Внутренний враг
Шрифт:
Он провел посетителей к двери в следующую контору. Табличка на ней гласила:
«Компания „Фантастические новации“.
Корпорация Делавэра.
Президент: Исаак Штейн.
Секретарь: Рабби Шульман»
— Тут все подключено к сети и готово к работе. Мы можем принимать отчеты о курсах валют во всем мире. Банковские счета и брокеры ждут только своего часа. Покупая валюту в одном месте и продавая ее в другом, где она ценится выше, мы можем заставить деньги летать по земному шару быстрее пули и на этом кое-что
— Так почему же оно простаивает? — спросил Хеллер.
— Для того чтобы начать операции, нет денег. — Изя взглянул на часы. — Теперь вниз. Через десять минут подойдет броне-фургон от Бринкса. Он доставит вас домой, и вы Можете попросить охранников перевезти ваши сто тысяч прямо сюда, а завтра с утра мы начнем свой бизнес. — Он взглянул на Хеллера, как бы извиняясь: — На первых порах многого не ждите. Но доходы от обмена валют покроют наши месячные расходы, и когда мы доведем тут все до кондиции — а осталось уже немного, — тогда и будем качать денежки по-крупному.
Артист, подумал я, умеет втереться в доверие.
Все трое спустились вниз, где, несмотря на час пик и заторы на стоянках, их уже поджидал бронированный фургон. Они уселись, и машина мгновенно тронулась с места.
Спустя несколько минут они подъехали к «Ласковым пальмам», и Хеллер достал сотню тысяч из своего сейфа. Изя уложил их в мешок и уехал в фургоне. И опять никакой расписки.
В вестибюле Римбомбо не удержался от восклицания:
— Что-то я не пойму, на кого я работаю — на Таити или Делавэр? Уж я и забыл. Ей-Богу, первый раз в жизни вижу такую структуру организации. Да еще в Эмпайр Стейт Билдинг!
Мы большие люди, малыш. Что мне носить, смокинг или генеральский мундир?
Вышел Вантаджио.
— Эй, Вантаджио, — полез к нему Бац-Бац, — честное слово, тебе следует посмотреть конторы этого малыша!
— Какие еще конторы?
— Да целая (…) половина этажа в Эмпайр Стейт Билдинг! — заливался Бац-Бац.
Вантаджио взглянул на Хеллера: — Тебе нужно удерживать Римбомбо от выпивки. У него начинается белая горячка. Да, звонил Майк и просил передать, что твое такси будет готово завтра. Бац-Бац, надо бы тебе съездить за ним.
— Завтра не могу, — ответил Римбомбо, — не субботний вечер.
— Эй, что это за субботний вечер? — спросил Хеллер.
— Это когда собирается Гражданский союз исправления пороков, — пояснил Вантаджио. — Все высокопоставленные чиновники города. В это время проверок гораздо меньше, и Бац-Бац, отпущенный на свободу под честное слово, не будет особо рисковать, если уедет из города на несколько часов.
— Собираются все до одного? — спросил Хеллер.
— Ну да — начальники полиции, мэр и прочие шишки. Для нас это тоже плохо. Председательствует Фаустино Наркотичи и раздает зарплату мафии. А в первый субботний вечер еще хуже: там бывает сам губернатор и государственные чиновники.
— Ладно, не в субботний вечер я сам съезжу за машиной, — сказал Хеллер.
— Черта с два! Тебе этого нельзя делать! — воскликнул Вантаджио. — Разве не знаешь, что в Нью-Йорке категорически запрещено садиться за руль всем, кому нет восемнадцати? Поэтому тебе нужен водитель. Я пришлю одного из своих парней. А что это там такое насчет Эмпайр Стейт Билдинг?
— Да так, просто подвернулась побочная работенка.
Возможно, от того, как Хеллер сказал это, — как-то уж чересчур небрежно — у меня в глубине души зашевелилась и стала расти тревога. А если вдруг предположить, что Изя не украдет его денег?
Учеба в университете, целых две машины, интерес к геологическим картам и теперь это странное новое предприятие — Эмпайр Стейт Билдинг… У меня в голове ничего не вязалось! Только одна мысль ворочалась и напоминала о себе: от Хеллера добра не жди!
И ни слова из нью-йоркской конторы относительно агентов Рата и Терба. Хеллера нужно было остановить. Я не мог понять, что он там задумал, но все равно ему следовало помешать. Этот человек представлял собой явную угрозу! Частная контора с видом на весь нижний Манхэттен — ничего себе!
Из-за разницы во времени между Нью-Йорком и Турцией мне для соблюдения прежнего часового режима пришлось проспать все утро. Проснувшись, я в бешенстве обнаружил, что передо мной стоит этот старый (…) Карагез, кланяется и что-то мямлит. Я взглянул на наручные часы. Всего лишь одиннадцать! Я бросил на него испепеляющий взгляд.
— Двое мужчин во дворе, Султан-бей. — Он беспомощно взмахнул руками. — Они входят. Они садятся на скамью. Они отказываются уходить.
— Я заставлю их уйти! — рявкнул я. Схватил дробовик десятого калибра и сиганул к двери.
— Султан-бей! — заблажил он. — На вас ничего не надето!
Не обращая внимания на его мольбу, я выскочил за дверь. Говорить мне, что я должен делать, никто на посмеет! Точно, спиной ко мне на скамье сидели двое. Одним прыжком я оказался перед ними и навел на них ружье.
Это были Рат и Терб!
Усы у Рата от удивления затопорщились еще больше. Пухлая смуглая рожа Тсрба слегка побледнела.
— Ради семнадцати полосатых чертей отвечайте, что вы тут делаете? — ошарашил я их громовым голосом.
У Рата хватило нахальства приложить к губам палец.
— А ну-ка объяснитесь! — рявкнул я еще громче.
Рат еще настойчивее задвигал пальцами, и я вдруг осознал, что говорю на волтарианском языке. Но не важно. Когда сотрудники видят мое приближение, они исчезают.
— Мы… мы подчинялись вашему приказу, — залопотал Рат, заикаясь.
Так-то оно лучше, злорадно усмехнулся я: заикаешься, (…).