Vнутри
Шрифт:
— Никакой. Чмо какое-то мажорное. Видел как он одет? Богатенький урод.
Рыжий промолчал, глотая виски.
— Удали видео из телефона, — пробубнил он.
— Че это? Я завтра выложу его в нашей закрытой группе, и Ариночке ссылку дам, чтобы оценила себя со стороны.
— Ты видела, что он с Темой сделал? Заплатит кому надо, и мы все по шее получим. Удаляй, и Настя пусть удалит.
— Пффф, — Леся капризно надула искусанные губы. То есть она упоролась, как последняя шлюха всем отдалась, а мы должны удалять и делать вид что ничего не было? Я не хочу лишать себя такого удовольствия.
— Просто
— Жаль она с нами не в одной школе учится, а то было бы вообще весело, — резвилась Леся.
Рыжий бросил на подругу отчаянный взгляд. Он не понимал как Лесины глаза цвета осенней листвы могут таить в себе столько злорадства, как нежная розовая десна может выдерживать столько снюса, как хрупкое тело вмещает столько алкоголя. Этих "как" собралось докучи. Рыжий невольно поймал на злорадстве и себя. В душе он радовался, что человек извне прервал, то что стало выходить за всякие рамки. Наслаждался мыслью, что Артема поставили на место. Рыжий любил дурачиться, пить, смешивать, но в отличии от приятелей в такие моменты его охватывала всеобъемлющая эйфория. Он не желал кому-либо вреда, но и не делал ничего, чтобы этот вред уменьшить или остановить. В глубине души ему было ясно, что он соучастник каждой мерзости, что происходит порой на подобных сборищах.
Если кому-то одному очень весело, то скорее всего кому-то другому очень грустно. В одной из комнат стонал Артем, окруженный свитой, в другой его приятели уже отходили от слишком бурных коктейлей.
Рыжий вышел на балкон и закурил. Тишина, которая снизошла на него, в какой-то момент стала невыносимой. Отсутствие звуков приглашает на диалог с собой: посмотреть на реальность со стороны, честно взглянуть на себя и других? Эту новенькую Арину жаль, Настя и Леся выглядят бессердечными стервами. Рыжему вдруг поплохело от мысли если подруги действительно таковыми являются, а не играют на публику. А кем собственно является он на полотне всего этого босховского безумия? Тишина страшна. Решительное нет никчемным размышлениями! Лучше утонуть в алкогольно-никотиновых парах, где все размывается в единое пятно, без обязательств и лишних драм.
Он вернулся в комнату и включил любимый трек Пошлой Молли. Пускай уже устарело, главное, что качает. Пока лидер пытается унять боль, приходит лучшее время: "Сегодня они будут слушать о музыку", — подумал Рыжий.
Музыка громче, глаза закрыты Это! нон стоп! ночью открытий
Делай, что хочешь я забываюсь
Это нон стоп! Не прекращаясь!
Под ритмичную музыку компания обрела второе дыхание. Теперь уже хромой Артем готов принять новую порцию обезболивающих, девочки хотят продолжения банкета.
Этой ночью, слабые очнутся лишь к утру, а сильные к утру только закончат.
Глава XXI: Сюрприз
Эля спешила в ресторан "Соль и Перец", старательно избегая вездесущих чернильных луж. Нельзя наступить, ведь тогда бежевые лодочки приобретут грязные подтеки, а что может быть хуже грязной обуви? "Например, туалетная сцена с официантом", — произнес ее внутренний голос. Эля невольно скривилась. Хотелось скорее забыть недоразумение, которое она позволила себе в момент отчаяния.
Забежав в глянцевый зал она сразу увидела Егора, который был слишком аккуратно причесан и прилежно одет. "Старался", — пронеслось в ее голове. И от того
Она легко приземлилась на стул и непринужденно схватила меню, бросив милое приветствие. Егор ловил каждый жест, испытывая неподдельное восхищение. Казалось бы, она должна изнывать от позора и ходить потупив взор, но Эля совершенно не признает за собой греха, а если и делает это — то мимоходом, ее прокол крайне вторичен на фоне каких-то других переживаний. Он не знал о чем она думает, переживает, к чему стремится и кажется, именно за это ее полюбил. Женщина-загадка во всей своей неоднозначности.
— Ну рассказывай, — сказала она, подавшись немного вперед и обнажив декольте черной блузки.
Егор замялся, и его бледная кожа тут же выдала смущение легким румянцем.
— Поговорить хотел.
— О чем?
Эля изучала меню, заранее зная что заказывать ничего не будет: в последнее время ее аппетит совсем испарился.
— Для начала что закажешь?
— Пока не знаю, — пожала плечами Эля.
— Ладно, — выдохнул Егор, — кажется я и так слишком долго ждал. Эля, я тебя люблю и не хочу, чтобы наши толком не начавшиеся отношения оборвались, из-за той глупости, что ты совершила до того как у нас все началось.
"Знал бы ты, что наши отношения начались только из-за твоего лучшего друга", — Эля мысленно издевалась, над поддатливым ухажером.
— Оу, — улыбнулась она, поймав возмущенно-удивленный взгляд Егора.
— Я сказал что-то смешное? — произнес уязвленный мажор.
— Ты понимаешь, что я не готова обсуждать подобное в ресторане, я думала мы пришли сюда поесть…
— Да, да конечно, давай сначала пообедаем.
Теперь Эля насильно запихивала в себя салатные листья с дорадой, обдумывая план побега. Нет действительно, зачем было соглашаться на нелепую встречу если ей того даже не хотелось?
Егор болтал о пустяках, много шутил, а пару раз даже удачно. Он то и дело касался ее руки потной от волнения ладонью, при этом стараясь удерживать уверенный в себе вид. В ее глазах он выглядел жалко: слишком расшаркивается ножкой. Нет ей, конечно, хочется чтобы ее любили, превозносили, но в Егоре было что-то такое, что ее отталкивало.
Когда грустный обед наконец закончился, Эля засобиралась, но ее спутник воспрепятствовал:
— Уверена что откажешься от десерта?
— Да, да. Я ж худею.
— Куда тебе? У тебя фигура богини!
— Ляшки потолстели знаешь ли…
— И всеже, я настаиваю на десерте. Всего пятнадцать лишних минут. М? — он по-собачьи взглянул на ее.
"Черт с тобой", — подумала она.
— Пфф ну хорошо, только не больше пятнадцати минут, время поджимает, — она постучала пальчиком по экрану смартфона.
В этот момент к ним приблизился официант с большим блюдом, накрым серебристой крышкой. Лицо метродотеля не выражало ни единой эмоции, он походил на плохо сделанную статую и тем не менее Эля почуяла, что сейчас произойдет нечто странное.