Во власти пламени
Шрифт:
Заметила среди танцующих Шахира, прожигавшего Амана (и меня с ним за компанию) яростным взглядом. Еще бы ему не яриться! Это ведь его должен был чествовать сегодня правитель и превозносить до небес придворные.
А вместо этого все восхваляют силу и бесстрашие Амана, даже не догадываясь, сколько в нем нахальства и самомнения.
Наконец пытка танцем закончилась. Не успели музыканты отнять от струн пальцы, как кто-то из гостей, уже изрядно захмелевший, выкрикнул:
— За победителя и его прекрасную королеву!
Мой кубок остался на ступеньке возле трона, но подскочивший к нам слуга
И снова заиграла музыка, на этот раз более оживленная, однако сбежать под нее к вожделенному креслу мне не позволили. Аман удержал меня за руку, привлекая к себе, чем вызвал у меня новую вспышку раздражения.
— Здесь слишком душно. Предлагаю немного прогуляться.
— А если откажусь? — с вызовом бросила я. — Подожжете здесь все и выкурите меня из дворца?
Глаза в прорезях маски сверкнули огнем.
— Если не пойдете со мной, Риан, так и не узнаете, почему именно вы стали королевой турнира.
«Больно надо!» — хотела выпалить в самодовольную драконью физиономию, но… Мне действительно не давало покоя, почему он прицепился именно ко мне. А не к Амарелии, например.
Лучше бы все-таки эсселин Валейн сделал своей королевой.
Наше исчезновение осталось незамеченным. По крайней мере, мне очень хотелось в это верить. За минувший день я порядком подустала от внимания окружающих и сейчас была рада оказаться в садах Мраморного дворца.
Если бы еще рядом не было Амана…
Обитель правителей по праву носила это название. Куда ни глянь — повсюду светлый мрамор, слабо поблескивавший в лунном мерцании. Луна, плывущая по темной глади неба, выбеливала дорожку у нас под ногами, своим призрачным светом касалась лепестков цветов и заставляла искриться воду в фонтанах. Ее беззаботное журчание помогало расслабиться, а вот мужчина рядом, наоборот, лишал покоя и привычного мне душевного равновесия.
Выбивал из-под ног опору.
— Так и будете молчать?
— Красотами этих садов приятней наслаждаться в тишине, а не под аккомпанемент требовательно-капризных ноток вашего голоса.
От такого заявления я даже споткнулась. Спокойно, Риан. Он явно тебя провоцирует. Совершенно непонятно на что и зачем, но ты ведь не позволишь ему с тобой играть.
— Говорите. — Я замерла, скрестив на груди руки.
Мы как раз подошли к храму Ясноликой — белокаменному сооружению, увенчанному отливавшим перламутром куполом. Дорога, что привела нас сюда, разветвляясь, огибала храм с обеих сторон и уводила к беседкам, прятавшимся в тени фруктовых деревьев.
Но мне было не до романтичных посиделок под фруктовыми деревьями, и прогулка эта больше не радовала. Особенно когда в глазах Амана сверкнуло пламя, и я, сама того не желая, опустила голову.
И этого я тоже за собой никогда прежде не замечала — привычки пасовать. Но при одном только взгляде на незнакомца уверенность покидала меня. Это заставляло злиться. На него. На себя.
— Что именно вы хотите от меня услышать?
— Я вам это уже говорила. Почему выбрали меня?
— Мне понравились ваши глаза. — Он шагнул ближе, а я, вместо того чтобы отступить, застыла, словно скованная по рукам и ногам его глубоким, низким голосом. — Никогда не видел такого яркого цвета. Изумруды по сравнению с вашими глазами кажутся тусклым стеклом.
И это он называет ответом?
— И имя мое, полагаю, вы тоже прочли в глубине моих прекрасных глаз?
Аман рассеянно оглядел храм и пожал плечами.
— Нет. После турнира отправил слугу побольше разузнать о вас. Как видите, ничего преступного и предосудительного. Тайна раскрыта.
Я ему не поверила, но понимала, что донимать вопросами этого тальдена бесполезно. Только зря потрачу время. Лучше вернусь во дворец и найду Лаали. В крайнем случае, если Аман будет настаивать, станцую с ним еще пару танцев. Все лучше, чем торчать здесь с ним наедине.
— Я нагулялась. А вы оставайтесь. Осмотрите сады, они и правда очень красивые. Подышите воздухом в беседке. В общем…
Займитесь чем-нибудь. От меня подальше.
Провожаемая не то улыбкой, не то усмешкой тальдена, я направилась обратно ко дворцу. Но не успела сделать и нескольких шагов, как услышала:
— Риан, снимите вуаль.
Я сбилась с шага, а сердце в груди — с ритма.
— Я хочу вас увидеть.
Я вот тоже много чего хотела. Например, повернуть время вспять и провести это утро дома. Тогда бы не было этого странного знакомства и не менее странных просьб и разговоров.
— Вам мало моих глаз? — Сама не знаю зачем я обернулась.
— Мало, — кивнул Аман.
Вот ведь породистый хам.
— Тогда…
«Риан, уходи!» — шептал голос разума, которому так любила противоречить строптивая девчонка, что жила во мне.
— Тогда снимите маску. Это будет справедливо.
— Согласен, — хмыкнул Огненный и одним плавным движением избавился от своей маскировки.
Я смотрела на него с недоумением, гадая, зачем вообще было прятать лицо. Вопреки моим предположениям оно не было обезображено шрамами или болезнью. Оно было… совершенным. Этот мужчина был красив и прекрасно знал об этом. Резкие, но правильные, благородные черты, которые не способен был смягчить даже теплый каштановый цвет волос, обрамлявших его лицо. Острые скулы, прямой нос, низко надвинутые брови, что придавало его взгляду какую-то звериную хищность. Тот же Шахир по сравнению с ним казался смазливым мальчишкой.
Вот точно породистый. И точно хам. Этого у него не отнять.
— Теперь ваша очередь, эсселин.
Оглядевшись по сторонам и удостоверившись, что мы одни, я отстегнула вуаль, и полупрозрачная ткань скользнула мне в руку.
Скрупулезно изучив мое лицо, тальден сказал:
— Осталось последнее — почувствовать вас, и можно считать вопрос решенным.
— Что значит почу…
Закончить я не успела. Сама не поняла, как так вышло: в одно мгновение оказавшись рядом, он заключил мое лицо в ладони, обжигающе горячие, твердые, и поцеловал. Не было в этом поцелуе ни намека на нежность, попытку пленить чувственными прикосновениями девушку. Лишь напор и жажда завоевателя, желание показать его силу и власть надо мной. Ожечь своими губами, словно ставя клеймо.