Влюблённые
Шрифт:
Озеро блестело в свете полной луны, отбрасывая на берег маленьких зайчиков. Деревья раскачивались, вызывая у подвыпившего Алекса тошноту. Машину он оставил у дороги, предпочтя весь путь пройти на ногах, проветривая голову. Осеннее твидовое пальто не грело так, как сжатая в руках бутылка. Ссора с родителями и очередная попытка затащить его в семейный бизнес снова закончилась побегом из дома. Как же он жалок – двадцать пять лет, а все еще живёт с родителями и пляшет под их дудку.
– Какой сегодня отвратительный день, чтобы утопиться в этом озере. – Александр упал на холодный песок, залпом отпивая из обмотанной бумажным пакетом бутылки пиво. – И ни одного ограничителя. – Он скользнул взглядом по покосившимся, блестящим
– И тебе добрый вечер, Александр.
Он вздрогнул: чуть поодаль от него замаячила рыжая макушка, а затем яркие золотистые глаза обвели его внимательным взглядом. Лана Блейк. Как иронично встретить ее именно здесь, там, где несколько недель назад они оба стояли над черным бездушным мешком. Интересно, а у Ланы Блейк была душа? Или ее пустой отстранённый взгляд, полный презрения и безразличия ко всему вокруг результат дыры внутри?
Отсалютовав Лане бутылкой, Алекс сделал еще глоток.
– Какие люди. Что, неужели принесла еще одну табакерку, чтобы показать ее мне?
– Пресс-папье.
– Прости что?
– Это было пресс-папье. И если понадобится… – Лана замолчала на несколько мгновений, прежде чем продолжить: – я сделаю это снова. Будет очень жаль, если ваш висок не переживёт еще одного падения с лестницы. Наверно, было очень больно?
Рука Алекса дёрнулась, и он едва смог удержать пальцы, чтобы не дотронуться до пульсирующего болью виска. Уродливая гематома, несколько дней в больнице и наседка-мать впились в его память своими когтями. Удар у Ланы был поставлен хорошо, и желания проверять снова Алекс не испытывал.
– Ну разумеется. Вы все думаете… ик… обо мне одно и то же. Неудачник. Бледная тень старшей сестры. Зазнавшийся урод без души. – Он хмыкнул, выливая в горло последние капли тёплого пива, и поморщился: большей гадости он в жизни не пробовал. Мысленно, он поставил себе галочку никогда не покупать алкоголь у ирландцев. – Вы даже не смотрите на меня. Как будто меня здесь и нет. Скажи, я действительно настолько уродлив?
Алекс повернулся в сторону Ланы, но она уже смотрела перед собой, обхватив руками колени и слабо улыбалась. Ее взгляд пробегался по поверхности озера, и девушка раскачивалась из стороны в сторону в такт шумящим за их спинами деревьям. Челюсть Ланы была напряжена: Алекс видел как под кожей двигаются мышцы, когда она неслышно скрежетала зубами под его взглядом.
Грустно вздохнув и посмотрев на пустую бутылку, Алекс откинул ее в сторону и повалился на землю спиной. Облака уже начали расходиться, открывая мириады прячущихся за ними звёзд.
– Молчишь? – вырвалось молочным облачком сквозь его губы. – Ну и продолжай молчать. Ведь все мои проблемы – это исключительно мои трудности. Нет друзей? Это твои трудности, Алекс. Твою игрушечную машинку сломали? Это твои трудности, Алекс. Давать свои игрушки чужим людям нельзя, Алекс. Увлекаешься машинами? Что за идиотское занятие для Куэрво, Алекс?! – ворча от бессильной злости, выплюнул он. – Как я мог забыть, что моя жизнь – это исключительно мои трудности? Ничего вы не понимаете. Вы все. Вам не плевать только на себя.
Звезды перед его взглядом кружились, сворачивались в спирали и разлетались, словно он следил за рождением этой вселенной. Маленькие светлячки на тёмном полотне мироздания, вырвавшиеся из тьмы кусочки, за которыми скрывались чьи-то жизни. И кто вообще придумал, что отголоски мёртвых звёзд могут определять судьбу людей? Будь история мира написана на небе, люди наверняка бы это уже давно разгадали.
Злость клокотала в груди Алекса, дрожала и заставляла сердце сжиматься. Мелкая дрожь била его тело, он хватал воздух ртом, но все равно задыхался, ощущая на коже чужие прикосновения призрачных рук.
– Я ведь ее действительно любил. Жаль, что понял это только, когда потерял…
– Вы путаете любовь и одержимость, Александр, – сухо и холодно оборвала его Лана, впервые за все это время вновь подав голос.
– Вот как? – Он приподнялся на локтях, выгнул дугой бровь и уставился на Лану в ожидании ответов. – Неужели ты можешь мне что-то об этом рассказать, мисс замкнутость и невинность? Неужто мотоцикл нашептал тебе ночью, что такое настоящая любовь? Посмотри на себя. Не представляю, как мистер Маккензи может вообще испытывать что-то к такому… куску недельного багета? Или вы используете WD-40 8 не только для мотоциклов? – Алекс мерзко хихикнул, заметив, как напряглись плечи Ланы.
8
WD-40 – американская компания и торговая марка известного аэрозольного препарата, разработанного Норманом Ларсеном в 1953 году для «Rocket Chemical Company» в Сан-Диего, Калифорния.
Это было низко. Даже для него. И все же на этот раз Лана не шелохнулась: только в начале хотела подскочить, но тут же осела, прижавшись к земле, словно кто-то невидимый запретил ей трогать Александра, отдавая команды. Она яростно сжимала кулаки, разминала костяшки и продолжала смотреть перед собой.
– Любовь – это определённо не попытка изнасиловать другого человека, Александр, – наконец выдохнула Лана, не глядя на него.
Он бы соврал, скажи, что слова подруги Эйлин его не зацепили. Голова немного кружилась, и все же ночной ветер начал рассеивать алкогольный туман в его мыслях. Ограничиться одной бутылкой было его лучшим решением. А вот поесть все же не помешало бы.
– Ее телефон все еще у меня. – Соврал Алекс, проглатывая отдающий ужином комок. – Она приходила. Накануне. Сама. Я не помню ничего о том, что было… – он осёкся, покусывая нижнюю губу, – тогда. Но воспоминания последней ночи слишком отчётливы. Они кажутся мне такими настоящими. Я определённо выгляжу сейчас как идиот, рассказывая это все тебе. Тебе ведь плевать на меня. Ты сидишь, смотришь на эту водную гладь, а в твоей голове происходят никому неизвестные процессы. Как у маленького компьютера. Гадаешь, как бы еще уколоть меня своим высокомерием. Считаешь себя выше остальных. – Он осклабился, когда девушка вскочила с земли, развернулась и широкими шагами направилась прочь, и поднялся на ноги, крикнув вслед: – Ты такая же лицемерка, как и все мы, Лана. Или лучше звать тебя… Джанет?
Лана замерла. Губы Алекса изогнулись в победной ухмылке – он попал точно в цель. Лана, нет, Джанет, медленно обернулась. Ее золотистые глаза, казалось, пылали в ночи, их окантовка посветлела и пылала, а зрачки быстро раскрывались и сужались, словно кто-то то и дело наводил ей на лицо фонарь и тут же убирал. Она продолжала сжимать ладони в кулаки. Кончики волос же посветлели, как и остальные пряди, перетекая у корней в грязно-сизые оттенки.
Александр хмыкнул и закатил глаза.
– Не нужно так смотреть на меня. Я навёл о тебе справки. – Он начал медленно вышагивать перед Джанет, отмечая, как она внимательно следит за каждым его движением. – Сейчас не тридцатые, чтобы можно было легко скрыться, стереть о себе всю информацию и не появляться на радарах. Документы, которые ты показывала Амелии, фальшивые. Ты сбежала из дома в пятнадцать. Почти сразу после переезда из Канады. И все же иногда навещаешь родителей… Да, я не зря отучился в университете. К тому же у меня есть некоторые знакомые. Они быстро пробили информацию о тебе. Джанет Мари Калверт.