Влюбленный горец
Шрифт:
— Кажется, ты говорила, что захватила их много лет назад.
Он поглядел на ребенка, которому никак не могло быть больше восьми лет.
Дейрдре кивнула.
— Так и есть. Только Грания навсегда останется такой, как сейчас.
Куин всмотрелся в нее и заметил ту же злобу в ее чертах, которую видел в лице Дейрдре. Пришло время призвать на помощь хитрость и коварство, как всегда советовал поступать отец, если нужно было выжить в окружении зла.
Глава 25
Грохот закрывшейся двери после ухода Куина еще долго звучал под сводами подземелья. Уныние и грусть овладели Маркейл. Чувства тяжелые и гнетущие, перебороть которые было невозможно. Куин снова оставил ее, и на этот раз ради благой цели.
В глубине души она понимала, почему Куин так поступил. В основе его решения сдаться Дейрдре лежали преданность и любовь к близким ему людям. Но ее вдруг охватил гнев на его братьев, которые могли бы прийти за ним, избавить его от рокового шага.
А они так и не объявились.
Рядом с ней оставались Арран и Дункан. Они не разошлись по своим пещерам и охраняли ее, но теперь Маркейл было все равно. Без Куина все теряло смысл.
«Хватит! Прекрати себя жалеть!»
Маркейл встряхнулась и сосредоточилась на главном, что могло помочь и Куину, и другим Воителям — на том, чтобы вспомнить заклятие, которое сковывало их богов.
Но как она ни обшаривала уголки своего сознания, как ни пыталась припомнить все, чему бабка учила ее, у нее ничего не получалось. Заклятие ускользало.
Маркейл поднялась с плиты и принялась мерить шагами пещеру: все, что угодно, лишь бы не свихнуться. Ее мысли были полностью заняты Куином. Она думала о жертве, которую он приносил ради них всех, о своей привязанности к нему, и неожиданно поняла, что он дорог ей намного больше, чем ее семья или даже бабка.
— Он вам очень нравится, ведь так? — спросил Дункан.
Маркейл оглянулась и увидела, что Воитель со светло-голубой кожей наблюдает за ней.
— Да, очень.
Дункан кивнул.
— Заметно, что вы ему тоже нравитесь.
— Он защищает меня, это верно, — сказала Маркейл. — Но он заботится обо мне, потому что важно сохранить мне жизнь, ведь я могу помочь покончить со всем этим.
Дункан хмыкнул и покачал головой.
— Можете мне поверить, я видел, как Куин смотрит на вас, как следит за каждым вашим шагом. Он к вам неравнодушен.
Маркейл очень хотелось, чтобы это оказалось правдой, но она знала реальное положение вещей. Куин относился к ней так, как отнесся бы к любой женщине, немного скрасившей его пребывание в этой юдоли тьмы и зла.
Куин пробудил в ее душе незнакомое чувство. Ей хотелось, чтобы он касался ее, целовал ее, хотелось прижаться к его телу. Она с удовольствием ощущала на себе взгляд его светло-зеленых глаз, наблюдала, с каким ощущением собственной силы и власти Куин командует людьми, и те принимают это как должное, потому что он лучший. Ей понравилось и то, что он подверг себя опасности, чтобы обеспечить безопасность для нее и для своих близких.
Вдруг до нее дошло. Она… любит его!
Маркейл оперлась о стену, пошатнувшись. Любит? Ей казалось, она уже никогда не узнает смысл слов «влюбиться в мужчину». И вот теперь это с ней случилось, а она даже не заметила.
— Маркейл? — К ней подошел Арран. — Вы ужасно побледнели.
— Я люблю его, — шепотом отозвалась она. — Я… полюбила его. И потеряла.
Дункан осторожно взял ее за руку, пытаясь не задеть когтями платье.
— Вам нужно присесть и отдохнуть.
— Я и так уже много отдыхала. — Она отдернула руку. — Надо что-то предпринять, что угодно.
— Тогда попытайтесь вспомнить заклинание, — предложил Арран. — Сейчас это единственное, что может помочь Куину.
Маркейл покачала головой.
— Я уже пыталась, Арран. Не знаю, как это удалось бабке, но она слишком глубоко запрятала его.
Куин всматривался в лицо Грании, чтобы найти признаки невинности, свойственной детям, а видел только отпечатки злобы и враждебности.
— Ты так сильно любишь детей, что решила оставить ее в этом возрасте? — обратился он к Дейрдре, указав на Гранию.
Дейрдре рассмеялась.
— Ох, перестань, Куин. Ты же знаешь, я делаю лишь то, что мне выгодно. У меня были причины оставить Гранию ребенком, и они существуют до сих пор. Во всяком случае, я сомневаюсь, что они когда-либо исчезнут. Понимаешь, Грания… Ладно, скажем так — Грания заставляет кое-кого делать то, что он должен.
Куин понял, что она говорит об Айле. Это было единственное объяснение.
— Отошли ее.
Ему было противно находиться рядом с этим созданием.
— Я зайду к тебе позже, — предупредила Дейрдре девочку.
Одна из служанок под покрывалом пошла вперед, провожая Гранию. Куин оглядел трех оставшихся. На всех были черные покрывала, скрывавшие лица, волосы и все тело целиком.
— Почему ты так их одеваешь?
Дейрдре улыбнулась и приподняла белую бровь.
— Это те, кто осмелился бросить мне вызов. Жрицы, почему-то решившие, что их магия сильнее моей.
— Поэтому ты превратила их в рабынь.
— Можно сказать так. — Она пожала плечами. — Я указала им на ошибки, которые они допустили.
— Другими словами, их пытали до тех пор, пока они не запросили смерти, и тогда ты предложила им стать рабынями.
Склонив голову набок, она засмеялась.
— Ты понимаешь меня лучше других.
— Не льсти себе. Ты воплощение зла, поэтому представить, на что ты готова пойти ради цели, совсем нетрудно. И все-таки зачем им накидки?
Она поманила к себе одну служанку и сдернула с нее покрывало.