Шрифт:
КОРЕПАНОВ АЛЕКСЕЙ
Вновь и вновь
– Луис!
– позвал Пархоменко.
– Иди сюда, тут съемка интересная.
Медведев в расстегнутом комбинезоне возник на пороге отсека управлеaния, похлопывая по ладони тестером.
– Сейчас прогоню немного назад, и посмотрим.
– Пархоменко прошелся пальцами по переносному пульту.
– Это тридцать первый квадрат. Позавчерашняя информация.
Объемное изображение посреди отсека померкло, превратилось в серое облачко и тут же появилось вновь. Помощник-разведчик вел съемку с большой высоты, неторопливо перемещаясь над планетой, однако все детали фиксировались четко, потому что воздух в тридцать первом квадрате был чист и только кое-где над дорогами поднималась пыль, стелясь за скачущими всадниками.
Киберразведка выявила довольно большое скопление маленьких и больших городов, окруженных селениями, на юго-западе материка-I, в обширной долине между горами и морем. Подобные же скопления наблюдались и в других местах материка-I, а также на материках II и IV.
Экспедиция Дальней Разведки, прибывшая на безымянную пока планету Южного Региона, занялась бесконтактным изучением этих нескольких очагов цивилизации.
Видеоинформация, собранная одним из Помощников в долине на юго-западе материка-I, в тридцать первом квадрате, была довольно живописной. День клонился к вечеру, тени от горных вершин перерезали зеленеющие и желтеющие поля, солнце вспыхивало в десятках маленьких озер, рассыпанных по долине осколками гигантского зеркала, искрилось в волнах далекого моря. В море белели паруса рыбачьих судов. Извилистыми нитями вились вдоль полей дороги, исчезая под кронами раскидистых деревьев, ныряя в овраги, карабкаясь на зеленые холмы, скользя сквозь рощи, рассекая селения, вползая в игольные ушки ворот окруженных стенами городов. Города тоже хорошо просматривались с высоты - россыпи приземистых глинобитных строений с колодцами в каждом дворике, отгороженном от улицы высоким забором; массивные двух- и трехэтажные серо-желтые каменные здания с широкими наружными лестницами и открытыми площадками, эаключенными в квадраты и прямоугольники парапетов; ступенчатые башни с плоскими вершинами, маленькие тенистые сады с обязательным круглым водоемом посредине... И везде - в полях и на дорогах, во двориках и на улицах, в садах и на базарах - люди, множество людей, работающих и отдыхающих, едущих в повозках, запряженных косматыми животными, и идущих по узким улочкам вдоль заборов, торгующих и купающихся. Множество смуглых людей в свободных коротких одеяниях, людей спорящих и мирно беседующих, сердитых и веселых, торопливых и медлительных. В общем, обычная гуманоидная цивилизация пятого-шестого уровня.
Экипаж "Прыжка" пока на приступал к анализу обстановки в очагах местной цивилизации, ограничиваясь сбором информации. Пять десятков Помощников денно и нощно несли вахту над планетой. И Медведев, и Пархоменко, надежно скрытые от посторонних глаз силовыми коконами, тоже совершали ежедневные полеты над населенными территориями, возвращаясь по вечерам в свое транспортное устройство. "Прыжок" стоял на маленьком ровном пятачке в горах, к востоку от усеянной городами и селениями долины. Сюда, к этой изрезанной трещинами каменной площадке, могли добраться только птицы. Час контакта еще не наступил.
– Вот, полюбуйся.
– Пархоменко увеличил изображение.
– Не знакомая ли процессия?
Из распахнутых настежь городских ворот медленно выдавливалась разноликая толпа - мужчины, женщины, дети. Впереди, в пять рядов, медленно двигались всадники. Вечернее солнце переливалось на их шлемах и широких мечах, болтающихся на перевязях поперек груди. А возглавляла все это шествие тройка косматых животных, неторопливо тянущих четырехколесную повозку. Абориген, сидящий на передке, вяло пошевеливал вожжами. Сзади брел совершенно обнаженный бородатый худощавый мужчина с веревочной петлей на шее; другой конец веревки был привязан к повозке. Грязная спина мужчины была покрыта рубцами, из которых сочилась кровь, смешиваясь с пылью, курящейся иэ-под колес. Временами то один, то другой всадник словно нехотя взмахивал длинной плеткой, обрушивая очередной удар на израненную спину несчастного. Тот вздрагивал, но не делал никаких попыток уклониться или защититься, продолжая смотреть под ноги и медленно следовать за повозкой. А на дощатом настиле повозки лежал сколоченный из толстых бревен т-образный крест...
Дорога, огибая болотистую лощину, вела к скалистому берегу моря, ныряла вниз и растворялась в полосе песка. На песке лежали перевернутые вверх дном небольшие суда и сушились развешенные между столбами сети. Там и тут кучками стояли рыбаки и смотрели на прибрежные скалы, где уже замерли в оцеплении вооруженные мечами воины или стражи порядка, ожидая прибытия процессии.
Повозка была еще далеко от берега, когда объемное изображение в отсеке управления стало уплывать, сменившись видом полей с высоты птичьего полета. Помощник-наблюдатель удалился за горизонт.
Пархоменко положил пульт на пол возле кресла и посмотрел на сосредоточенного Медведева.
– Что скажешь, Луис?
Медведев довольно долго молчал, потирая подбородок, потом поднял голову и спросил:
– А что, собственно, я должен по этому поводу говорить? Некий пока неясный для нас эпизод. Углубимся, вникнем, вот тогда и поймем, что к чему. Или не мы, а специалисты-гуманитарии. Уже после нас.
– Так-таки и неясный?
Медведев пожал плечами.
– С аналогиями и параллелями, Ванюша, никогда не следует торопиться.
– Согласен, - кивнул Пархоменко.
– Торопиться не будем. А вот вчерашнюю запись посмотрим, да?
Информация следующего дня, казалось, ничем не отличалась от предыдущей, но при увеличении изображения разведчики обнаружили, что долина изменилась. Глубокие трещины рассекали поля и дороги; склоны холмов оползли, превратившись в месиво поваленных и сломанных деревьев; обрушились стены городов, и груды камней громоздились на месте высоких башен. Люди копошились среди развалин, похожие сверху на потревоженных муравьев.
Разведчики молча переглянулись.
Землетрясение было все-таки не из самых сильных, и большинство построек сохранилось. Жизнь в долине продолжалась, люди занимались своими делами, ведать не ведая о том, что в небесных высотах кружатся над ними разведывательные аппараты иного мира.
Покачивались на легких волнах рыбачьи суда. Скалистый берег был таким же, как прежде, его не коснулась сила стихии. И возвышался над ним, и над морем, и над лежащим в долине городом вкопанный в землю крест. На грубо отесанном топором вертикально стоящем бревне виднелись бурые засохшие потеки - то ли смола, то ли кровь...
Чуть ниже по склону, в стороне от креста, сидели на земле у скального выступа четверо воинов в шлемах. Дымился костер, на охапке веток лежали мечи. Воины неторопливо хлебали из котелков. Уходящий вверх серый угловатый бок скалы был испещрен широкими и узкими отверстиями - там, вероятно, находились пещеры. Вход в одну из них темнел за спинами стражей пятном треугольной формы. Вторая группа воинов - десятка полтора человек расположилась лагерем у дороги, ведущей к городу. Там тоже горели костры; белели походные палатки, поодаль, ближе к болотистой лощине, паслись ездовые животные, помахивая пушистыми хвостами. А на самой вершине скалы, в расселине, незаметные для тех, кто внизу, но не скрытые от "глаз" летящего в вышине Помощника, привалившись спинами к камням, сидели трое в темных накидках, скрывающих лица.
Родственники? Ученики?
Крест постепенно уплывал вдаль, смещался к краю иэображения, потому что Помощник делал вираж над морем, перебираясь в следующий квадрат.
– Что там наш информаторий?
– Пархоменко покопался в поддлокотнике кресла.
– Сейчас он нам выдаст.
Медведев поморщился.
– Зачем, Ваня? И так известно, что т о г д а тоже был некий катаклизм - если верить написанному.
– Для наглядности, для наглядности, - приговаривал Пархоменко, поднеся к уху шарик ответчика.
– Вот, слушай. От Матфея святое благовествование.
– Он закрыл глаза, медленно повторяя шепот автоответчика: - "И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись..." Так, теперь Марк.
– Он замолчал, слушая.
– Ага, у Марка только тьма по всей земле и опять же разодранная завеса. Лука... Тьма, та же завеса... И Иоанн... У Иоанна без чудес.