Во власти Золотого Бога

Еланцев Константин Викторович

– Я начну, так сказать, с преамбулы, – Волошин поднялся из-за стола, – Это для товарищей из органов, чтоб понятны были цель и задачи отряда товарища Фросина, – он посмотрел на Черкашина. Кузьмин хмыкнул.

– Так вот, цель у нас, как вы знаете, одна – благосостояние страны. По поручению правительства нашим Геологоуправлением поставлена задача по разведке недр Сывермы, богатого края в самом сердце Эвенкии. По данным геофизиков в этом районе сосредоточены большие запасы каменного угля. Вот разведкой этого месторождения и занимается отряд

геолога Фросина. То, что он не присутствует на совещании – это ему воздастся, несомненно!

– А Самсонов – это кто? – не выдержал Черкашин.

– Геолог, ведёт работы на Сыртынском участке. Есть у нас такой ручей. Ну, а теперь давай ты, Валерий Павлович!

 Волошин сел.

– Собственно, хочу представить присутствующих, – замялся Зубов, – Я здесь и завхоз, и комендант, и мама с папой! Иван Ильич, то есть Фросин, на базе долго не задерживается, всё больше сам по маршрутам ходит. Вот и приходится мне всем заниматься: и бытом, и доставкой продуктов. Связь тоже на мне, кроме производственных вопросов, конечно!

– Кстати, как со связью? – вставил Черкашин.

– Есть радиостанция. Дизель-генератор опять же! К счастью, не только у нас. У метеорологов имеется, у заготконторы. Но там никого нет, один сторож.

– Ясно.

– Ну, с Лавровым и Демидовым Вы уже знакомы! – подытожил Зубов.

– В армии не старшиной служили? – не удержался Кузьмин.

– Да, – удивился завхоз, – а откуда знаете?

– Да всё у Вас по полочкам разложено, всё устроено. Где что лежит, не удивлюсь, тоже знаете! Прямо, как у старшины нашего, когда срочную служил!

– Это плохо? – Зубов поморщился.

– Нет, хорошо! Просто замечательно!

 А дело обещало быть долгим и хлопотным. Это Черкашин понял, едва стали проясняться детали происшествия.

 Пять дней назад пропал рабочий из отряда Фросина, который и был расквартирован в Понырях. Вадим Холодов, тридцать два года. Недоучившийся студент из Иркутска. В геологии уже с десяток лет, так что в тайге был не новичок, по крайней мере, все прелести таёжной романтики испытал на своей шкуре.

 В палатку заглянул человек в выцветшей штормовке, а потом решительно прошёл к столу и плюхнулся на лавку:

– Фросин, – представился он, увидев незнакомых людей. Заметив Волошина, кивнул ему головой,– Извините, только вернулся и сразу к вам!

« Не ладят, видно, между собой!» – уточнил для себя следователь.

– Я веду дело Холодова, а это участковый Кузьмин. Знакомы, наверно? Что скажете, Иван Ильич? – поинтересовался Черкашин.

– Ну, если дело только за мной…. Саша тогда в верховьях Нидукана

работал. Ну, километрах в десяти повыше Понырей, – Фросин посмотрел на Демидова, – Так ведь?

– Да, было такое! – кивнул бородач, – Со мной ещё двое рабочих на маршруте шурфы били, – уточнил он, – И я до сих пор уверен, что угольные пласты залегают среди стратифицированных вулканотеригенных образований!

– Ну, это ещё доказать надо! – вспыхнул Фросин.

– Докажу! – набычился Демидов и обиженно отвернулся в сторону.

– Давайте по делу! – разрядил обстановку Черкашин.

– Я по делу. Холодов попросился у меня к Саше. Хочу, мол, наверстать упущенное, в техникум геологический поступать. А он, говорит, геолог от бога, многому меня научить может. Я и подумал, чего его на базе держать? Образцы перебирать любой сможет, а Вадька, может, и в самом деле на свою работу по-другому посмотрел! Вот и отпустил его, на свою голову!

– Когда это было? – спросил Кузьмин.

– В среду, как раз пять дней назад.

– Днём?

– Да, днём, но ушёл он только к вечеру. Я, говорит, дорогу, как своих пять пальцев знаю! Мне тогда интересным показалось: откуда знает?

– Понятно. Много народу в Понырях? – вопрос Черкашина был адресован Зубову.

– Да нет, немного! Три промысловика с семьями, сторож в заготконторе, да на метеостанции двое, мужчина с женщиной: то ли муж с женой, то ли так, по работе….

– Так, давайте перерыв устроим, а потом мы с майором Кузьминым с каждым из вас по отдельности поговорим, договорились? – решил действовать по-другому Черкашин.

 Волошин поднялся из-за стола:

– Николай Иванович, – посмотрел он на следователя, – Я на правах начальства отдам кое-какие распоряжения? Вертолёт только утром улетит, поэтому пилотов устроить надо, да и в целом обстановку по разведке из первых уст узнать. Раз уж я здесь! Кстати, – Волошин обратился к участковому, – Вы как, остаётесь? А то я утром тоже отбываю. Время дорого, знаете!

– Остаюсь, Егор Кузьмич! Моё время оценивается количеством несовершённых преступлений….

Шёл июнь 1989 года.

 В апреле закончилась Всесоюзная перепись населения, и по итогам её численность Советского Союза составляла 286 миллионов 717 тысяч человек.

 Кто-то рождался, кто-то умирал. Вот и здесь, в глухой и почти никому неизвестной Сыверме, шла своя размеренная, далёкая от великих потрясений, жизнь. Шумела тысячелетняя тайга, гнулись от проливных дождей сочные травы, и взбесившиеся после ливней реки захлёстывались на перекатах, смывая всё на своём пути. А вечерами неистребимый гнус упоённо набрасывался на всё живое. И не было от него ни спасения, ни укрытий….