Водный мир
Шрифт:
— Дыра здесь! — кричу я, и Ник, который не может видеть аномалию, замедляет шаг, позволяя подвести себя ближе.
Какая же она огромная и грандиозная! Страшно вспомнить, в каких обстоятельствах мы столкнулись в прошлый раз. Мысленно извиняюсь перед ней за то, что пренебрегла возможностью воспользоваться норой. Я была взвинчена и измучена, и потому не сразу обратила внимание — дыра выглядит специфически. Вроде бы те же яркие сочные цвета, сменяющие
Дыра властвует над полотном этого мира, подавляя его и подстраивая на свое усмотрение. Все вокруг застывшее: пока коридор и остальные помещения верхнего уровня терпят бедствие, этот зал неплохо сохранился, будто законсервировавшись в определенном состоянии из прошлого. Пол, чуть тронутый влагой, украшенный лепниной потолок и стены мелко подрагивают, «плывут», словно от высокого жара. Кажется, кто-то взял и с размаху пробил стенку между измерениями раскаленным огненным копьем: присмотрись — увидишь рваные ошметки материи по краям…
Теория Никеля в очередной раз подтверждается. Все-таки он гений — судя по всему, дыру и правда создали искусственно.
— Она странная. Я не видела таких прежде.
— Все еще хочешь туда?
— Конечно, — тяну Ника за собой. Во мне просыпается привычный зуд, не дающий спокойно стоять рядом с аномалией, подстрекающий как можно скорее броситься в ее недра — и абсолютно неважно, что будет ожидать нас с той стороны. Я не сомневаюсь: этот прыжок мне по силам.
— Стой, — он удерживает меня, разворачивая к себе лицом, и убирает руки, прекращая наш ментальный контакт. Серьезно и долго смотрит в глаза, так что я невольно начинаю подозревать очередной подвох, а потом опускается передо мной на одно колено и называет земным, родным именем. — Варвара Максимова, ты согласна переправить меня в новый мир? Сделаешь ли ты это несмотря на то, что я не могу гарантировать нашей безопасности и вообще ни черта не представляю, что ждет нас по ту сторону? Готова ли ты больше никогда не увидеть родного измерения и своих родных, если мы не сможем вернуться обратно?
Стараюсь сохранить серьезную мину, хотя так и тянет расхохотаться, притянуть его к себе и зацеловать до смерти.
— Никель Андо, а ты согласен, чтобы я перенесла тебя в новый мир? Готов ли ты к тому, что я буду и дальше оставаться непредсказуемой и неуправляемой, продолжу возмущать эфир своими помехами и, возможно, еще не раз поставлю нас на край гибели?
Ник раздумывает некоторое время, а потом кивает.
— Я рискну, — он поднимается с колен и мы скрепляем поцелуем свой странный обмен клятвами, стоя у пылающего, переливающегося всеми цветами радуги алтаря.
Это так странно, дико и волшебно. Мы собираемся совершить прыжок, к которому напряженно готовились целый месяц, а в итоге все равно оказались к нему не готовы. Мы стоим перед дырой вдвоем, хотя тренировались вместе с целой командой выдающихся людей. На нас нет транс-форм, которые могли бы уберечь от негативного воздействия чужеродной среды, нет рюкзаков с вещами, подавителей и ни одного из необходимых Никелю приборов.
— Я бы по традиции занес тебя туда на руках, но, боюсь, после этого мы попадем не в новый мир, а прямиком на тот свет…
Осторожно приближаемся к проходу, смеясь и не отпуская друг друга. Невидимый ветер дует нам в спину, развевая волосы и подталкивая к червоточине. Ее притяжению тяжело сопротивляться, но мы балансируем на самом краю пропасти.
— Катастрофа ведь не сможет надолго остановить Салкаса? — скорее утверждаю, чем спрашиваю я, имея в виду затопленную лабораторию, преградившую путь к дыре между измерениями. — Они с Магарони никогда не простят нас за это.
— Значит, будет война.
Ник равнодушно пожимает плечами. Он бы не передумал, даже повисни у него на хвосте вся армия Атлантиса. Недоброжелатели с их происками и интригами кажутся мелкими, не имеющими никакого значения, пустяками, когда у наших ног лежит целая вселенная.
Мы отбросили все лишнее, прошли через огонь и воду, чтобы оказаться на пороге чего-то нового и удивительного. Масштабного, неизведанного и, вполне возможно, смертельно опасного. Я и Ник похожи в поношенных брюках и жилетках, равны, едины и совершенно беспомощны в простых грубых одеждах, выданных Циссой. Так почему я чувствую, что мы всесильны?
— Готова? — муж заправляет мне за ухо выбившуюся прядь, смотря с чудесной, заставляющей сжиматься сердце, нежностью.
— Да, — улыбаюсь я и делаю шаг вперед.
Поток ветра, света и золота подхватывает нас, закручивает и несет прямиком в дыру. Мир вытягивается, сжимается до размеров нитки, продетой в иголочное ушко, несется со скоростью света, шумит и оглушает звенящей тишиной, а потом распахивается необъятной, ослепляющей белизной нового мира.
КОНЕЦ