Внебрачный сын олигарха
Шрифт:
Я замираю, рассматривая вошедшего в ресторан Кирилла Воскресенского. Мужчина одет с иголочки. Белоснежная рубашка выгодно подчёркивает его рельефное тело, а безупречно выглаженные брюки служат идеальным дополнением.
– Кто он? – я сглатываю, опасаясь услышать вполне ожидаемый ответ.
– Хозяин, разумеется.
Глава 4 Арина
Примерно к половине восьмого в зале не остается ни одного свободного
Новость о том, как именно Кирилл связан с компанией, выбивает меня из равновесия. Не понимаю, по какой причине он не стал сообщать эту информацию. В голову приходит только одно слово – месть. Месть за то, как я обошлась с ним в прошлом. А теперь он мой работодатель, и я полностью в его власти. Хотя надежда, что моя работа по большей части будет связана с Анатолием, не покидает.
– Ира, когда я устраивалась на работу, собеседование проводил Анатолий. Я и думала, что он владелец, – произношу я как бы невзначай, когда на сцене появляется мой начальник.
– Кирилл Юрьевич, – она натянуто улыбается, показывая свое истинное отношение к нему, – вернулся совсем недавно. Он жил за границей, а всеми делами заведовал Толя. Так уж вышло, что несколько лет назад Кирилл и Толя купили небольшую загибающуюся компанию и развили её вот до такого уровня. Поначалу работали вместе. Я, конечно, считаю, что в этом основная заслуга Анатолия Андреевича, хотя и Кирилл иногда был задействован в рабочих процессах. А потом, как я уже сказала, он резко уехал за границу, и всё упало на плечи Анатолия.
– А как давно они выкупили? – с придыханием спрашиваю я, глядя на сцену, куда следом за Толей поднимается Воскресенский.
– Четыре или пять лет назад, – отвечает она. – За это время компанию не просто поставили на ноги, но и вывели на должный уровень.
– Это здорово! – одними губами шевелю я, искренне удивляясь.
Он никогда не рассказывал мне об этом, хотя в то время мы были парой. Я всегда принимала Кирилла Воскресенского за человека, который способен устраивать праздники и организовывать вечеринки, но не за человека, который вливался во что-то серьёзное и работал на износ, выжимая из себя все соки. Но, похоже, он гораздо глубже, чем казался мне тогда.
Кирилл смотрит на меня в упор. Он не ищет глазами, он точно знает, за каким столиком я сижу. Кажется, будто он не видит больше никого вокруг. В его взгляде пляшут огненные искры, направленные в мой адрес, и я понимаю, что они означают.
«Смотри, я не ничтожество, как ты когда-то дала мне понять».
Я чувствую, как щёки вспыхивают, покрываясь ярким румянцем. К счастью, из-за приглушённого света этого никому не видно. Компания за столиком травит профессиональные шуточки, весело смеясь и в перерывах поглощая изысканные блюда.
Меня отвлекает голос коллеги, сидящего справа. Он начинает рассказывать какую-то забавную историю из жизни компании и уже подходит к кульминации, но резко замолкает, переводя взгляд мне за спину.
– До чего же сладкая парочка! – неожиданно выдает Ира, кривя рот в неестественной улыбке. В голосе проскальзывают нотки сарказма, а по реакции других коллег за столом сам собой напрашивается вывод и об их отношении к Кириллу с Олесей.
– Работает здесь? – прищуриваюсь я, отпивая из своего бокала.
– Что ты! Боже упаси! – со смехом произносит мой сосед. – Эта дамочка не создана для работы, посмотри на неё.
Я украдкой разглядываю девушку, которая практически висит на Кирилле. Олесе даже не надо открывать рот, по одному выражению её лица ясно, что она из себя представляет. Циничная стерва. Единственная дочка богатых родителей, на которую им глубоко наплевать. Её образ расфуфыренной куклы, к несчастью, и обусловлен полным безразличием со стороны близких людей. Это печально, учитывая, что Леся очень красивая девушка с правильными чертами лица.
– Арина, может, потанцуем? – предлагает коллега.
– С радостью! – Я вкладываю ладонь в его руку, и мы вместе перемещаемся в середину зала.
Уже через секунду на танцполе становится тесновато. Не понимаю, что мной движет, но я не могу перестать наблюдать за «сладкой парочкой». Воскресенский предлагает руку Олесе, и они выходят в центр, располагаясь через пару от нас. Кирилл не был бы собой, если бы остался сидеть на месте. В прошлом его невозможно было вытащить с танцпола, поэтому его частенько называли «королём танца».
Мне становится душно. От количества людей и от воспоминаний. Извинившись перед коллегой, я быстрым шагом удаляюсь из зала. Быстро двигаюсь в сторону уборных, не замечая, что кто-то идёт за мной следом. В конце коридора вижу приоткрытую дверь, ведущую на улицу, и устремляюсь к ней.
Останавливаюсь и перевожу дыхание. Я думала, что избавилась от этого наваждения, вылечилась. Но почему тогда мне так трудно вынести его присутствие в обществе другой женщины?
– Арина? Ты в порядке?
– В полном, – уверенно отвечаю, удивлённая появлением Воскресенского. – В ресторане слишком душно и шумно. Захотелось выйти на улицу. Что ты здесь делаешь?
Кирилл встаёт рядом и засовывает руки в карманы тёмных брюк. Он сосредоточенно разглядывает покачивающиеся ветви деревьев, игнорируя посторонние шумы. Какое-то время молчит, но по напряженному выражению лица становится понятно, что натянутая маска безмятежности является мнимой.
– Помнится, ты любила шумные тусовки, – игнорирует вопрос. – Почему сейчас предпочла сбежать?