Внутри и вне помойного ведра. Практикум по гештальттерапии
Шрифт:
Не принимая во внимание поверхность, мы проникаем внутрь и анализируем до бесконечности, ибо как бы глубоко мы ни проникли, мы всегда будем наталкиваться на другую поверхность. Подобно луковице, когда очищается один слой и возникает другой, потом еще и еще, пока мы Tie достигаем нечто.
Фрейд говорил о подавлении и возвращении в бессознательное. Если мы понимаем язык очевидного, нам не нужен этот двусмысленный разговор. На самом деле ничто не подавляется. Возникают все соответствующие гештальты, они находятся на поверхности, они очевидны, как и обнаженность короля. Наши глаза и уши
Граница контакта, например граница эго, является слишком запутанным предметом, пока не будет принята в своей простоте. Граница эта подобна прокрустову ложу.
Прокруст, человек из Древней Греции, который любил играть в игры соответствия и регулирования. У него было только одно ложе. Так, если его гость был слишком длинным, он отсекал его ноги, если он был слишком коротким — он вытягивал его до тех пор, пока тот не соответствовал длине ложа.
Это то, что мы делаем с собой, если наши возможности не соответствуют нашему образу себя.
Не все границы так жестки, как это ложе. История из жизни Древней Палестины демонстрирует как жесткую так и смещающуюся границу.
В деревне жила проститутка. Однажды жители деревни решили побить ее камнями. Я не знаю причины. Может быть, она запросила чрезмерную плату у клиента или заразила его венерической болезнью. Как бы то ни было, пока они собирались побить ту девушку камнями, шел один малый с белокурой бородой и длинными волосами, похожий на настоящего хиппи. Он поднял указательный палец правой руки и произнес: "Кто без греха, пусть бросит первый камень". Все выронили камни, молчание… Потом (единственный) стук единственного камня.
Девушка обернулась: "МАМА!" Что случилось? Для поступка матери не было препятствий. Но пауза? Они, действительно вдруг задержались. Они решили уравнение грех=грех? Они действительно осознали свою проекцию?
Все это возможно, но теряется суть. Суть в том, что они очнулись от транса бешенства, что они пришли в соприкосновение с реальностью, что они пережили один из типов сатори.
У нас славное "бабье лето". Чуточку даже жарко. У меня была короткая сиеста, которую пробудило живое сновидение прощания с семьей Рундов, семьей моей матери. Прощание с моим дедушкой кажется безвозвратным. Я вижу других снова, без него. Я сижу довольно далеко от него, целую его руку и ясно понимаю, что он сидит здесь, и рядом со мной есть рука, не связанная с человеком. Очень мужественная рука.
Мне надоело, и я зеваю. Я слишком ленив, чтобы сделать что-нибудь с этой рукой.
Скука и усталость. Вы помогали мне раньше.
Я не хочу ни разыгрывать сновидение в стиле Перлза, ни ассоциировать в стиле Фрейда. Я хочу остаться в этой атмосфере. Прощание и мое почтение к нему несет что-то лживое и натянутое.
Я просматриваю образы, зеваю, сравнивая его с моим отцом, сравнивая свои объятия, когда я фальшивый и когда я реален. Возникает изменение моего сексуального любопытства.
Мое компульсивное стремление смотреть на женские
Я проснулся. Что-то замкнулось. Пустая компульсивная жажда — экстаз, продиктованный мощным стимулом — никогда не удовлетворенное Сверхкомпенсиро-ванное отвращение, к тому же бесконечное любопытство. Брезгливое подглядывание и страх быть пойманным. Последние дни я бодрствую. Подглядывание сменилось на свободное и свободное-от-вины рассмотрение, интересующееся различными особенностями различных гениталий.
Я говорю перед концом своей жизни: "Нет конца интеграции".
Он сказал бы: "Ты всегда можешь анализировать и открывать новый материал".
Я говорю: "И всегда что-то, что ты можешь ассимилировать и интегрировать. Всегда есть возможность для роста".
Фрейд: Интеграция заботится о себе. Если ты освобождаешь подавления, они становятся доступными.
Фритц: Они могут стать доступными при условии, что они просто входят шеренгой, как интересные проникновения — я достаточно часто видел, что подавленный и освобожденный материал не прокладывал себе дорогу, как ты точно требовал, а оставался еще отчужденным и проективным. Я видел это более часто у Райха и других разрушителей брони.
Фрейд: Я не ответственен за них.
Фритц: В тех способах, которыми пользовался ты, ты поддерживал теорию "освобождения эмоции". Ты был последователен, когда в своей изумительной работе о печали показал, что печаль, труд оплакивания, является полным значения процессом активизации жизненности, а не просто освобождением.
Тэдди: Вся эта болтовня не помогает мне. Я хочу понять различие между границей "я" и границей "эго".
Фритц: Хорошо. Ну, Тэдди, как далеко ты простираешь себя?
Тэдди: (поднимая руки): Так далеко!
Фритц: Сейчас даже до потолка.
Тэдди: Я могу видеть потолок.
Фритц: Можешь видеть сквозь потолок?
Тэдди: Конечно, нет.
Фритц: Ты охватываешь столько, сколько могут твои руки, глаза, уши. Так?
Тэдди: Так.
Фритц: Эго не вовлекаешь?
Тэдди: Насколько я могу охватить, нет.
Фритц: Ты охватываешь потолок. Ты пытаешься соприкоснуться с потолком?
Тэдди: Да.
Фритц: Твое эго пытается дотянуться до потолка?
Тэдди: Звучит бессмысленно. Очевидно, я делаю это.
Фритц: Сейчас у тебя есть граница "я". Философия очевидного. Я обманываю в этой истории. И я сомневаюсь, что кто-то заметил это.
Когда Тэдди пытается дотянуться до потолка, она делает вид. Не было ничего на потолке, чего бы она хотела достать.
Он идентифицирует его с "другом" и пропускает через границу.
Он отвергает или разрушает врага. Друг — хороший, враг — плохой.
Принцип границы распространяется от границ между нациями до поведения электронов. Конденсатор имеет изолирующую пластину, где положительные и отрицательные заряды противостоят друг другу. Граница контакта также является разделяющей границей. В пределах границы предметы и люди имеют положительное значение, за пределами — отрицательное. Я использую "положительный" и "отрицательный" в юридическом смысле, причем "положительный" означает принятие, говорящее "Да", "отрицательный" означает отвержение, говорящее "Нет".