Вместо Евы
Шрифт:
Пищевой синтезатор, снятый с давно разбитого корабля, работал исправно, но недостаток картриджей ограничивал выбор блюд. Ева набрала на сенсоре коды овощного рагу, ржаных оладий, напитка из какой-то кисло-сладкой ягоды и приступила к трапезе. Это было первое знакомство с человеческой пищей, и поначалу метаморф была от нее не в восторге. Но затем догадалась уменьшить чувствительность вкусовых рецепторов и нашла ее вполне съедобной. Отправив грязную посуду в утилизатор, она собиралась к Доку, когда раздался сигнал от входной двери. На пороге стоял старший навигатор Тимон Юджер, и, едва двери открылись,
– Я так переживал, но Док сообщил, что операция прошла успешно и ты скоро выйдешь из капсулы. Потом заступил на вахту, а когда сменился, сразу же примчался к тебе. Ну как ты, малыш?
– Не знаю, наверное, хорошо, – неопределенно ответила Ева.
– Постой, Док говорил, что из-за травмы утрачена часть памяти. А меня ты хотя бы помнишь?
– Конечно, ты Тим Юджер, мой непосредственный начальник, и, по-моему, у нас с тобой служебный роман, – изображая потуги вспомнить большее, проговорила она.
– Да, малышка, так и есть! – воскликнул Тим и, пылко задышав ей на ушко, зашептал:
– А сейчас я напомню тебе, с каким страстным любовником ты делишь постель!
Он стал целовать ее в шею и поспешно расстегивать крепления комбинезона. Не дожидаясь дальнейших действий, Ева вырастила тонкое щупальце и, проколов ткани, подсоединилась к его нервной системе. Обмякшее тело Тима рухнуло на кровать. «Любовнику» казалось, что он одерживает очередную сексуальную победу, а Ева в это время покопалась в его голове.
Сам того не ведая, Тимон Юджер поделился с метаморфом частью своих чувств, эмоций и помыслов. Просматривая обрывки мыслеобразов, Ева натолкнулась на один интересный факт. Ее «любовник» испытывал по отношению к Еве угрызения совести. Потянув за эту ниточку, она наткнулась на страх и панические переживания за свою жизнь, связанные с образом капитана Роба. А став копать уже в эту сторону, вдруг отчетливо осознала, кто был причиной нападения на Еву. Бедняжка случайно обнаружила горячую информацию и поделилась ею с Тимом, а тот, в свою очередь, поспешил сдать любовницу Робу. Даже сейчас Тим приходил к Еве с единственной целью – выяснить, точно ли она ничего не помнит!
Тим вышел из душа, насвистывая какую-то мелодию, и тут же плюхнулся на кровать:
– Когда ты лежишь в такой сексуальной позе, я снова начинаю заводиться!
Он протянул руку к оголенному бедру Евы и стал его поглаживать, но девушка отстранилась. Присев в кровати на коленки, «любовница» заговорила холодным тоном:
– Послушай, Тим! Наш роман закончился. Капитан Роб только что расторг мой контракт. Я больше не твоя подчиненная и, если у тебя нет планов сделать меня своей официальной женой, тогда это был наш последний секс. Я спала с тобой потому, что могла всегда рассчитывать на поблажки, поддержку в случае неприятностей и высокий процент моей доли при распределении прибылей от рейсов. Прости, но я тебя не люблю и никогда не любила, а секс без обязательств мне сейчас меньше всего нужен!
– Вот как! – сделав кислую физиономию, выдохнул Тим.
– Только не надо делать вид, что ты в меня влюблен! Не поверю. Я всегда была для тебя смазливой подчиненной, готовой к сексу в любое
– А ты, оказывается, та еще стерва! – натягивая на себя комбез, выпалил Тим.
– Спасибо за комплимент! – ответила Ева. – Закрой, пожалуйста, за собой дверь.
– Она автоматическая, дура! – зло выплюнул бывший любовник и вышел в коридор.
– Знаю, – сказала она сама себе и удовлетворенно улыбнулась.
Док встретил Еву радостной улыбкой и засуетился как подросток на первом свидании. В результате бурной деятельности искин медблока был отправлен в спящий режим, двери заблокированы, а хозяин извлек из шкафа с медикаментами запечатанную бутылку и два бокала. Сняв предохранительный колпачок, он стал аккуратно вынимать пробку.
– Игристое вино, может выстрелить, – пояснил Док. – Специально берег для такого случая.
Раздался негромкий хлопок, и напиток устремился наружу. Протянув Еве бокал, Док торжественно произнес:
– Я хочу отметить начало нашего близкого знакомства! – и, отпив большой глоток, закатил глаза в восторге.
Следуя примеру Дока, Ева сделала несколько глотков и чуть не закашлялась от атаковавших ее горло пузырьков углекислоты, зато послевкусие приятно порадовало фруктовыми оттенками. Помимо сиропа в напитке было еще два ингредиента – этиловый спирт и сложный биостимулятор. И судя по тому, как, едва попав в кровяное русло, он резко усилил выброс гормона удовольствия, – это был афродизиак. Ева тут же заблокировала его действие. Стимуляторы полового влечения ей были ни к чему, а вот стареющему сластолюбцу, по-видимому, необходимы.
– Еще? – протягивая бутылку к ее стакану, спросил Док.
– Ну, разве что чуть-чуть, – решив поиграть с ним, согласилась Ева.
Осушив бокал и томно окинув Дока взглядом, она предложила:
– А давай уже переместимся из операционного зала куда-нибудь в более подходящее место!
– Конечно! – подхватывая девушку за талию, воскликнул он и поволок к открывшемуся в стене проходу. – Прошу!
В личной каюте Дока горел приглушенный свет и играла тихая музыка. Едва они оказались внутри, стареющий ловелас стал осыпать Еву поцелуями и трясущимися от возбуждения руками снимать одежду. Так и не совладав с брючным замком, переключился на свою униформу. Вызвавшись помочь, Ева обвила его шею руками и проделала тот же трюк, что и недавно с Тимом.
В голове Дока царил полный кавардак, но никаких заговоров и злых намерений в адрес девушки, кроме сладострастных, в его чувствах не было.
Пока поседевший любовник пускал слюни, воображая безудержную оргию, Ева пришла к выводу, что заключенная с ним сделка – удачный ход. Под предлогом мелких косметических воздействий на тело она сможет воспользоваться медицинской капсулой и оставить в журнале кибердока нужные логи. Чтобы легче внедриться в человеческое общество, необходимо изменить внешность, доведя ее до общепринятого у людей эталона женской красоты, и все необходимые для этого коррекционные поправки должны быть отражены в карте ФПИ Евы. При отсутствии нейросети эта карта теперь была единственным ее документом, и содержащаяся в ней информация не должна вызывать вопросов.