Внутри
Шрифт:
Мальчик не спал всю ночь, то ли из-за круговорота мыслей, то ли из-за страха. «Что же со мной происходит? Ведь это всего лишь сон. Через два дня мы улетаем в Париж. Новые места, люди. Может мне всё-таки удастся забыть её…»
Как ни странно, его не клонило в сон, и он спокойно помог маме собрать некоторые вещи. Майкл уехал с родителями на дачу и друзья потеряли связь на несколько дней. «Он даже не знает, что мы вот-вот улетим». Пообедав мамиными любимыми тостами с джемом, Том решил пройтись. На улице было теплее, чем вчера. Ветра почти не было, но деревья всё также покачивались из стороны в сторону. Машин было мало, что является удивительным для их городка. Том не думал. Ни о чём. Не хотелось. Ему хотелось идти и смотреть на облака, мягко плывущие по небу, на птиц, которых усердно пытаются покормить маленькие дети, на яркое солнце, на идущих мимо людей и не думать. Домой он вернулся уже под вечер. Настроение однозначно было лучше. Смотреть на белую гладь своего потолка было уже не интересно. Да и заснуть было совсем не страшно, а очень даже привлекательно. Том не спал сутки, при этом пребывая в состоянии сонного крота, поэтому через несколько минут его глаза уже сомкнулись.
Я не стану описывать
Наступил день вылета. Утро было довольно солнечным, но несмотря на это, облака всё же понемногу сгущались воедино, образовывая небольшие тучи. Путешественники загрузили свои вещи в машину и отправились прямиком в аэропорт. Мысли были заполнены ожиданием прекрасной поездки. Том думал о том, как они будут гулять по изысканным улицам, фотографироваться около Эйфелевой башни. О том, как мама будет выпрашивать у отца фирменный парфюм из бутика, напротив Итальянского бульвара. Представлял завтраки, состоящие из круассанов с заварным кремом и горячим шоколадом. «Эта поездка просто обязана быть прекрасной. Нет, идеальной!» В своих мечтах он даже не заметил, как быстро пролетела дорога до аэропорта. Нудные контролеры, десятки проверок и невероятная суета наконец-то закончились и они прошли в салон самолета. За что Том любил своих родителей, так это за их прекрасное планирование всего. Видимо, его отец, когда брал билеты, рассчитывал, что мест в одном ряду, значительно больше. В общем Том сидел отдельно от родителей. Правда у окна, но это было не так круто, как казалось. С ним рядом сидела милая соседка с чудесно-пышными формами. И всякий раз, когда она решалась почесать голову, поправить прическу, снять или надеть обувь, ему приходилось прижиматься к окну и наблюдать за невероятно красивыми видами. Они действительно были красивыми, всё казалось таким маленьким. Сверху он видел множество огней, будто бы все города состояли только из них. Вскоре, несмотря на бесконечные движения от окна к окну, за что спасибо дамочке, и, несмотря на всё более красивые виды снизу, Тома клонило в сон. Впрочем, он не стал себя мучать и заснул.
«Темнота. Подвал. Что?! Я опять здесь? Но как? Та же лестница… Я спустился вниз, мужчины уже не было, впереди была та же темнота. Она там? Как страшно… Идти? Или проснуться? Но я ведь должен понять, что происходит? Или нет? Как сложно… Всё же я пошел. Она сидела в том же углу, в точности такая же, как и тогда, заплаканная. Она также смотрела в пол.
–Эй. Ты меня слышишь? Как тебя зовут?
Она обернулась. Она посмотрела на меня. Она меня услышала.
Она посмотрела прямо вглубь меня, по моей спине пробежали мурашки. Я чувствовал, что моя голова начинает кружится. Что же происходит? Она не отвечала, но продолжала смотреть точно на меня, будто слушала. И я решил начать первый.
–Меня зовут Том, я вижу тебя. Я видел, как какой-то мужчина кричал на тебя. Что случилось? Расскажешь?
Она снова опустила взгляд.
–Я могу тебе помочь? – ещё раз спросил я, и вплотную уставился в её огромные, влажные глаза.
Девочка поднялась на ноги, взяла с пола какой-то серый камень и начала что-то выцарапывать на стене. После этого снова посмотрела на меня и убежала. Я не стал её останавливать. Точнее я просто не успел. Посмотрев на стену, еле-еле разобрав текст, я прочёл:
«Тюльпаны. Шесть часов. Кафе»
А под этим красовалась выгравированная камнем подпись «Сара». Что это значило? Какое кафе? Какие тюльпаны? Хотя бы одно было более-менее понятным – её звали Сара. Ну, во всяком случае, я надеялся, что правильно разгадал часть этой записки.»
– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершает посадку. Просьба пристегнуть ремни. – Том проснулся от слов стюардессы и сразу же словил на себе неодобрительный, но любопытный взгляд своей соседки. Они смотрели друг на друга долго, ожидая, что кто-то по всей видимости начнет беседу. Чудной тёте надоела эта игра и она, тяжело выдохнув весь воздух, накопившийся в её лёгких, резко отвернулась, что-то пробормотав себе под нос.
«Вот мы и прибыли в Париж. Город мечты. Так ли прекрасно всё будет?»
Телефон резко завибрировал, заставив этим отца сердито обернуться на сына. Это был Майкл.
–Да, ало.
–Чувак, что за дела?! Ты улетел в Париж, а я об этом знать не знаю! Ты уже видел Эйфелеву башню?! Вы уже в отеле? А чем кормят?
–Нет, не видел. Регистрируемся. Я еще не ел. Прости, но у тебя же не было связи, как я мог сказать тебе?
–Письмо отправить! – посмеявшись в телефон, Майкл продолжил расспрашивать про Париж.
Обсудив с другом всё, чего сам Том даже ещё не видел, он подошёл к отцу, стоявшему у стойки администратора.
–Па, долго ещё?
Папа сердито поднял на него глаза и, не ответив, продолжил общение с девушкой, регистрирующей их. «Что ж, видимо мне придётся подождать». Том сел рядом с мамой. Она читала какой-то французский журнальчик. Даже не обратив на него внимания, мама продолжила изучать светскую моду. Отель, в котором они остановились, был огромных размеров. Видимо папина фирма очень хорошо постаралась над организованностью данного мероприятия. Потолки были украшены орнаментом, чем-то напоминающим церковный. Также самый центр потолков возглавляли хрустальные, обрамленные декоративными подсвечниками, которые создавали ощущение дворцового изыска, люстры. Стены украшали маленькие скульптурки, между ними в красивой композиции следовала цепь кашпо с редкими цветами, а над каждой такой цепочкой висели подсвечники. Гостиная была обставлена мягкими кожаными диванами и лакированными столами. В середине находился ресепшен, у которого уже битый час стоит глава семейства. Справа от ресепшена находиться лестница наверх, а чуть правее её стоит небольшой буфет, источающий ароматный запах кофе и свежей выпечки. Наконец-то папа подошел к ним и дал команду подниматься в номер. Номер был таким же шикарным, как и сам отель. Он был разделён на три комнатки, не считая душевой. Самая большая была родительская спальня, вторую занимал Том, а третья являлась мини-гостиной. Всё было отделано в светлых тонах. Окна в номере были размером с первый этаж дома. Лёгкий ветер то и дело раздувал белые шторы туда-сюда. Время подходило к обеду, поэтому быстро перекусив той самой выпечкой из буфета, семья отправилась в город. Во время прогулки Том понял то, что Париж – это город не любви, а изысканности. По пути очень редко попадались обычные улицы. В основном все были красиво украшены небольшими клумбами, или маленькими статуями. Даже пахло роскошно, хотя это была просто улица. Этот французский запах был сравним с парфюмом богатых дам, которые то и дело ходили со своими чихуахуа в бутики покупать эти самые духи.
День подходил к концу, и мама упросила отца отправиться прямиком в ресторан. Очень вкусно поев в этот вечер, все остались довольны. Хотя… Не могу этого сказать о папе, который оплачивал всё это действо. Вернувшись в отель, они сразу же легли спать.
«Дождь. Где это я? Хотя то, что это не подвал, уже радует. Я оглянулся. Где же девочка? Точнее… Сара. Я не видел её. Что-то подсказывало мне, что я должен её найти. Но как? Я даже не знаю где я. Я стоял на улице, окружённый каплями дождя. Это единственное, что окружало меня. Ни одного человека. Как странно… Следуя за своей интуицией, я пошёл в какой-то тоннель, который разъединял два дома. Выйдя из этой, так называемой мини-пещеры, я оглянулся. Справа от меня была длинная дорога, усеянная клумбами с розами, а слева дорога была украшена тюльпанами, создающими некий узор своими бутонами. Я не знаю, почему моя память не работает так на каких-нибудь экзаменах, но в эту же секунду я вспомнил надпись, которую оставила девочка.
«Тюльпаны. Шесть часов. Кафе.»
И я пошёл по левой дороге. Долго идти не пришлось, через несколько минут на горизонте показалось здание. По виду оно напоминало дом из каких-то ужастиков. Полуобрушенные стены пропускали лишь часть солнечного света внутрь, а всё остальное будто бы отвергали. Красная крыша слегка сверкала над постройкой. Это была единственная часть дома, которая почти не придавала страха. Само здание было небольшим. Оно состояло из двух этажей, которые, казалось, вот-вот развалятся. Около этого здания был выстроен забор, едва державшийся на своём месте, а по его краям всё так же рисовали картинки бутоны тюльпанов. Подойдя чуть ближе к зданию, я увидел висевшую на двух гвоздях, свисающую над центральной дверью вывеску. Она была покрыта слоем пыли. Если не тремя. Так что увидеть, что на ней написано было невозможно. Немного подумав, я всё же решил зайти внутрь. Отворив дверь, которая почти отвалилась от моего прикосновения, я увидел картину, ужаснувшую меня. В этот момент я подумал, что всё же лучше было оказаться в подвале, чем здесь. Весь первый этаж был покрыт пылью, по углам валялась чёрная от копоти мебель, вокруг царил запах гари. Здесь что, был пожар? Я рассматривал стены, на которых очень хлипко висели рамки с фотографиями. Разглядеть на них что-то было невозможно, они были наполовину сожжены, а вторую половину составляла чернота, видимо появившаяся при поджоге. Как ни странно, рамки были почти целы. Стёкла лишь слегка были покрыты оболочкой пыли. Обернувшись, я заметил лестницу, ведущую на второй этаж. Сказать, что я не хотел туда идти— это ничего не сказать. Но конечно же я пошёл. Всю дорогу от первого этажа до второго я жутко боялся провалиться под лестницу. Она была ещё хлипче и скрипучей той, что была в подвале. Пару раз я чуть не спотыкался, но всё же мне удавалось держать равновесие. На втором этаже было пусто. Совсем ничего. Я прошёлся, чтобы убедиться, что ничего нет и повернулся назад. И что же, ради этого я рисковал своей жизнью? И стоило мне только подойди к лестнице, я услышал стук. Что это? Откуда-то доносился звук, напоминающий тиканье часов. Я бы не предал этому значения, если бы мой мозг снова не выдал картинку на стене подвала. Хм… Я следовал за звуком. Он становился всё громче и чётче. И вот наконец, подойдя к какой-то стене, которая едва была видна сквозь туман, создавшийся летающей пылью, я увидел часы. Я протер циферблат рукавом своей кофты и уставился прямо на стрелки. Часы показывали ровно без одной минуты шесть. Странно, почему я не услышал их сразу? И стоило мне только повернуться, как весь дом заходил ходуном. Вся пыль, царившая в воздухе, растворилась, запах гари превратился в сладкий аромат цветов, темнота сменилась на ясный дневной свет, который проливался в уже красивые окна. Пустота второго этажа быстро заполнилась деревянными столами и красивыми диванами с подушками. Казалось, из воздуха появились официанты, несущие подносы с невероятно аппетитной едой и люди, которые заказывали ее. Что происходит? Куда делся тот ужас, который царил здесь минуту назад? Минуту? Я обернулся, посмотрев на часы и, кажется, понял. Стрелка часов застыла. Она показывала шесть часов. Шесть часов. Тюльпаны есть. Время шесть. И на месте старого заброшенного дома появилось кафе. Что?! Как такое возможно? Что за магия? Хотя да, это же сон, тут можно ожидать и летающих слонов…
Проходя между официантов и наблюдая за недавно образовавшейся роскошью в этом месте, я подошёл к лестнице. Старые, разрушенные ступени, которые сами по себе предвещали поход к травматологу, превратились в роскошную, лакированную лестницу, покрытую красным ковром. Спустившись на первый этаж, я увидел всё то же. Люди в вечерних нарядах сидели и трапезничали в очень даже элитном, хотя бы по виду, заведении. Я подошёл к стене с фотографиями и все они были целы и невредимы. На них были изображены семьи. Каждая сидела за каким-либо столом, находящемся в этом кафе и улыбалась камере, поднимая бокал шампанского или вина. И так выглядела каждая фотография. Кроме одной. В самом конце первого этажа, над небольшим камином висела фотография. На ней тоже была изображена семья, а в краешке фотографии было написано: «Семья Виктора. Ул. Засохшего дерева». Женщина, мужчина и девочка. Женщина была одета в свадебное платье, мужчина во фрак, а девочка в розовое платьишко с небольшим шлейфом. Видимо это свадьба. По лицам взрослых можно было видеть, что они невероятно рады этому, а девочка широко улыбалась в камеру. Где-то я видел эту девочку. Она была лет шести, её бледноватый облик украшали короткие рыжие волосы, едва заплетенные в косы. Глаза у неё были огромные. Зелёные.