных одеждах. В голове прояснилось, и он с ужасом осознал, что Снейп тоже остался без оружия. Рывком поднявшись, профессор отгородил Гарри собой и равнодушно проговорил, глядя на Темного Лорда:
– Ты не получишь мальчишку!
– Вот так и попадаются предатели… - процедил Вольдеморт, срывая перстень, от которого еще поднималась струйка дыма, и отшвыривая его прочь.
– Идиот! Что ты стоишь без своей палочки? Ты разрушил всего один портключ, но если ты хочешь продлить агонию… Круцио!
На этот раз Гарри уже был готов к боли от непростительного проклятья, но вместо него судорога скрутила Снейпа, и профессор упал на пол, запрокинув голову и хрипя сквозь стиснутые зубы.
– Фините инкантатем! Фините инкантатем!!!
– Гарри сам не понимал, что кричит заклинание, хоть в его руках и не было палочки, а в ответ раздался хохот людей, наблюдавших за происходящим.
Он упал на колени рядом со Снейпом, но действие заклинания уже закончилось, и Гарри заметил, как по подбородку профессора медленно стекает капля крови из прокушенной губы.
– Зачем… размениваться на театральные эффекты? Ты знал это… задолго до сегодняшнего дня, Лорд, - голос Снейпа срывался, но пока профессор говорил, ему удалось выкроить время и приподняться на локте, другой рукой отпихнув Гарри за спину, будто это могло чем-то помочь.
– Знал, - тонкие губы Вольдеморта растянулись в неприятной ухмылке, исказившей и без того уродливое лицо.
– Мне было занятно наблюдать, как ты пытаешься выкрутиться. К тому же кое-какую информацию ты доставлял, пусть с нее и было мало толка, но и она пригодилась.
– Круцио!
Снейп распластался на полу, корчась от боли, но не издал не звука, а Гарри сорвался с места и бросился к Вольдеморту, но был остановлен двумя Упивающимися:
– Оставь его! Оставь! Выродок! Ублюдок! Грязнокровка!!!
– закричал он, забившись в руках прислужников Лорда, понимая, что это бессмысленно, но ярость пересиливала отчаяние.
Оскорбление, однажды отпущенное Малфоем в адрес Гермионы, показалось как нельзя кстати, и Лорд дернулся, оскалившись, прерывая пыточное проклятье, чтобы обрушить следующее заклинание на Гарри. Юношу отбросило в угол комнаты, где он рухнул на колени и скорчился в приступе нестерпимой боли. Он держался несколько секунд, показавшихся вечностью, а потом закричал, упав на каменные плиты, не слыша себя, извиваясь в агонии и желая только одного: умереть сейчас и больше не испытывать эту боль, выворачивающую суставы, разрывающую легкие и превращающую кровь в кипящий яд, текущий по венам. Когда все закончилось, он остался лежать, едва осознавая себя, очки отлетели в сторону, пока он падал, и теперь единственное, что он видел, были размытые силуэты, но и их через несколько секунд сменила темнота. Чуть позже он понял, что это Снейп снова пытается прикрыть его, только теперь это уже было бесполезно. В конце концов, спасать шкуру Гарри Поттера можно лишь тогда, когда наперед известно, что он окажется спасителем магического мира, а не сейчас, за несколько минут до его смерти, в заведомо безнадежной ситуации: