Внедрение в ЦК 2
Шрифт:
Глава 7
В разведку мы ушли в полном составе, оставив часть взрывчатки, с нами на предоставленных Блюхером лошадях отправились Сэн Катаяма и двое охотников, крепкие мужики с простоватыми лицами, но двигающиеся как тигры, стреляющие белке в глаз. Японцы занимали село Черниговка, полностью контролируя железную дорогу, село находилось в двухстах километрах от Владика. Первые пятьсот километров мы преодолели верхом и оставили их в небольшом городке Спасск-Приморский, в котором находились три батальона красноармейцев и корпус Молчанова, перешедший на сторону красных. Корпус состоял из трех стрелковых полков, кавалерийский дивизион и две артиллерийские батареи, кавалерийский полк, дивизионную школу младшего комсостава и бронепоезд. Силы здесь собрались довольно внушительные — две тысячи штыков, семьсот сорок сабель, двадцать восемь пулемётов, девять орудий.
Город состоял из станции Евгеньевка, военного гарнизона,
После сдачи Дальневосточной армии, не веря обещаниям большевиков, вывел третий корпус по КВЖД на территорию Приморья, где привёл его в боевую готовность. Благодаря сдаче белых войск, штурм Спасска не понадобился. Генерал-майор Молчанов при получении ультиматума и обещании полного прощения при переходе на сторону Красной армии и сохранении чинов, полученных на царской службе, решил капитулировать. Викторин Михайлович сменил погоны генерала на подполковничьи и продолжал командовать корпусом.
Я получил от подполковника приглашение отобедать и решил воспользоваться поводом для получения от Молчанова сведений о японцах, ведь он плотно сними сотрудничал.
Викторин Михайлович поразил своей худобой, аккуратно постриженные усы и внимательные умные глаза создали приятное впечатление.
— Здравствуйте, товарищ подполковник! — я протянул руку и пожал крепкую кисть хозяина дома.
— Добрый день! Садитесь, как раз самовар поспел. Вы в каком звании, товарищ Сорокин?
— Генерал-лейтенант КГБ.
— Такой молодой генерал! Вы успешно строете свою карьеру! Я краем уха слышал, что в наши края заехал немаленький чин из ЧэКа, извините, уже КаГэБэ, но не думал, что настолько...
На столе стояли супница, горячее из лося. Перекусив вкусным обедом, принялись за чай с вареньем из голубики.
— Викторин Михайлович, вы же плотно работали с оккупантами, что можете рассказать о их укреплениях, командовании, численности?
— Согласно договору с США, Япония должна была направить в Сибирь и на Дальний Восток равное с американцами количество войск — по девять тысяч человек. Однако уже к октябрю восемнадцатого численность японских войск в России (с учетом КВЖД) была около семидесяти трех тысяч солдат и офицеров. После ликвидации советской власти на российском Дальнем Востоке и некоторой стабилизации положения, японское военное командование приняло решение сократить количество своих войск путем демобилизации запасных и резервистов из состава экспедиционного корпуса и оставить здесь только кадровый состав. С октября началась частичная эвакуация войск в Японию, и в итоге к февралю девятнадцатого года численность японских войск составила около двадцати пяти с половиной тысяч человек. В экспедиционный корпус входили три пехотные дивизии — Третья, Седьмая и Двенадцатая, а также отдельные части и подразделения. Сразу с осени восемнадцатого Третья дивизия (командир генерал Ооба) со штабом в Чите несла охрану железной дороги от Нерчинска до Верхнеудинска. Седьмая дивизия (командир генерал Фудзи) со штабом на станции Маньчжурия была расположена на зимних квартирах в полосе отчуждения КВЖД от станции Пограничная до Борзи (в Забайкалье) и частично в Благовещенске, неся охрану железной дороги в Северной Маньчжурии. Двенадцатая дивизия (командир генерал Оой) со штабом в Хабаровске держала под контролем всю Амурскую, часть Уссурийской железных дорог, а также район Николаевска-на-Амуре. В конце января прошлого года во Владивосток, для усиления "охраны города", из Забайкалья был переброшен Третий батальон Третьей дивизии. Два японских бронепоезда несли охранную службу на Уссурийской и Амурской железных дорогах. С декабря восемнадцатого японские войска на Дальнем Востоке находились под командованием генерала Отани (его штаб был во Владивостоке), который с августа стал командующим объединенными интервенционистскими войсками на Дальнем Востоке. В декабре восемнадцатого года во Владивосток приезжали начальник Второго отдела японского Генерального штаба генерал Такаянаги и члены японского парламента.
Весной прошлого года началась смена японских войск. В апреле на Дальний Восток стали прибывать части Шестнадцатой пехотной дивизии под ко-мандованием принца Насимото, которые заменяли убывавшую из Маньчжурии Седьмую дивизию. На смену Двенадцатой дивизии стали приходить части Четырнадцатой дивизии (командир генерал-лейтенант Курита, начальник штаба полковник Ойнума). В середине мая в Хабаровске состоялся парад вновь прибывших частей Четырнадцатой дивизии. В середине июня Пятая пехотная дивизия (командир генерал Судзуки, начальник штаба полковник Хантаро Футаконси), располагавшаяся в Хиросиме, получила приказ отправиться в середине августа в Забайкалье на смену Третьей дивизии.Девятая бригада Пятой дивизии командировалась в июле. В ноябре 1919 г. новым начальником 14-й японской дивизии стал генерал Сироодзу. Бывший командир генерал Курита назначался начальником Токийского гарнизона.
В январе этого года японцы прислали
Правительство Японии понимало, что объять необъятное невозможно и удержать всю оккупированную ею территорию Сибири и Дальнего Востока не удастся. Поэтому в феврале этого года японский Генеральный штаб подготовил план по выводу войск из Забайкалья, Амурской области и сосредоточению их в Приморье и на КВЖД. В настоящий момент из-за восстания партизан японцы убрались из Николаевска-на-Амуре, в Приморской области остались две дивизии общей численностью около тридцати тысяч человек. В Корее размещены три дивизии и двенадцать отдельных батальонов; в полосе отчуждения КВЖД — около дивизии; в Южной Маньчжурии — около трех дивизий. В Приморской области только во Владивостоке расположились около двенадцати тысяч японских войск, в Никольске-Уссурийском — около четырех тысяч и из Хабаровска выведено около десяти тысяч, которые тоже расположились на подступах к Владивостоку. Командующий японскими экспедиционными войсками на Северном Сахалине назначен генерал Козима, штаб Тринадцатой дивизии переехал в Никольск-Уссурийский. Во Владивостоке, в Гнилом Углу, располагается двенадцатый полк. Вся городская патрульная служба возлагается на Девятый полк, во Владивостокском порту находятся три японских крейсера и пять миноносцев, захваченная русская канонерка "Вотяк" , два китайских крейсера, еще два миноносца несли вахту на Амуре, напротив села Мариинского
— Откуда, товарищ подполковник, у вас такие сведения?
— Научил штабных япошек пить нашу русскую водку! От меня у них практически не было секретов. Не поверите, но я сносно научился понимать японский, хотя говорить не могу — язык не поворачивается это их чирикание повторять.
— Скажите, как через насыщенную японскими войсками территорию пробраться более-менее легально во Владивосток?
Молчанов развел руками — Честно говоря, не знаю даже.
— Хотите рискнуть, и отправиться в тыл к японцам?
— Это как? В принципе я не против отдать свою жизнь ради Родины.
— Это отлично! Готовьтесь — устроим ваш побег, главное — что бы вам поверили.
Генерал Козима слушал доклад о прорыве из Спасск-Приморского паровоза с одной теплушкой — Генерал Молчанов убил прибывшего из Москвы генерала комитета государственной безопасности Сорокина, который по нашим сведениям, помимо того, что он был заместителем Дзержинского, так еще и входил в руководство Партии большевиков. Этот Сорокин посадил на кол в Хабаровске одного из русских младших офицеров, который участвовал в карательных мерах против населения, сочувствующего партизанам. С помощью двадцати казаков, двоих охотников и японского подданного, возвращающегося из Германии после обучения, генерал захватил паровоз и добрался до наших передовых частей. Всех их разоружили и доставили сюда, во Владивосток. Молчанов утверждает — у Сорокина был приказ оставить в Спасск-Приморском батальон для создания видимости дислокации всех войск с помощью разжигания по ночам большого количества костров, а остальных скрытно перевезти в Хабаровск, где готовится красное наступление в Корею. В течении двух-трех недель к границе с Кореей будут стягиваться войска РККА, освободившиеся после войны с Польшей, Финляндией и Прибалтикой.
Козима подошел к карте и внимательно изучил расстановку японских сил. "Если русские захватят Корею, император за такой позор может отправить в отставку. Нужно успеть раньше красных и подготовить оборонительные рубежи на границе Кореи и России." — Пригласите начальника штаба — он должен проработать план по переброске наших войск поближе к театру военных действий!
Вот уже четвертый день мы находимся во Владивостоке. Сегодня нас выпустили из подвала, где нас держали. Молчанова и японского коммуниста правда с нами не было — их держали где-то отдельно от нас. С утра нас накормили рисом и рыбой, затем приказали собрать свои вещи и нас вывели наверх, где уже при полном параде с револьвером в кабуре и шашкой в отделанных серебром ножнах нас ждал Молчанов.
Все мои пластуны по легенде были личной охраной генерала, охотники — разведчиками, я же — его ординарцем Виктором Клюевым с погонами подъесаула.
— Ну что, молодцы! Натерпелись в застенках союзников? — Молчанов был в сопровождении Катаямы, одетого в свой гражданский костюм-тройку и шляпу-котелок. — Сейчас вам вернут ваше оружие и инструменты, проверьте — все ли в наличии.
Получив от японцев свои маузеры и револьверы, нацепив шашки и кинжалы, мы сразу почувствовали себя уверенно. В деревянном ящике для инструмента среди различных железок лежали пяток глушителей, на которые никто не обратил внимание.