Влюбляясь в тебя
Шрифт:
Перекатившись по постели, Чанс очутился над ней и завладел инициативой, тоже дразня ее и ощущая, как желание пронизывает его тело сотней тонких щекочущих нитей. Аврора набросила сверху одеяла, и они скрылись в темной и теплой пещере. Чанс вошел в нее так естественно, как будто связь между ними и не прерывалась, он впитал в себя ее стон так же, как она приняла в себя его тело. Они двигались вместе, медленно, плавно, их дыхание сливалось, как и биение их сердец. Он обнял ее за плечи, покрывая бессчетными поцелуями.
Наслаждение разлилось по его телу обжигающим жаром, и он закрыл глаза, отдаваясь согревающей неге. Наконец Аврора замерла в последнем напряжении, и он последовал за ней спустя один удар сердца, не прерывая ни на мгновение поцелуя. Чанс поднял голову и, улыбаясь, посмотрел на Аврору. «Боже, как сильно я ее люблю. Странно, что я еще не умер от этого».
Аврора лежала рядом с ним раскрасневшаяся и улыбающаяся, и выражение ее лица было одновременно страстным и озорным.
– Теперь ты согрелся?
– О да, – засмеялся он и коротко поцеловал ее в шею. – Жаль, что ты не сможешь погреть меня еще, ведь теперь мы оба совершенно проснулись. – Встретив ее шаловливый взгляд, он вздохнул: – И к тому же мне надо идти на работу. – Она нахмурилась и отвернулась.
– Тогда, полагаю, мне нужно убираться отсюда, чтобы ты смог спокойно собраться.
– Не стоит так торопиться. – Он сел рядом с ней и убрал волосы с ее лица. – Мне надо принять душ, но если хочешь, можешь пойти первой.
Рори кивнула, не поворачивая головы.
– У тебя найдется что-нибудь из домашней одежды для меня?
– В ванной на крючке около двери должен висеть халат. – Чанс удивленно посмотрел на Аврору, которая неожиданно застеснялась своей обнаженности. Он же, глядя на ее прекрасное тело, забыв про все на свете, восхищенно смотрел ей вслед, когда она босиком зашагала к ванной.
Через несколько минут она вернулась в его махровом халате, волосы ее были небрежно собраны в пучок, из которого выбилось несколько прядей, спускавшихся до самой талии. Она потопталась в нерешительности, не зная, вернуться ли ей в постель или одеться и уйти.
– Хочешь, я приготовлю тебе кофе, пока ты принимаешь душ?
«Господи, благослови женщину!» – подумал Чанс, с нежностью посмотрев на Аврору, утонувшую в его халате.
– Было бы здорово. Кофе в шкафчике за кофемолкой. Рори кивнула и направилась в кухню, отчаянно пытаясь собраться с мыслями. Прошлая ночь была восхитительной, но она не переставала спрашивать себя, что будет дальше. Отыскав кофейные зерна и фильтр, она принялась за дело. Чанс сказал, что любит ее и что не собирается жениться на Пейдж. Но ведь он выражал сомнения по поводу их общего будущего. Возможно, Элли была права, говоря, что мысль о женитьбе на ней, Авроре, даже не придет ему в голову, потому что она не принадлежит к его кругу. Страсть хороша при выборе партнера для постели, но за пределами спальни ему нужен кто-то с безупречной репутацией – а уж никак не она.
Достаточно ли будет одной любви, чтобы Чанс закрыл глаза на ее не слишком блестящее положение в обществе? Сердце говорило Рори «да», ведь она знала, что только она сможет сделать его счастливым. И все же сомнения оставались и не давали ей покоя.
«Еще слишком рано для подобных мыслей», сказала она себе. Всего двенадцать часов назад они признались друг другу в своих чувствах. Насколько она знала Чанса, ему определенно понадобится больше времени, чтобы привыкнуть к такому коренному повороту в его холостяцкой жизни. Если бы это время у нее было! Но она ведь уже на третьем месяце, и через неделю-другую это станет заметно. Ее план скрывать свою увеличивающуюся в объеме талию явно не сработает, если они будут видеть друг друга обнаженными в постели.
Более того, если даже забыть о ее социальном статусе, у Рори не было никаких оснований полагать, что Чанс вообще думает о свадьбе. Мужчины не так уж часто склонны мыслить чисто женскими стереотипами, как то: «влюбился – переспал – женился». За свою жизнь Рори наслушалась достаточно разговоров брата с его друзьями, чтобы не понимать, что для мужчины моложе тридцати лет признать, что он может испытывать какие-то чувства, – уже большое достижение, так что же говорить о браке. Они приходили в недоумение, если женщина осмеливалась надеяться на что-то большее, так как презирали обязательства, семейные узы и тому подобные способы закрепощения их драгоценной свободы. Из всего этого Аврора сделала вывод, что, пока женщина не поставит вопрос ребром, понятия брака для сильного пола вообще не существует.
Однако ей необходимо было быть осторожной и подбираться к своей цели медленно и будто бы неумышленно. Спешка могла только оттолкнуть Чанса. Остановившись на этой мысли, Аврора, перемешивая кофе и распространяя по кухне восхитительный аромат, задумалась, что бы ей приготовить на завтрак.
– Кофе готов? – несколько минут спустя спросил Чанс, заглядывая на кухню.
Рори выглянула из-за дверцы холодильника, и ее сердце забилось чаще, когда она увидела Чанса. О боги, он был неподражаем в своих легких серых брюках и белоснежной рубашке. Завязывая на ходу галстук, он умело управлялся с этой немыслимой для нее задачей своими длинными гибкими пальцами.
Чанс подошел к кофейнику и простонал от удовольствия, втягивая носом аромат: кофе был готов.
– Ты чудо, милая, просто чудо.
Пока он наливал кофе в чашки для себя и для нее, Рори с нежностью наблюдала за ним, стоя за его спиной и любуясь им. Вот этот человек, удивительный, самый лучший на свете, человек, по которому она сходила с ума все долгое лето, несколько часов назад сказал, что любит ее. Ее. Аврору Сен-Клер.
Она улыбнулась своим мыслям, когда беспокойный чертенок вдруг снова ожил в ней, заронив искру сомнения в ее сердце.
– Знаешь, Чанс, нам с тобой надо поговорить, – заявила она самым серьезным тоном, на который только была способна.
Он замер, как она и ожидала.
– О чем?
– О твоем… – Рори затянула паузу, наблюдая, как он напрягся в ожидании, и наконец сжалилась. – О твоем холодильнике.
– Что? – На лице Чанса отразилось забавное сочетание облегчения и беспокойства одновременно. – Он сломался?
– Нет. Но он практически пуст. – Она указала ему насмешливым взглядом на распахнутые дверцы холодильника и морозилки. В одном углу стояло несколько банок с прохладительными напитками, в другом покоились жалкие остатки, по-видимому, давнишнего пиршества, завернутые в фольгу. На другой полке – несколько картонных коробочек. – Чанс, – так же серьезно продолжала она, – уверяю тебя, ты долго не протянешь на замороженных полуфабрикатах, наскоро разогретых в микроволновке.