Внебрачный сын олигарха
Шрифт:
Мне наконец удаётся оторваться от компьютера благодаря громким голосам, которые доносятся из-за дверью моего кабинета. Делегация на месте. Искренне надеюсь, что переговоры пройдут быстро, ведь я пообещала Паше к обеду освободиться. Пишу ему сообщение и терпеливо жду от Кирилла приглашение на встречу.
– Арина, идём! – Голова Воскресенского показывается в дверном проёме. – Сегодня не будет лирических вступлений, начнем прямо сейчас.
– Хорошо. – Я одергиваю юбку-карандаш и беру со стола рабочий блокнот, небольшой словарь и ручку.
На подобной встрече оказываюсь
– Волнуешься? – тихо интересуется Кирилл.
– Нет, – я говорю почти правду. Нет, чёрт возьми! Я вру. Конечно, я опасаюсь деловой встречи, постоянно прокручивая в своей голове её исход. Вдруг я допущу ошибку, которая дорого мне встанет в дальнейшем.
Мы направляемся к лифту, поскольку конференц-зал находится двумя этажами ниже. Кирилл идёт на пару шагов впереди меня, что даёт возможность рассмотреть его широкую спину и вальяжную походку. Мужчина невозмутим.
– Такое спокойствие с твоей стороны. Ты так уверен в исходе встречи? – Смотрю на табло с меняющими цифрами.
– Я уверен в себе, – усмехается Кирилл, – поэтому за результат не переживаю. Тебе бы тоже следовало успокоиться, Арина. Твоя нервозность слишком очевидна.
– Я профессионал, Кирилл, – отрезаю я, поджимая губы.
Несмотря на волнение, которое мне всё же удаётся побороть, наша сторона достигает договоренностей с партнерами. Это не может не радовать, поскольку небольшие разногласия имеются, но дипломатический подход Кирилла их с легкостью устраняет.
– Коллеги, спасибо большое за визит! Рад, что нам удалось найти общий язык, – на прощание говорит Воскресенский на беглом английском. – Тогда с понедельника начнём работу. До свидания, всего хорошего.
– До свидания, Кирилл! Надеюсь, сотрудничество окажется плодотворным и взаимовыгодным, – отвечает руководитель, пожимая руку Киру. Затем обращается ко мне. – Арина, рад знакомству.
– Благодарю. Мне тоже было приятно, – улыбаюсь в ответ.
– Арина, задержись. Есть кое-какие моменты, которые нужно обсудить, – произносит Воскресенский. – Я провожу наших коллег. Это не займётся много времени.
Я молча киваю. Оставшись в конференц-зале одна, набираю номер телефона Паши.
– Ну как у вас дела, Паш? – интересуюсь, нервно постукивая подушечками пальцев по столу. – Марк позавтракал?
– Да, Риш, не волнуйся. Скоро поедем за тобой. Если задержишься, зайдём в торговый центр, подождём, – весело отвечает мужчина. На заднем фоне звучит смех моего сына, и я облегчённо выдыхаю. У моего ребёнка всё хорошо.
– Хорошо, я позвоню, как освобожусь, – отвечаю я.
– Арин, Марк телефон отбирает. Скажи ему пару слов. – Слышится шуршание, а затем тоненький голос моего мальчика.
– Солнышко, мама почти закончила, – с нежностью в голосе произношу я. – Скоро увидимся. Я тебя люблю.
Вызов отключается, видимо, Паша забирает мобильный. Мысли возвращаются к настоящему отцу Марка. Сомнений нет, я должна рассказать о сыне. Резко вздрагиваю от громкого хлопка двери и ловлю на себе неоднозначный взгляд Кирилла. Судя по всему, Воскресенский слышал мою последнюю фразу о любви. А ведь когда-то я утверждала, что её нет, это лишь химия. Наверняка он вспомнил об этом. Мужчина присаживается на соседний стул. И каждый раз, когда мы остаемся один на один друг с другом, воздух в буквальном смысле становится разреженным. Пауза затягивается.
– Я слушаю тебя. – Складываю руки перед собой, пытаясь отгородиться от вторжения Воскресенского в моё личное пространство.
– Командировка. На следующей неделе, – холодно отрезает он.
– Да, я знаю. Анатолий предупреждал меня, – спокойно отвечаю я.
– Вот только летим мы во вторник рано утром, а не в воскресенье, как планировалось. – Я открываю рот, чтобы возмутиться, но Кирилл продолжает: – Сразу отвечу на твой вопрос. Я узнал об этом час назад.
Неожиданно дверь распахивается, и на пороге появляется пассия Кирилла, лицо которой искажается от одного только взгляда в мою сторону. Воскресенский ни капельки не изменился, потому у неё есть вполне серьёзные основания ревновать этого человека. Я усмехаюсь про себя. Она ещё не в курсе, что нас связывает с Киром, иначе бы точно рехнулась.
– Что ты здесь делаешь? – невозмутимо спрашивает он.
– Мы договаривались в час, Кир, – её губы неестественным образом надуваются.
Я опускаю глаза на мобильный. Один час пять минут. На кислой физиономии Олеси явно отражается негодование. А Воскресенский не делает ни единой попытки успокоить свою девушку. У него звонит телефон, и мужчина, извинившись, выходит из конференц-зала.
– Клеишь моего мужчину? – Она вмиг оказывается рядом и, схватив меня за волосы, задает тот же вопрос снова: – Я спрашиваю, какого чёрта ты клеишь моего мужчину?
– Руки, Олеся! – сквозь зубы цежу я, резко хватая её за запястье. Не на ту нарвалась.
Судя по всему, эта стерва не ожидает от меня ответа. Я сжимаю руку, всем своим видом демонстрируя, что со мной шутки плохи. Глаза Олеси округляются, а через пару секунд она уже пытается вырваться из крепкой хватки.
– Отпусти! – вскрикивает невеста Воскресенского.
– Я не держу, – разжимаю пальцы. – Советую тебе запомнить, истеричка, что я не буду с тобой церемониться. О каждом косом взгляде в мою сторону или, и того хуже, рукоприкладстве твой ненаглядный узнает первым. А зная Кира, полагаю, ему это ой как не понравится.
Она сверкает глазами в мою сторону. Олеся понимает, что я права и Воскресенский не потерпит подобного. Девушка поджимает губы, и злость на её лице сменяется замешательством.
– У нас скоро свадьба, – бросает Олеся.
В этот момент сердце пропускает удар, а дыхание и вовсе замедляется. Меня нисколько не удивляют её слова, но отчего-то на душе становится мерзко. Эти чувства глубоко внутри меня эхом отзываются на сей факт. Я судорожно пытаюсь собраться с мыслями, но выходит довольно плохо, а самое ужасное, что эти эмоции мне слишком сложно контролировать.