Шрифт:
Глава 46. Падение клана
«…Продолжаются волнения во Французской Южной Америке, и это уже не просто восстание рабов.
По нашей информации к мятежу против Французской короны присоединились средние сословия, некоторые священники и даже отдельные магократы-землевладельцы. Империя Инков (личный вассалитет Императора Бонапарта) пока что восстание не поддержала, но такой вариант в дальнейшем не исключен.
Вчера вечером Император Франции Бонапарт открыто заявил, что в Южную Америку будут отправлены Легион и карабинеры
Тем временем очаговые бунты холопов, тревожившие в последние дни Россию, пошли на спад.
Полностью успокоены холопы в Новгородской и Псковской губерниях, некоторая напряженность сохраняется в Казанской губернии.
Среди экспертов и аналитиков пока что нет единого мнения по вопросу о причинах восстаний рабов, которые терзают Россию и Францию этой осенью.
Анонимный источник в Охранном Отделении связывает мятежи с деятельностью Голландской Империи, а профессор магии Андрей Соловьёв из Петербургского Университета Магократии — с аномальным магическим влиянием Луны.
Теперь к главной новости дня. Сегодняшняя коронация Императора Павла Павловича…»
Из новостного подкаста «Северной Пчелы» в закрытом мессенджере магократов «Магограм»
Вошедший в комнату Корень-Зрищин выглядел дико и жутко.
Ожоги, полученные на плите блинной, на нём уже давно регенерировали, но мундир всё еще был прожжен в десятках мест. Кроме того, мундир был неправильно застёгнут, так что его весь перекосоёбило.
Штаны князя во многих местах тоже были прожжены. Если раньше Корень-Зрищин напоминал наркомана-аристократа, то сейчас он был уже похож на полноценного нарика из подворотни.
Глаза у князя были красными, взгляд блуждал, щека чуть подергивалась.
Я сразу понял, что Корень-Зрищин пришёл сюда не убивать меня, убивать врага в таком виде не приходят.
Взгляд Корень-Зрищина в ужасе метался по комнате, периодически останавливаясь то на мне, то на Шаманове, то на принцессе. Его глаза при этом расширялись от страха, как будто мы втроем сейчас собирались устроить парню, как минимум, жесткий гэнг-бэнг.
— Князь, вы наркоты обожрались? — вежливо спросил я Корень-Зрищина.
Тот некоторое время молчал, а потом резко выдохнул:
— Нагибин. Помогите мне! Прошу.
— Вот это поворот, — усмехнулся я, — Редко услышишь такую просьбу от человека, который пытался тебя натурально убить.
— Мне нужно поговорить с вами! Наедине.
— Наедине? — удивился я, — Это еще зачем? Хочешь опять поиграть в жарку блинчиков, или что? Боюсь, что наедине не выйдет, князь. Шаманов — мой друг и не хочет уходить. Тем более что это его комната, и я уже выгонял его сегодня отсюда. Выгонять его еще раз было бы просто неудобно. А дю Нор — моя девушка. У нас с ней отношеньки, если ты понимаешь, о чём я. Не могу же я выгнать свою девушку!
— Барон! — возмутилась принцесса.
— Цыц, — осадил я Ладу, — И вообще…
В этот момент дверь комнаты распахнулась, и внутрь ввалился мужик, занявший собой сразу половину помещения. Я, конечно, видал на своём веку много мордоворотов, но таких классических — только в боях ММА по телику.
Громовищин больше всего напоминал Стаса Барецкого, только, в отличие от Стаса, был не квадратным, а прямоугольным. Ростом он был выше меня на целую голову, а Шаманова превосходил настолько, что даже два поставленных друг на друга Акалу были бы ниже его.
Могучие плечи Громовищина едва влезли в двери, телохранитель принцессы состоял большей частью из мышц, которые дополняло немного жирка, а еще крупная бритая голова. Взгляд синих глаз головы был на удивление умным и как-то совсем не вязался с остальным обликом Громовищина.
На бодигарде был безупречный черный костюм с небольшим значком в форме розы ветров — герба дю Нор, на лацкане пиджака.
Громовищин оглядел помещение, явно в поисках того, кому нужно дать в морду. К счастью, таких здесь не обнаружилось.
— Это Марк, мой телохранитель, — торопливо представила Громовищина принцесса.
Имя, судя по всему, было вымышленным и французским. Громовищин изображал француза, как и его госпожа.
И я вынужден был признать, что у него это получалось. Громовищин выглядел настолько стрёмно и отмороженно, что ассоциировать его с какой-то конкретной нацией было в принципе затруднительно.
А если бы кто-то и захотел усомниться во французском происхождении Марка, то хорошенько подумал бы, перед тем как открывать рот. Ибо если сомнения придутся Марку не по вкусу — то рот высказавшего их вполне мог остаться без зубов.
— Relaxer. Ils sont tous amis, — успокоила бодигарда принцесса.
— Comme tu dis, — прорычал в ответ Громовищин на чистейшем французском.
Я тут же протянул этой горе чистой мощи руку:
— Барон Нагибин, Александр Петрович.
— Марк Шабо, — представился Громовищин, пожимая мне руку.
Рукопожатие у него оказалось на удивление мягким.
Судя по всему, Громовщин был из тех верных бойцов, кто всегда слепо следует воле хозяина или в данном случае хозяйки. Принцесса сказала ему, что мы друзья, и Громовищин сразу вырубил боевой режим. Оно и к лучшему.
— Это мой кореш Акалу Шаманов, — представил я Громовищину-Шабо эскимоса, — А вот этот мудак в криво застёгнутом мундире — мой некореш по фамилии Кореш-Зрищин… кхм… то есть, Корень-Зрищин, прошу прощения. И мы сейчас будем выяснять, какого хрена он сюда приперся. А вы нас подстрахуете, на случай, если Корень-Зрищин задумал сделать какую-нибудь глупость. Я прав, графиня?
— Oui, — кивнула принцесса.
— Вы нам объясните, в чём дело, князь? — обратился я к Корень-Зрищину, — Если вы будете и дальше хлопать глазами, боюсь, у нас не выйдет коммуникации. Я не владею азбукой Морзе, так что ваше хлопанье глазами мне непонятно, даже если вы пытаетесь передать мне таким образом тайное сообщение.