Во власти шторма
Шрифт:
— Мама, Алина от твоих историй точно сойдёт с ума и сбежит от меня, — Влад заходит на кухню.
— Давайте уже ужинать, — говорит она, — сильно не наедайтесь, ещё будут слойки с яблоками.
За ужином разговариваем в основном про детские годы Влада, его первые победы на ринге, как он пропадал у деда целыми днями, как сбегал со школы, чтобы поехать к нему в яхт-клуб и выйти в море на паруснике. Влад охотно участвует в разговоре, его глаза светятся, и я рада прикоснуться к их семейным воспоминаниям.
После ужина помогаю
— Приедем, только без тети Шуры, хорошо? — смеётся Влад.
— Она так хотела тебя лично поблагодарить, ты хоть днём как-то заскочи на пять минут, неудобно.
— Скажи, что я в командировке.
Она безнадёжно машет головой, мол, всё понятно. Влад берёт меня за руку и тянет за собой.
— Пойдем, покажу тебе кое-что.
Открывает ту самую дверь, за которой он изначально скрылся. За ней оказывается кабинет, как я понимаю, его деда.
— Единственная комната в доме, где я оставил всё, как было.
Осматриваюсь: стены, облицованные красивым деревом, деревянная добротная мебель, по тем временам подобранная со вкусом, большое старое кресло возле стола. На столе рамочки с фотографиями. Узнаю на них маленького Влада с мамой и на втором фото — его с дедом, на нём медаль, он держит кубок, а дед его обнимает за плечи.
Влад подходит к большому, расположенному вдоль всей стены шкафу. Там за стеклом стоит около двух десятков фигурок яхт и парусников. Я приближаюсь, рассматриваю.
— Какие красивые! — искренне восхищаюсь я.
— Это мы с дедом делали, он порой мастерил необычайные вещи. Всю мебель здесь тоже сделал своими руками.
Я рассматриваю всё снова, уже другим взглядом. Меня восхищает не только то, что я вижу, но и то, что Влад со мной этим делится.
— А эти три, — показывает на отдельно стоящие фигурки, — я сделал сам.
Достает одну из них, лакированную, с парусами из яркой алой ткани.
— Все яхты мы называли женскими именами, не знаю, почему дед так решил, но мне казалось так и должно быть.
Отдает мне в руки фигурку, я кручу её и вздрагиваю, на корпусе читаю вырезанное детской рукой название «Алина». Поднимаю глаза на Влада.
— Я так назвал её, потому что у неё алые паруса. А сейчас думаю, может я уже тогда знал, что встречу тебя?
По телу проносится необъяснимый трепет, мне хочется плакать и смеяться одновременно. Душе так приятно и волнительно, комок застревает в горле, и на глазах, все-таки, выступает влага.
— Можно я возьму её себе?
— Можно, — улыбается Влад, целует меня в нос, — уже поздно, поехали.
Мы прощаемся с его мамой, она ещё раз кричит нам в след, чтобы обязательно навестили её снова.
— Куда мы едем? — спрашиваю по дороге, видя, что едем не на квартиру.
— В «Якорь». Не хочется сидеть в квартире.
Приезжаем мы туда уже в одиннадцатом
— Пойдем купаться, — снимает футболку и остается в одних боксерах.
— В белье?
— Здесь никого нет, возьмём с собой полотенца.
— Я с тобой с ума сойду — ворчу я и раздеваюсь.
Теплая вода приятно обволакивает кожу, я медленно вхожу, Влад ныряет и уплывает под водой в неизвестном направлении. Я тоже плыву, озираюсь вокруг, он не появляется. Заплываю на глубину, возвращаюсь назад, его нигде нет.
— Влад! Хватит шутить.
Он выныривает прямо передо мной, смахивает воду с лица, захватывает меня за талию и прижимает. Я закидываю на него ноги, и крепко держусь за шею.
— Захочешь уплыть, придется со мной, — говорю я.
Он усмехается и впивается мне в губы. Жарко и неудержимо властвует у меня во рту, долго, чувственно. Ощущаю его эрекцию, он дышит жестко и страстно, крепко меня сжимает, почти до хруста. Я начинаю задыхаться, мне просто не хватает воздуха. Отстраняюсь, глубоко вдыхаю. Как хорошо! Тихо, только наше дыхание нарушает ночную морскую идиллию. Ровная водная поверхность отсвечивает луну, безмятежно дремлющую в безоблачном небе.
Влад выносит меня из воды, лёгкий ветерок обдувает наши тела, мы вытираемся и идём в бунгало.
— Раздевайся, — говорит хриплым низким голосом. Снимает свои боксеры и садится на кушетку.
За задернутыми шторками внутри довольно темно, но я хорошо различаю силуэт, он сильно возбужден, я ощущаю жар его тела, несмотря на то, что мы только что вышли из воды. Снимаю всё с себя, он усаживает меня сверху лицом к себе и накидывается на мою шею, целует, проходится языком, меня безумно заводят его ласки, обстановка. Желание граничит со страхом, что кто-то нас может услышать, я тихонько стону, Влад издает более громкие звуки. Затем он резко переворачивает меня и укладывает на спину, целует живот, возбуждает меня ещё сильнее, разводит мои ноги, опускается к промежности и, о, Боже! Целует!
— Аааа! — интуитивно зарываюсь рукой в его волосы.
На меня обрушивается такое цунами из чувств, что кажется, его невозможно осязать, это невозможно выдержать, даже воздух становится жарким, я ловлю его ртом и мне его мало. Где-то, за гранью реальности я слышу собственные вскрики и протяжные стоны Влада. Движения его языка сначала нежные, становятся более напористыми, он вводит в меня язык, вонзается и выходит, мне сносит башню, больше не могу.
— Больше не могуу! — слышу эхом свой далёкий голос.