Во времена фараонов
Шрифт:
Золотая портретная маска изображает Тутанхамона как благородного и чувствительного юношу. Те, кому довелось увидеть его истинное лицо, освобожденное от покровов, могут засвидетельствовать, с каким высоким искусством и точностью художник XVIII-династии запечатлел его черты и воплотил на все времена в бессмертном металле прекрасный образ юного фараона.
Тело фараона было положено во внешний гроб внутри каменного саркофага. Так оно и покоится в своей усыпальнице. Остальное содержимое саркофага выставлено в Египетском музее.
Эта работа по расчистке, предохранению и извлечению массы предметов отняла у Картера десять рабочих сезонов. Некоторые предметы оказались в гробнице не в единственном числе, а имели по одной или по нескольку
Оглядываясь назад на четверть с лишним столетия, невольно задаешь себе вопросы: Как же расценивается открытие Картера сегодня? Действительно ли значение его так велико, как казалось в то время? Много ли ценного материала прибавило оно к нашим знаниям об этом периоде истории Древнего Египта?
Когда мы задали эти вопросы сэру Алану Гардинеру, он ответил: «Я бы сказал, что это открытие прибавило немного к нашим знаниям о данном историческом периоде. Филологов гробница разочаровала, ибо в ней не оказалось письменных свидетельств. О самом Тутанхамоне мы ничего не знаем, кроме того, что он унаследовал трон после смерти своего отчима Эхнатона, [15] что он правил всего несколько лет и умер в юном возрасте. Его наследником стал Эйе, престарелый жрец, который при Эхнатоне восславлял Атона. На стенах усыпальницы Тутанхамона он изображен как глава погребальных церемоний во славу своего предшественника. Интересен еще один факт: в гробнице нашли мумии двух мертворожденных младенцев, очевидно детей Тутанхамона и его юной жены Анхесенамон.
15
Вопрос о степени родства Эхнатона и Тутанхамона окончательно не решен до сих пор. Возможно, последний был братом царя-еретика.
Но если говорить о художественнойценности произведений того периода, то это открытие не имеет себе равных. Ничего подобного не находили раньше, и маловероятно, что найдут когда-либо в будущем. То, что эта гробница после неудачной попытки ограбления осталась непотревоженной в течение 3000 лет, — редчайшая удача. Когда через много лет после погребения Тутанхамона в склоне холма над ним начали высекать усыпальницу Рамсеса VI, каменотесы засыпали обломками и щебнем вход в более скромную гробницу юного фараона и тем самым спасли ее.
Для археологии ценность этого открытия заключается не только в найденных сокровищах, а в том, с каким высоким искусством и тщательностью были описаны и сохранены все эти прекрасные вещи.
Это величайшее в истории египтологии открытие, сделанное англичанином. Однако весьма печально, что результаты его до сих пор не опубликованы в настоящем научном издании, т. е. с подробным описанием каждого предмета и цветными иллюстрациями…»
Глава XII
ПАЛОМНИЧЕСТВО В АХЕТАТОН
Поезд медленно останавливается у длинной низкой платформы под названием «Меллауи». Двери с лязгом распахиваются. Гомон, арабские восклицания, и пассажиры перемешиваются с толпой на перроне. Кофейно-коричневые лица лоснятся под белыми головными уборами, коричневые босые ноги вздымают пыль. Вы выходите из вагона, сжимая ручку чемодана, и растерянно озираетесь среди крикливой толпы в поисках того, кто может оказаться главным инспектором Службы древностей Среднего Египта. Может быть, это тот маленький смуглый человечек в европейском костюме и красной феске, что стоит за спинами пассажиров и встречающих и тоже растерянно озирается? Да, это он. Он увидел вас и с улыбкой подходит в сопровождении свирепого джентльмена в синей галабии и тюрбане, с ружьем через плечо. Вы представляетесь. Он действительно главный инспектор. А его вооруженный спутник? Это Ахмед, один из гаффиров(сторожей),
— Не хотите ли чашечку кофе?
— Да, разумеется.
Мы сидим за грязным мраморным столиком в деревянном кафе на берегу капала. За соседним столиком двое мужчин играют в триктрак [16] 15, и стук костей и шашек служит фоном нашей беседы. Снаружи под солнцем клубится дорога, подобно черной пыли, вздымаемой ногами прохожих. Недалеко возвышается огромное, вульгарно разукрашенное здание XIX в. — дворец шейха, весь в стрельчатых арках, как внебрачный отпрыск Брайтонского павильона. У открытой двери кафе сидит на корточках женщина в черном, с покрывалом на голове, скрывающем почти все ее лицо. Коричневый грязный мальчишка с черными кудрями сидит рядом с нею тоже на корточках. Мухи вьются вокруг него, а он безучастно жует ломоть заплесневелого хлеба. Зной, пыль, неприятные запахи и кипящая рядом чужая, безразличная вам жизнь. Вы свернули с чистенькой проторенной дороги туристов. Здесь настоящий Египет.
16
Триктрак — французская игра, в которой шашки передвигаются по клеткам в ящичке согласно очкам, выброшенным игральными костями.
Но до чего же любезен этот главный инспектор! Его круглое коричневое лицо источает доброячелательство. Он то и дело хватает вас за руку. С волнением и настойчивостью.
— Вы приехали посмотреть Тель-эль-Амарну, город Эхнатона, фараона-еретика? Превосходно! Завтра вы его увидите.
Он уже все устроил, буквально все. Добраться до места не так-то легко. Сначала надо ехать на автомобиле, потом верхом на осле, и еще надо договориться с лодочником, чтобы переправиться через Нил, но он позаботился обо всем. Вы сами увидите. А пока он приглашает к себе в гости, в близлежащий городок Минийя.
Здесь к нам присоединяется помощник инспектора, который «не любит поговорить». Как дела в Англии? У него много друзей в Каирском университете. Профессор такой-то и такой-то — вы его знаете? Прекрасный человек, большой ученый. А еще молодой профессор Блэнк, который преподает английскую литературу. Он сам занимается английской литературой. Ваш лорд Байрон, какой это был поэт! А ваши Ките и Шелли! У него есть друг в Хемпстеде, в Лондоне, который жил рядом с домом Китса. А что вы думаете об археологии? О, об этом можно поговорить позднее…
Разговоры, разговоры, разговоры — и так до глубокой ночи. О литературе, о политике и лишь вскользь, между прочим, об Эхнатоне й Древнем Египте. Каир с его озлоблением против англичан кажется за миллионы миль отсюда. Вы англичанин, но здесь вам явно рады. Вы чувствуете себя среди друзей, и даже если вам не удастся добраться до города Эхнатона, все равно путешествие будет интересным.
На следующее утро сразу после раннего завтрака мы отправились с моим гостеприимным хозяином в Тель-эль-Амарну. Маршрут у нас сложный. Сначала — в битком забитом поезде обратно в Меллауи. Здесь нас встречает помощник инспектора с двумя гаффирами. Подкатывает древний «форд». Все влезают в него. Гаффиры высовывают свои ружья из окна, чтобы внутри было больше места. Мы трясемся, подскакиваем на ухабах и говорим, едем всю дорогу по серой пыли вдоль отражающих небо каналов, через глинобитные деревушки, где голопузая ребятня бросается врассыпную перед машиной и что-то кричит нам вслед, как все дети мира. А мы едем все дальше и дальше. Ствол ружья упирается мне в колено, но это неважно; зеленые бобовые поля сменяются аллеями финиковых пальм, а наш проводник бесконечно рассуждает о лорде Байроне. Внезапно нас захлестывает шумная толпа отчаянно жестикулирующих арабов. Что случилось? А ничего, просто мы соединились с отрядом, который должен сопровождать нас до берега Нила. Встреча состоялась! Мальчишки, погонщики ослов, прибыли на место со своими животными точно в назначенный час. Великолеппо организовано, не правда ли?