Влюбленный повеса
Шрифт:
Семейство Мэлори собиралось постепенно, гости начали съезжаться еще за несколько часов до ужина. Одними из первых прибыли Регина Иден и ее муж Николас — наверное, потому, что жили совсем рядом.
Регина оторопела, увидев Дэнни в темно-синей юбке, белой блузке и голубом переднике. Справившись с потрясением, Регина произнесла:
— Невероятно! Должно быть, у меня портится зрение. Себе подобных я обычно узнаю сразу и в любой одежде.
— Это из-за моих волос, мэм. Мужская стрижка, как видите.
— Пожалуй. — Регина вздохнула. —
— Хорошенькая девчушка, — услышала Дэнни замечание Николаса Идена, когда он уводил жену в другой угол большой гостиной, здороваться с Дрю.
— Мог бы и промолчать, — упрекнула Регина, хотя и в шутку. — А Джереми наверняка это заметил.
После этого прибыло еще несколько представителей клана Мэлори. Двери открывал Карлтон. Дэнни пришлось принести в гостиную чай — сначала один поднос, потом второй. В гостиной она улавливала обрывки разговоров и имена, замечала, с каким любопытством посматривают на нее гости.
Две дамы, которые вчера возили Джереми и Реджи по магазинам, оказались его кузиной и тетей. Темноволосая кузина Келси была замужем за Дереком — рослым, белокурым красавцем, типичным Мэлори. Вскоре выяснилось, что отец Дерека, Джейсон, — тот самый маркиз, который редко бывает в столице.
Полыхающие медью волосы принадлежали Рослинн, жене дяди Джереми, Энтони. Увидев его, Дэнни растерялась: сходство Энтони и Джереми ошеломляло, разве что первый был чуть старше. Вероятно, странно еще в молодости знать, как ты будешь выглядеть, когда постареешь. Впрочем, и Энтони поражал красотой, поэтому Джереми мог не беспокоиться. Он действительно знал, что еще много лет будет привлекать заинтересованные взгляды.
Приехал еще один дядя — тот самый граф, о котором упоминала миссис Эпплтон. Эдвард Мэлори был самым веселым из всех блондинов в семье. Десятью годами старше брата Энтони, Эдвард уже успел обзавестись большой семьей. С собой он привез жену Шарлотту и двух взрослых сыновей — Трэвиса и Маршалла. Все три дочери супругов были уже замужем, сегодня к ужину их не ждали. Две дочери жили в поместьях вдали от столицы, а младшая, Эми, отправилась в Америку с мужем Уорреном — одним из братьев Дрю Андерсона. На родину молодая чета обещала вернуться летом, но когда именно, никто не знал.
Поскольку предстоял ужин в узком семейном кругу, к гостям позволили присоединиться и Джудит — младшей дочери Энтони и Рослинн. Неудивительно, что у таких красивых родителей подрастала прелестная дочь. Джудит унаследовала золотисто-рыжие волосы матери и прекрасные синие глаза — такие же, как у ее отца, Регины и Джереми. Девочка была не по годам развита, а ее замечания отличала забавная и трогательная откровенность.
Незадолго до ужина Джудит подошла к Дэнни, несколько минут смотрела на нее в упор, а потом объявила:
— А ты очень красивая.
— Ты тоже.
— Знаю. — И девочка вдруг недовольно вздохнула. — Говорят, когда я вырасту, папа со мной еще наплачется.
— Почему?
— Из-за женихов.
— А их будет много? — полюбопытствовала Дэнни.
— Да, сотни! Дядя Джеймс говорит, папе с ними не справиться. И его задразнят… — она придвинулась ближе и шепнула: — задницей!
Дэнни подавила смешок.
— А ты сама что думаешь?
— Наверное, дядя Джеймс прав.
Дэнни невольно рассмеялась и тут же пожалела об этом: взгляды всех присутствующих обратились на нее. Но это было еще терпимо, хотя и неудобно, если бы на нее вместе со всеми не смотрел и Джереми.
Он как раз обходил гостиную, перебрасывался шутками с родными, встречал их и старался не обращать внимания на Дэнни, занявшую пост у самой двери. Но теперь, услышав ее смех, он буквально пожирал ее взглядом. Все вдруг заговорили о ней: Дэнни знала это, чувствовала, даже улавливала обрывки разговоров, хотя и не могла понять, зачем она им сдалась. Для себя она уяснила, что быть в центре внимания очень неловко.
В другом углу комнаты Энтони прошептал Джереми:
— Посели ее отдельно. Если слуги узнают, что ты спишь с ней, пойдут сплетни. Да, Джейсон двадцать пять лет держал в любовницах собственную экономку, но у него был потайной ход в комнату Молли. А в этом Доме ничего подобного нет.
— Я с ней не сплю.
— Наглая ложь. — Энтони хмыкнул. — Таких лакомых кусочков раньше ты не пропускал.
— Я и теперь не собирался, — буркнул Джереми. — Но пока не время.
Энтони приподнял вороную бровь.
— Теряешь форму, дружище? Джереми нахмурился:
— Похоже на то. Приходится постоянно напоминать себе, что таких, как она, больше нигде не найти.
— Да, редкостная красавица. Но ты имел в виду что-то другое?
— И ее красоту тоже. Оказалось, что в ней нет ровным счетом ничего заурядного. Прошлое, привычки — все в ней неожиданное и странное.
— Джереми, этого просто не может быть, — возразил Энтони.
— Еще как может! Вчера она говорила, как уличный оборванец, Сегодня обратилась ко мне, как учитель английского! Она мыслит по-мужски. А еще несколько дней назад она носила панталоны — в таком наряде она проходила целых пятнадцать лет. Но едва примерив юбку, она захотела замуж, — сварливым тоном закончил Джереми.
— За тебя? — закашлялся Энтони.
— Нет, она знает, что я убежденный холостяк, потому и не желает иметь со мной ничего общего. Ей нужен порядочный муж.
Энтони рассмеялся:
— Услышав про панталоны, я уже был готов тебе поверить. О порядочном муже мечтают все женщины.
Джереми поднял бровь.
— Даже те, кого никак не назовешь порядочными?
— Ясно. Значит, она хочет возвыситься? Ну, если у тебя нет ни единого шанса покорить ее, значит, от нее лучше избавиться — от греха подальше.
Наконец Джереми усмехнулся:
— Мэлори не сдаются без борьбы.
В другом углу гостиной Эдвард спрашивал жену:
— Скажи, эта горничная тебе никого не напоминает?