Влюбленная герцогиня
Шрифт:
— Вы так же вели себя, когда были молодым? — спросила она, поддавшись искушению нагрубить. — Как ходячая кочерга. Это наверняка приводило в смущение вашу мать. «О, вот мой дорогой мальчик… какое несчастье, что он никогда не улыбается».
Он не счел нужным ответить.
«Да какое он имел право, — с досадой подумала Эсма, — осуждать меня и мою дружбу с Берни? Он явно дает понять, что считает меня проституткой. В общем-то, — сказала она себе, — я и есть проститутка». Она никогда не видела причин обманываться
— С другой стороны, — задумчиво произнесла она, — представьте, как моя мама жаловалась на меня. «Взгляните на мою маленькую дочку! Всего пять лет, а она уже флиртует с сыном садовника».
Искоса посмотрев на Себастьяна, она заметила признак улыбки. Какая жалость, что у него такой красивый рот.
— Еще довольно интересная тема, — продолжала она. — У меня нет сомнений в том, что Джина научилась делать реверанс прежде, чем научилась ходить. — Они вошли в маленькую комнату рядом с бильярдной. — Мы будем репетировать здесь?
Вместо ответа Себастьян зажег лампы.
— Полагаю, муж Джины всегда что-нибудь вырезал из дерева, разбрасывая мусор, как делают мальчики. Карманы моего брата всегда были набиты деревяшками, которые он считал утками и корабликами.
Себастьян хранил молчание, а Эсма продолжала щебетать, сознавая, что его присутствие делает из нее полную дурочку.
— Возможно, большую часть времени Гертон проводил, вырезая маленькие фигуры нянек без передника.
— Я не знал, что у вас есть брат, — наконец произнес Боннингтон.
Стоя перед камином, он выглядел таким красивым, что у Эсмы замерло сердце.
— Мой маленький Бенджамен умер в пятилетнем возрасте. — Что-то в выражении его лица заставляло ее продолжать, хотя раньше она думала, что никогда уже не заговорит о Бенджамене. — Он простудился. Его смерть изменила мой взгляд на детей. Очень долго я боялась иметь собственного ребенка.
Он сел рядом на диванчик, однако не смотрел на нее.
— Вы не хотели иметь детей? И потому вы живете с мужем врозь?
— Это весьма неприличный разговор, — ответила Эсма, тщетно пытаясь собраться с мыслями.
И репетиция, да и все представление — ужасная идея. Все время, которое она проводила с Себастьяном, не помогло ей избавиться от нелепой привязанности к нему.
— По моим наблюдениям, ваша беседа всегда неприлична, — заметил он.
«По правде сказать, — с обычной ясностью подумала она, — я бы охотнее переспала с женихом своей лучшей подруги, чем с любым другим мужчиной, которых я знала в моей растраченной впустую жизни». Отвратительная мысль заставила Эсму нахмуриться, и Себастьян разгладил большим пальцем морщинку у нее на лбу.
— Вы делите постель с Бардеттом? — жестко спросил он.
Эсма твердо встретила его взгляд.
— Нет. — Плечи у него слегка расслабились. — Но лишь потому, что умственные способности Берни оказались весьма неутешительными, — добавила она. — Тем не менее я спала и с другими мужчинами, кроме своего мужа. Хотите знать их имена?
— Вовсе нет.
— А мне показалось, вы проявляете к этому большой интерес, — спокойно ответила Эсма и сложила руки на коленях. — Будем репетировать пьесу, милорд, или вы желаете дать мне список ваших любовниц?
Наступило молчание. Когда она взглянула на маркиза, глаза у него были темно-голубые, как анютины глазки. И совершенно трезвые.
Она раскрыла книгу.
— Я не спал еще ни с одной женщиной — ни замужней, ни девицей.
Эсма чуть не подскочила от изумления.
— Вы не спали?
— Нет. — Похоже, он не видел необходимости продолжать.
— Почему нет?
— Потому что я не женат.
— Я понятия не имела, что вы… вы пуританин?
— Нет. — Она ждала. — Я никогда не чувствовал желания завести любовницу. Мои друзья нарушали супружеские клятвы и тратили целые состояния на оперных певиц. А так как я не встретил женщину, которая заставила бы меня столь глупо себя повести, я не следовал их примеру.
— О! — произнесла она, не зная, что сказать. — Начнем с третьего акта, милорд?
— Я никогда бы не нарушил брачную клятву!
— Весьма благородно с вашей стороны, — заметила Эсма.
— Тем не менее я пришел к выводу, что Джина предпочитает остаться с мужем и не выходить за меня. Думаю, завтра она мне это сообщит.
Эсма проглотила комок. Она не могла просто сидеть и молчать. Это слишком вероломно, слишком заманчиво. Майлз возвращается в ее постель. Майлз готов стать отцом ее детей. Она не могла не считаться с этим фактом.
— То есть, насколько я понимаю, вы уже встретили проститутку, которая способна толкнуть вас на глупое поведение?
— Да.
Она встала.
— Тогда желаю удачи в достижении своей цели. К несчастью, пора ложиться спать, иначе мы бы непременно продолжили столь увлекательную беседу. Давайте перенесем репетицию на утро.
Себастьян схватил ее за руку, но Эсма даже не взглянула на него. Он слишком опасен для нее, а она не собиралась быть его любовницей.
— Вы спали с другими мужчинами, — начал он.
Она резко высвободила руку.
— Кардинальное различие в том, что когда я… весьма редко, милорд, делила свою постель с мужчинами, это было потому, что я сама хотела их. Похоже, вы игнорировали такой важный факт. — Она направилась к двери.
Он шел следом, хотя и не прикасался к ней.
— Я повел себя некорректно. Я должен был сказать вам, насколько вы прекрасны. — Она не могла не оглянуться.
Себастьян выглядел слегка нетерпеливым. — Я надеялся, что мы сможем признать наше взаимное тяготение, не воспринимая его с чрезмерной серьезностью.