Вместе
Шрифт:
– На сегодня закругляемся, – сказал Рональдо Мэндэз, поднимаясь из режиссерского кресла, на котором сидел слева от сцены. – Эйс, можешь задержаться на минутку?
Когда все начали расходиться, Лив – моя девушка по главной роли – поцеловала меня в щеку и сверкнула теплой улыбкой.
– Прекрати волноваться.
Я нахмурился.
– Я не волнуюсь.
– Нет, волнуешься. И на это у тебя нет причин. Ты замечательно справляешься.
Прошлая неделя пролетела мимо. Мой новый фильм в процессе производства. Я вымотался. И несмотря на то, что сценарий не предусматривал физическую сторону, как было обычно
Не только потому, что играл натурала, который состоял в браке примерно десять лет, но и изображал влюбленного мужчину. Нечто совершенно противоположное тому, что происходило в моей настоящей жизни.
Делай так, как умеешь, именно так всегда говорят, да? В данном случае, у меня было ощущение, что я ничего не умел.
– Да, думаю так. Интересно, что хочет Рональдо, – сказал я.
– Не знаешь? Если бы он был недоволен, то он сказал бы об этом посреди сцены и заставил тебя повторить, правильно?
– Правильно.
– Эйс, фантастическая работа сегодня, – выражение на моем лице должно быть было забавным, потому что он усмехнулся. – Почему ты выглядишь таким удивленным?
Я выдохнул.
– Честно? Я чувствую себя не в своей тарелке, а я хочу сыграть эту роль великолепно.
Рональдо положил ладонь на мое плечо.
– Я знаю это. А то, что мы отсняли? Просто невероятно. И я всего лишь хотел сказать тебе, что ты можешь расслабиться. Все только в твоей голове, и мне нужно, чтобы ты просто выдохнул. Отпустил любой вес, который давит на тебя, потому что я знаю, что он исходит не с моей стороны.
– Знаю, просто…Я пытаюсь как–то разобраться в том, что он испытывает.
– Тяжело сыграть мужчину с разбитым сердцем, когда летаешь на крыльях любви, – сказал с улыбкой Рональдо. – Может, вместо этого попытаться переложить испытываемое на свой опыт, представить, насколько сокрушительным бы было, будь это твоя история. О тебе и Дилане. Как бы ты почувствовал себя, если бы после всего, что ты испытываешь к нему сейчас, он бы разлюбил тебя и сбежал в объятия кого–то другого?
Только одна мысль об этом вынуждала мою кровь вскипеть, и Рональдо одобрительно закивал.
– Вот это выражение в твоих глазах прямо сейчас? Оно идеально. Почувствуй ту злость, то предательство, ту боль. Используй это, – а потом он хлопнул меня по спине. – В конце дня, возвращайся домой и воссоединяйся заново. Но продолжай приносить мне такую страсть.
– Я справлюсь, – ответил я, чувствуя себя уже лучше, хотя болезненный укол от образа, что он вызвал, все еще остался. Этот мужчина – мастер режиссуры, говорит правильные вещи, чтобы притянуть тот образ, который ему нужен. И поняв, что я уже на правильном пути, моя тревога насчет роли ослабла.
– А теперь иди и готовься к своей премьере, – сказал он. – И передай привет моему сыну, если увидишь его. Алехандро будет сопровождать Мэллори.
Мои ноги дрогнули от мысли снова столкнуться с этой эффектной парой, учитывая, что последний раз, когда я видел их, я утащил Дилана домой и раздел у своей лестницы до окончания вечеринки.
Я прочистил
– Несомненно, передам. Приятного вечера, Рональдо.
Господи, как такое возможно, что песок забирается в те места, где его не должно быть? – думал я, последний раз растирая мочалкой свою грудь. Я снимался для компании, продающей серферское снаряжение, которая заставила меня кататься по всему пляжу в Сент–Клементе большую часть дня, и когда в теории это звучит приятным времяпрепровождением, существовала причина, почему мы надеваем плавки и купальники, а не ходим обнаженными – песок чертовски натирает.
Смыв мыло, я отключил воду и обернул полотенце вокруг талии. Я слышал, как Эйс разговаривал с кем–то в спальне, и по раздраженному голосу, я предположил, что он, наверняка, все еще разговаривал по телефону со своими родителями.
– Не думаю, что это хорошая идея, – сказал он. – Нет, я не нарочно мешаю вам познакомиться с ними, но не считаю, что перелет Прескотов в Чикаго будет тем, что для них комфортно.
Ахх…Так значит родители Эйса хотели познакомиться с моими. Это звучало, как нескончаемая катастрофа, но должен признать – это будет весело. И Зигги и Солнышко не застенчивые цветочки, так что никто не может сказать, что произойдет. Но поскольку родители Эйса, наконец–то, смирились с тем фактом, что мы с ним вместе и скоро примут меня, как своего зятя, это, видимо, встреча, которая должна произойди перед свадьбой.
Я высунул голову из ванной и увидел, как Эйс нарезал круги перед нашей кроватью, и до побелевших костяшек сжимая мобильник у уха.
– Нет, они не боятся летать, просто…– Эйс замолчал, когда заметил, как я замахал ему руками. Он отстранил телефон от уха и прикрыл микрофон. – Что случилось?
– Ничего, но, может, нам стоит поговорить с Зигги и Солнышком, чтобы согласовать дату и место, где все соберутся, – когда бровь Эйса взлетела, я продолжил. – Им все же стоит познакомиться. Если это будет катастрофа, то я бы предпочел, чтобы она произошла не на нашей свадьбе.
Он все еще, казалось, сомневался, но приложил телефон обратно к уху.
– Да, я здесь. Послушай, мы позвоним им сегодня и посмотрим, что можем придумать с… Достаточно… Поговорим позже.
Когда Эйс отключился, он начал подкрадываться ко мне, постукивая телефоном по своей ладони.
– Что ты задумал?
– Я? Понятия не имею о чем ты.
– Нет? – переспросил он, его пальцы сомкнулись на полотенце вокруг моей талии перед тем, как он стянул его. – Ни одной причины, почему ты так внезапно озаботился сбором семейства?
– Похоже, ты считаешь, что у меня есть скрытые мотивы.
Пока я стоял обнаженным перед ним, Эйс обхватил ладонью мой наливающийся член и нежно сжал его.
– Думаю, ты так же хорошо понимаешь, как и я, какую задницу мы устроим, пригласив всех четверых в одно место.
Мои глаза закрылись, и я прикусил губу, когда он начал ласкать меня.
– Если мы собираемся заняться этим до премьеры, то тебе стоит прекратить, блять, дразнить меня.
Как только слова покинули мой рот, ладонь Эйса исчезла, и я раскрыл глаза, наблюдая, как он отступал назад, с озорной улыбкой на своих губах.