Внутренние пути во Вселенную. Путешествия в другие миры с помощью психоделических препаратов и духов

Страссман Рик

БУДУЩИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Нескольких довольно простых научных проектов могли бы инициировать дальнейшее изучение воздействия ДМТ на человеческое сознание. В рамках одного проекта можно было бы измерять уровни эндогенного ДМТ у людей, которые естественным образом переживают опыты, сходные с состояниями, вызванными воздействием ДМТ. Затем эти уровни можно сравнить с теми, что наблюдаются у людей, находящихся в обычном, бодрствующем сознании. Состояния, вызывающие в данном случае интерес, — это мистические, околосмертные опыты, опыты похищения пришельцами, психотические эпизоды и сон со сновидениями (возможно, фаза быстрого сна). Еще одна серия исследований может включать в себя введение ДМТ людям, которые пережили такие опыты, чтобы они могли сравнить эффекты, появляющиеся под влиянием ДМТ, с теми, которые возникают естественно. Например, такое исследование может дать ответ на вопрос, вызовет ли введение ДМТ тому, кто утверждает, что пережил похищение пришельцами, такой же опыт. Интересно также, реализуется ли он в данном случае весь целиком или испытуемый переживет только его часть. Важно лучше понять воздействие ДМТ, особенно в течение длительного времени, чтобы установить достоверную

топографию на основе общности восприятия. Сеансы с приемом аяхуаски длятся от 4 до 6 часов, и мы можем многое узнать о мирах ДМТ благодаря тщательному исследованию и сравнению сообщений об использовании этого содержащего ДМТ препарата. Кроме того, более длительное вливание ДМТ (возможно, на протяжении нескольких часов) могло бы дать более подробную картину и генерировать ценную информацию о воздействии чистого ДМТ по сравнению с ДМТ в сочетании с бета-карболинами, как в аяхуаске.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИЗУЧЕНИЯ ДМТ

Не имеет значения, как мы объясняем феномены опыта ДМТ — используя инструментарий ньютоновой механики или квантовой физики. Само существование опыта ДМТ изменяет мировоззрение индивидуума, высвечивая ограниченность нашего обычного мировосприятия. Неоспоримый факт, что такое вещество, как ДМТ, — присутствующее в наших телах и регулируемое физическим геном, — может побудить к дальнейшим исследованиям, по-видимому, автономных населенных миров. В некотором отношении открытие, признание и обсуждение этих состояний сравнимо с открытием, признанием и обсуждением бессознательного. ДМТ и подобные препараты предоставляют надежный доступ к сферам, которые почти всегда незаметны, но под воздействием препарата переживаются как реальные или более реальные, чем нормальное бодрствующее состояние.

Сны, религиозные и околосмертные опыты являются измененными состояниями сознания, оказывающими огромное влияние на людей, на индивидуальном и коллективном уровнях. Сновидения, однако, могут быть непостоянными и хаотическими, религиозные и околосмертные состояния возникают крайне редко, если вообще возникают. Вызванные ДМТ измененные состояния сознания легко достижимы, и, находясь в них, мы сохраняем способность к наблюдению, а после них удерживаем в памяти большую часть опыта. Возможно, мы можем использовать этот фантастически огромный источник опытов с помощью ДМТ. Если выяснится, что эндогенный ДМТ связан с естественно возникающими, чрезвычайно ценными состояниями, мы сможем с большей готовностью принять эти вызванные ДМТ состояния как «врожденные» или «биологические» — вероятно, данные нам от рождения.

ДМТ КАК ЭНДОМАТРИЦА

Эндогенность ДМТ, однако, является не единственным свойством, которые мы должны рассмотреть. Нужно также обсудить его активную транспортировку в мозг через обычно непроницаемый гемато-энцефалический барьер. ДМТ может быть необходимым компонентом питания мозга. О чем говорит роль этого вещества, которую оно играет в нормальном бодрствующем состоянии сознания? Один из возможных ответов таков: ДМТ поддерживает бодрствующее сознание. Состояние под воздействием ДМТ характеризуется не только интенсивностью и странностью; оно является воспринимаемым, то есть, находясь под влиянием препарата, мы большую часть времени осознаем происходящее. Другими словами, и в состоянии под воздействием ДМТ, и в нормальных бодрствующих состояниях присутствует элемент осознанности. Время в большинстве случаев воспринимается так же, как и зрительные, слуховые, эмоциональные и другие составляющие психического опыта. Представьте, что сейчас, в этот самый момент, все мы переживаем опыт ДМТ (помните, что ДМТ не вызывает привыкания — его воздействие можно переживать постоянно). Как мы должны понимать, где сейчас находимся? Будем ли мы действовать и относиться к обстоятельствам как-то иначе? И как насчет вопросов о жизни, о самом себе и о других? Какими будут вопросы о Боге, свободе воли, добре и зле [130] ?

130

Заметьте, что я сфокусировал мое исследование на ДМТ из-за его эндогенности. Несмотря на то что 5-метокси-ДМТ также является эндогенным и сильным психоделиком, относительная легкость изучения ДМТ заставила меня склониться к работе с ним, а не с близко родственным соединением. Недостаточное количество публикаций о предыдущих исследованиях на человеке 5-метокси-ДМТ потребовало бы нескольких лет дополнительных токсикологических испытаний на животных. Кроме того, как и ДМТ, уже упомянутый сальвинорин-A, обнаруженный в шалфее предсказателей (Salvia divinorum), и кетамин вызывают такие состояния сознания, которые позволяют воспринимать поразительно «реальные» необычные реальности. Когда (если) эндогенные соединения с качествами сальвинорина и кетамина будут выделены из человеческого тела, нам потребуется соответствующим образом изменить модель реальности, выработанную нашими общими усилиями, построив ее исключительно на основе ДМТ, а затем включить в эту модель уникальные качества данных соединений и эффекты их взаимодействия с ДМТ.

Возвращаясь к цели нашего исследования, скажу, что присутствие ДМТ в человеческом организме может предполагать наличие текучей, проницаемой и гибкой мембраны, отделяющей нас от других миров. Тогда существование этого барьера более вероятно внутри нас, а не снаружи — он во внутреннем, а не во внешнем пространстве. Поэтому путешествия на далекие расстояния в открытом космосе могут оказаться не единственным способом достижения миров, отличных от нашего и предположительно отдаленных во времени и пространстве. Более того, возможно, совсем не обязательно ограничивать этот поиск методами, основанными на понимании реальности как физически ограниченного и измеряемого пространства. Вероятно, именно эта односторонняя точка зрения удалила нас от потенциально безграничных нефизических реальностей. Мы можем оспорить это ограничение с интеллектуальной, научной, духовной и, что наиболее важно, практической точки зрения. Обнаружение — с серьезным альтруистическим намерением — надежных и общедоступных средств контакта с различными уровнями бытия может помочь разрешить

некоторые животрепещущие вопросы, с которыми мы столкнулись на нашей планете в данном пространственно-временном континууме. Может даже оказаться, что информация и ресурсы, которые мы собираем в нематериальных сферах, более важны для нашего выживания — и, в конечном счете, для нашей эволюции, — чем те, которые мы получаем с помощью только физических средств.

* * *

ДМТ — психоделическое вещество, обнаруженное в организме многих живых существ, включая человека, и в психоактивных растениях. Несмотря на то что мы можем описать его химический состав и фармакологию, используя традиционные методы и научные термины, субъективные опыты, пережитые с помощью ДМТ, сложно объяснить с точки зрения какой-либо теории. Сверх того, его эндогенность и особенная, но неизвестная роль в нормальном функционировании мозга предполагают, что ДМТ оказывает влияние и на необычные состояния сознания в течение всей нашей жизни, и на восприятие окружающей среды.

4. АЯХУАСКА — СВЯЩЕННАЯ ЛИАНА АМАЗОНКИ. Луис Эдуардо Луна, доктор философии

В течение 35 лет мое внимание как ученого было приковано к аяхуаске, растительному веществу, изобретенному коренным населением верховьев реки Амазонки; они готовили его из ствола лозы джунглей [131] . В аяхуаску, как правило, входит, по меньшей мере, одна добавка из листьев растения, содержащего ДМТ. В Колумбии и Эквадоре это обычно диплоптерис кабрерана (Diplopterys cabrerana), лиана, принадлежащая к тому же семейству мальпигиевых (Malpighiaceae), что и лоза джунглей. В Перу, Боливии и Бразилии это психотрия виридис (Psychotria viridis), кустарник семейства мареновых (Rubiaceae), к которому принадлежит и кофейное дерево. Из всех этих растений, пожалуй, наиболее известна на Западе психотрия виридис, поскольку большая часть современных сведений об аяхуаске получена благодаря изучению традиций перуанских метисов или бразильских религиозных организаций, которые используют этот препарат при совершении таинств. (В обоих случаях психотрия виридис используется в качестве добавки, вызывающей видения. Банистериопсис каапи содержит гармин [132] и тетрагидрогармин — это основные ее активные алкалоиды, с меньшим количеством гармалина и других соединений, главная функция которых заключается в том, чтобы помочь ДМТ достичь психоактивных уровней мозга. Аяхуаска — так называется и лиана, и конечный препарат, — становится предметом растущего числа популярных и научных публикаций, документальных фильмов, конференций и семинаров.

131

Лоза джунглей (Banisteriopsis caapi) — лиана семейства мальпигиевых, произрастающая в Южной Америке. — Примеч. пер.

132

Гармин — алкалоид, содержащийся в ядовитых растениях рода гармала и применяемый при некоторых заболеваниях нервной системы. — Примеч. пер.

Я впервые узнал об аяхуаске в 1971 году, когда встретил Теренса Маккену, приехавшего с Эрикой Нитфелд в мой родной город Флоренсию, столицу области Какета в колумбийской части долины Амазонки. Мне было 24 года, и я почти закончил изучать испанскую и латиноамериканскую филологию в Мадридском университете, пройдя двухгодичный курс философии и теологии в религиозном ордене. Я навещал семью после семилетнего отсутствия в Колумбии. Теренсу было 25 лет. Я достаточно хорошо говорил по-английски, и он рассказал мне о том, что он и его брат принимали яхе, или аяхуаску, а несколькими месяцами ранее — гриб псилоцибе кубенсис (Psilocybe cubensis). Это происходило в Ла-Каррере, небольшом поселении, где неподалеку находится водопад на реке Путумайо, в 250 километрах на юго-восток от того места, где мы находились.

Они достигли этой точки после долгого путешествия вверх по реке от Пуэрто-Легуизамо. Рассказ Теренса и глубина его познаний меня поразили. Теренс и Эрика планировали уехать в Боготу, столицу Колумбии, на следующий день. В поисках яхе они хотели попасть в перуанскую часть долины Амазонки. Взволнованный, я пришел домой и рассказал отцу об этой встрече. Он никогда не принимал этот напиток, но знал, что корегуахе и другим коренным племенам этой области он известен. Отец сказал мне: «Скажи своим друзьям, что им не нужно ехать в Перу на поиски яхе. Они найдут его прямо здесь». Он также рассказал, что этот напиток применял для предсказаний дон Аполинар Яканамихой, индеец, которого я знал с детства, потому что он приходил со своей семьей в гранеро моего дедушки — маленький магазин смешанных товаров.

Отец сказал, что я могу пригласить их остановиться на вилле Глория. Земля, на которой стоял деревянный дом, принадлежала нашей семье и находилась приблизительно в 20 километрах от Флоренсии. Мы поселились там втроем, и Эрика по нескольку часов в день печатала рукопись, которая позднее стала книгой «Невидимый ландшафт» [133] . Они путешествовали с небольшой библиотекой интересных книг. Теренс и я в течение дня читали или совершали небольшие экскурсии на соседнее пастбище в поисках пиктограмм, которые, по слухам, существуют в этой области, и грибов, но ничего не находили. После заката при свете свечей и карманных электрических фонариков мы говорили о странных идеях, которые принято ассоциировать с приемом галлюциногенных растений, включая путешествия во времени, телепатию и контакты с другими измерениями.

133

D. J. McKenna and T. McKenna, The Invisible Landscape: Mind, Hallucinogens, and the I Ching (New York: Seabury Press, 1975). [Теренс Маккенна — Невидимый ландшафт]