Вмешательство извне
Шрифт:
Внезапно они затихли, и, казалось, все вместе посмотрели на него. С подозрением. С недоверием. С удивлением. Жуткое ощущение. Они молчали. Ждали.
И он попросил…
Вновь всё окутала тьма.
А потом юноша открыл глаза, как и остальные волшебники. Второй лежал не двигаясь посреди изъеденной странной коррозией, продырявленной точно швейцарский сыр платформы. Он не кричал. И очень быстро регенерировал.
– Неужели они… Неужели у нас получилось? – радостно, не веря своим глазам, спросила Вилл.
– Похоже на то, –
– Ты – лучший! – не скрывая своих чувств и охватившей её радости, девушка обняла Мэтта, поцеловав в щёку. Тот немного смутился.
– Надеюсь, он это оценит, – вздохнула Корнелия. – После всего, что он сделал…
– Оценит, – уверенно кивнула Хай Лин. – Иначе и быть не может.
– Что ж, всё это хорошо, – вмешался Наполеон. – Но своё дело мы уже сделали.Теперь пора подумать об эвакуации.
– Да, – кивнул Крутов. Он был на удивление спокоен, хотя многие из тех, что были здесь, уже начали ощущать это волшебное чувство эйфории от наконец-то одержанной победы над врагом. – Все к телепорту… И двойника тоже возьмите, – два бойца отдела тотчас метнулись ко Второму, подняли его под руки – весьма бережно – и двинулись к чудом уцелевшему кругу телепорта, где уже собрались все остальные.
– Похоже, это и вправду победа, – проговорил Фрейнар.
– Если так, то почему у неё такой горький вкус? – это был риторический вопрос – Элион не ждала, что на него ответят.
– Потому, что такова суть вещей, – отозвался Крутов. – Победы без жертв не бывает. А сегодня слишком много людей и не людей были принесены в жертву победе…
Тем временем бойцы уже подвели Второго, пришедшего в себя, к телепорту.
– Победа…, – вяло проговорил он. – Не могу поверить, что ящеры меня пощадили…
– Всё благодаря вот этому юноше, – кивнул на Мэтта Аноар. Старик выглядел не важно. Похоже, это сражение, да и всё, произошедшее сегодня, отняло у волшебника слишком много сил.
– Благодарю, – искренне сказал Второй, вставая на площадку перемещения вместе с бойцами.
– Ну…не за что, – пожал плечами парень.
– Хотя…постойте, – вдруг насторожился Второй. – Я всё ещё чувствую – что-то не так…
– Что? О чём ты? – удивилась Элеонора. – Мы же сделали всё, что нужно!
– Знаю, но…, – и тут он почувствовал, осознал! Второй резко посмотрел вверх, взглядом, пронзающим само время и пространство! И воскликнул: – Чёрт! Этого не может быть!
В ту же секунд всё вокруг поглотил пришедший сверху сверхъестественный белый свет…
Молнии терзали их нещадно. Жестоко. Капля за каплей вытягивая их жизни. Они кричали. Все. Нерисса, Седрик, Миранда, земляне. А Ревнитель лишь продолжал посылать в них разряды. Хладнокровно и методично. Как истинный палач.
Смерть была близко. Так близко, как никогда прежде.
И в тот миг, когда, казалось, уже ничто не могло помешать Хо’раассу убить своих врагов, он
Крики стихли. Сменились стонами.
– Что случилось? – встревоженно спросил один из воинов, бывших в подчинении Ревнителя. Они все тоже внезапно ощутили нечто странное.
– Не знаю, – ответил тот, поглядев на приговорённых им людей, корчившихся и стонавших от боли. Многие получили серьёзные ожоги и раны, у землян была прожжена броня. – «Какое-то смутное предчувствие».
– Предчувствие?
– Да, – Ревнитель посмотрел на своих воинов, перевёл взгляд на врата. Жёлтые прожилки в них как будто стали отчётливее и ярче.
– Нам добить их? – спросил другой ящер, указав на людей.
– Нет. Только я, Ревнитель веры имею право привести приговор в исполнение. Не стоит нарушать Закон, ведь нам и так была дарована величайшая милость искупить наши грехи. Ни к чему плодить новые.
– Содеян…ное здесь… ты… не… смо…жешь иску…пить, – вдруг раздался хриплый шёпот. Это был командующий Шро’так! Несмотря на смертельную рану он ещё боролся за жизнь! – Ни тебе, ни… им.
– Ничто из сказанного тобой не имеет значения, еретик, – отмахнулся Ревнитель. – Твои речи пусты и лживы.
– Ты… не пони…маешь, – шептал командующий. Он знал, что его смерть близка. Так близка, что он почти может видеть её. Но он не мог молчать, зная то, что знал. Хоть и понимал, что Ревнитель его вряд ли послушает. – Наш на…род в опас…ности…
– Замолчи. Или я добью тебя прямо сейчас, – отвернулся Хо’раасс, устремив взор на людей. – «Как бы то ни было, но ваша участь уже ясна», – передал он им телепатически, и его вновь объяли разряды, мгновенно устремившиеся к своим беззащитным жертвам. Молнии вонзились в них с новой, неимоверной силой, буквально вгрызлись, сжигая их изнутри, вызывая новые истошные крики… А некоторые уже не кричали.
Ревнитель просто делал то, что должен, хоть ему и не слишком нравилось убивать. Пусть даже это были чужаки и предатели. Очень тонка эта грань, перейдя которую можно превратиться в маньяка, получающего удовольствие от убийств. Ревнитель не хотел становиться таким, хотя и не испытывал жалости к тем, кого приговорил. И, всё же, про себя, он читал особую очищающую молитву. И молитву прощания, которую читали всегда на погребальных церемониях, чтобы души умерших нашли путь в царство Бога.
Молнии всё плясали.
Однако, как бы он ни старался, но сказанные командующим слова не шли из головы. Хотя он очень старался их изгнать. Ведь не подлежало сомнению, что Шро’так – еретик и предатель… Или, всё же, подлежало? На миг мелькнула крамольная мысль: «А что если он, всё-таки, не виновен? Что если сказанное им – правда и наш народ действительно в опасности?» Мысль мелькнула и исчезла, натолкнувшись на нерушимую стену Веры и уверенности в собственной правоте.
Но этому не суждено было продолжаться дольше!