Влюблена и очень опасна, или Кто подставил пушистую зайку
Шрифт:
– Простите Олег, э-э-э, как вас по отчеству?
Мужчина хохотнул, а до меня не сразу дошло, что его развеселило. Поняв, наконец, какую сморозила глупость, густо покраснела. Хорошо еще, что царившая в комнате темнота скрыла мое смущение.
– Ой, простите, ну, конечно, Павлович. Так вот, Олег Павлович, могу ли я задать вам встречный вопрос? Что вы здесь делаете в столь поздний час?
Второй Креольский (интересно он младший или старший) пожал плечами и промолчал. Хм, видимо, сходство с братом все же не только визуальное. Тот также игнорировал вопросы, на которые не хотел отвечать. Ну, и ладно. В конце концов, мне нет никакого дела до этого субъекта
До этого момента я как-то не особенно задумывалась о судьбе конторы. А следовало бы. Интересно, что нас всех ждет? Нужно ли завтра являться на работу, учитывая обстоятельства. Вспомнив, бумажную ленту на двери офиса, я подумала, что вряд ли утром тут будут толпиться посетители. А хоть бы и так, принимать их все равно некому.
То есть… Мысли роились в голове, перескакивая с одной на другую. Креольский умер, не дотянув несколько дней до выплаты жалования. Может, и не самая большая моя проблема, но скоро придется платить по счетам, а денег у меня кот наплакал. В Андрюшины финансы я никогда не лезла, но в любом случае, его деньги – это ЕГО деньги, мне же придется «туго».
Не говоря уже о том, что теперь придется искать новую работу. Или нет? Судьба конторы до сего момента меня совсем не заботила. Оно и понятно, но сейчас самое время подумать об этом. Креольский почил в бозе и, следовательно, место нотариуса оказалось вакантным. То есть теперь его вполне может занять Андрейка, а это означает… Это означает, что у меня был еще один мотив убить шефа! Во всяком случае, с точки зрения следствия. Почувствовав холодные капли пота на лбу, я потянулась за лежащими на столе бумажными платками, оставленными добрым полицейским. И тут мой взгляд вновь упал на злосчастный календарь. Вот ведь! Да что же это такое! Прав, был покойный шеф – никчемный я человек, даже такую простую задачу и то решить не могу.
Как же быть? Второй Креольский явно не собирался покидать кабинет. Кто знает, что именно привело его в офис в столь поздний час, но вряд ли стоит рассчитывать на то, что он меня здесь оставит. Надо было все же придумать какую-то иную причину моего визита сюда. Сказала бы, что жажду поработать с документами или…помедитировать в ночной тишине. Но теперь уже поздно махать кулаками – драка явно закончена. Дело сделано. Вернее, снова не сделано.
– Вас проводить? – как будто, прочитав мои мысли, поинтересовался Креольский.
– Нет, нет, спасибо. Если позволите, я еще побуду. Вещи кое-какие заберу, а то знаете, неизвестно, когда вновь удастся сюда попасть.
– Думаю, – свет фонаря скользнул по стене, подсветив висевшие на ней часы, – очень скоро. Я планировал собрать всех завтра… вернее, уже сегодня. Необходимо решить судьбу конторы, а также выяснить кое-какие вопросы.
Надо же, а парень времени даром не теряет. По всему видно – деловой человек. Я знала, что отношения шефа с братом нельзя назвать очень теплыми, но чтобы настолько… Не о том, снова не о том, думаешь, Алтуфьева. Какое тебе до этого дело? Займись-ка лучше своими проблемами.
– Эээээ, что ж, тогда встретимся позже? – спросила я, по-прежнему не двигаясь с места.
– Да, да, конечно, разрешите, подсветить вам дорогу, здесь все-таки очень темно, – галантно предложил
Глава десятая
Отпускайте идиотов и клоунов из своей жизни. Цирк должен гастролировать!
Вот уже второй час я сидела на кухне, уставившись на белое полотно лежащего передо мной листа. По дороге домой из офиса мне пришла идея систематизировать хаотичные мысли, вихрем носившиеся в голове. Почему-то я была уверена, что это поможет если не в поиске выхода из ситуации, то хотя бы в обретении относительного покоя. И вот теперь выяснилось, что я даже не знаю, с чего начать. В очередной раз взяв ручку и, поднеся ее к бумаге, я снова вздохнула и положила вновь. Так, пожалуй, мне нужна передышка.
Налив воду в турку, поставила ту на огонь. Рассеяно глядя на безмятежную пока еще гладь, размышляла о том, что вот так же и моя жизнь из спокойной и размеренной неожиданно превратилась в кипяще-бурлящую. Насыпала в емкость кофе, старательно размешала, дождалась пока появится пенка и сняла турку с огня. Восхитительный аромат проник в ноздри, раздражил вкусовые рецепторы. Те послали сигнал мозгу, и рот тут же наполнился слюной.
– О, ты уже встала? И кофе сварила, – от неожиданности я едва не подпрыгнула на месте, лишь чудом не уронив чашку и не расплескав горячий напиток.
Обернувшись, увидела Андрейку. Он стоял передо мной, как есть во всей своей неприглядной красе – в нелепых боксерах с изображением ушастых зайцев, символизирующих знаменитую на весь мир торговую марку и белой майке, которая была так к лицу Брюсу Уиллису в «Крепком орешке» и совсем не шла моему возлюбленному.
Интересно, он будет ждать меня из тюрьмы? – вопрос возник в голове неожиданно, что называется ниоткуда. Также стремительно отыскался и ответ на него.
– Извини, Андрей, но я думала, ты спишь, поэтому кофе сварила только себе.
Андрейка уж было хотел что-то возразить, но, встретившись со мной взглядом, благоразумно решил промолчать.
– Соня, – проникновенным голосом произнес он, взяв меня за руку. – Я хочу, чтобы ты знала… Я понимаю, каково тебе сейчас и я… в общем… я ни в чем тебя не обвиняю. Я все понимаю – Креольский был деспотом и тираном, и тебе от него доставалось особенно…
Надо же! Шефу пришлось умереть, чтобы мой возлюбленный наконец-то понял, что тот из себя представляет. До этого мне не разрешалось жаловаться на нашего благодетеля. Даже когда тот был особенно невыносим, Андрей всегда находил возможность найти оправдание его поведению. И вот теперь вдруг выясняется, что он все про него понимал и знал. Удивленно внимая проникновенной речи, я безуспешно пыталась понять, куда клонит мой возлюбленный, не в силах поверить в очевидное.