Водный мир
Шрифт:
Вот оно! Чёрт… а ведь практически же на поверхности было! Вот что значит стереотипное мышление и трудности перевода!
— Вань? — забеспокоился Розанов.
— Отбой, дядь Мить! — немного невпопад велел я. — В смысле, можно дальше отслеживать в фоновом режиме, вряд ли этот стервец объявится. Работаем по принятому плану.
— Хорошо, Вань.
— И это, не отвлекай меня пока, мне посоветоваться надо, — буркнул я и переключился на закрытый канал: — Лер? Слышишь меня?
— Елагин! Наконец-то!!!
— Лер, я понял, где мы накосячили! И почему мы до сих пор никого не нашли!
— Ну и почему же?
— Элементарно, Ватсон! Потому что не там искали! Мы искали в «безднах», а надо было искать в «пропасти»! «Эль абисмо», помнишь? Именно так говорил Лукиньо! И Качи тоже, но я внимания не обратил!
— И что?! — осталась в непонятках подруга.
— Ладно, долго объяснять! Поговорим в «заброшке», пока буду готовиться!
— Как скажешь, Вань, — не стала спорить зазноба. — Ты ещё долго? А то мало удовольствия «соплями» любоваться…
— Минут через двадцать явлюсь, — пообещал я. — Край через полчаса.
— Хорошо, жду.
И, что характерно, почти не соврал — аккурат за этот срок мы со «Вторым» успели переправить пленников в селение Урабэ, малоку которого и приспособили под изолятор временного содержания. Там, кстати, и Розанов с парнями обосновался, а потом к ним ещё и старые знакомые медики присоединились — обеспечивать санитарную обработку территории. Последние, кстати, своим появлением произвели фурор среди местных, которые до того настолько здоровенных «леталок» не видели. А конкретно эта ещё и жужжала сразу четырьмя несущими винтами в кольцах конвертеров. Впрочем, к тому времени мы с Леркой уже вернулись на «заброшку», как я ей и пообещал.
Ну а вернувшись, переоделись в привычные шмотки, затарились жрачкой и питьем, да завалились в зал с диваном, который уже давно приспособили под рабочий кабинет. Ну а чего? «Умный дом» из любой точки доступен, «нейры» работают как часы, а общая «дополненная реальность» в разы лучше любого демонстрационного экрана. Опять же, со стороны решительно непонятно, чем это таким интересным мы заняты. Немного странно, конечно, что молодая пара просто валяется на диване, вместо того, чтобы заниматься известно чем, но… не круглые же сутки этим самым заниматься? Так никакого здоровья не хватит, даже укреплённого многолетней практикой цигун.
— Ну всё, Елагин, колись! — велела Лерка, как только устроилась на своей половине дивана со всеми возможными удобствами. — Что ты там понял?
— Ну, начнём с того, что таки да, эти вот символы, — вывел я на виртуальный дисплей давешние спиральки и прочие закорючки, — обозначают некие внепространственные образования типа сверхкоротких «кротовых нор», привязанных к конкретным точкам на островах. Это раз.
— Хм…
— А ты не хмыкай, душа моя, ты жуй лучше! — посоветовал я. И вывел на тот же дисплей схему архипелага с маршрутом окончательно куда-то канувшего Агуэя. — Вот, полюбуйся! Это наш друг шаман вот таким макаром наскакал меньше, чем за десять минут.
— Фига себе!
— Вот-вот, — поддержал я зазнобу. — В сумме сто семьдесят два километра.
— В принципе, не так уж и много, — задумалась вслух Лерка.
— Ага, — кивнул я. — Если на глайдере и по прямой. Но в том-то и дело, что глайдера либо какого-то другого летательного аппарата у Агуэя не было. Иначе бы его парни дядьки Митяя срисовали. А всё остальное… сама понимаешь. Ни пешком, ни вплавь сто семьдесят кэмэ за десять минут сделать нереально. Нонсенс, не побоюсь этого слова. Стало быть, куму-пойаи воспользовался каким-то способом «сжать» пространство. Ну, или «проколоть». Или ещё что-то в этом роде. В общем, скажем так: деформировать.
— В каком смысле «сжать»? — озадачилась моя подруга.
— Да это я не так выразился! — отмахнулся я. — Тут скорее другая аналогия подойдёт: свернуть или искривить. Вот представь лист писчего пластика, например. Представила?
— Ну, уж совсем-то меня за дуру не держи! — возмутилась Лерка. — Конечно представила!
— А теперь представь на этом листе две точки в противоположных углах.
— Ну.
— Какое между ними расстояние?
— Да кто бы знал! Зависит от того, где точки нарисовать!
— Да это понятно! Я к тому, что между этими двумя точками на плоскости кратчайшее расстояние — это прямая. Так?
— Так!
— А теперь представь, что ты взяла лист и свернула его, совместив эти углы. Представила?
— Ну? И дальше что?
— Какое теперь расстояние между точками?
— Э-э-э… никакое? Ну, если они совпали?
— Правильно! И даже если они не совпали, всё равно расстояние между ними теперь гораздо меньше, чем на развёрнутой плоскости…
— Поняла… но это же… Вань! Как такое вообще возможно?! Даже наши космические корабли, насколько я знаю, не «сворачивают» континуум ПВ, а «срезают путь» через подпространство! А тут вообще планета!
— А вот это нам как раз и предстоит выяснить, душа моя, — со вздохом заключил я. — Чёрт! Ну вот почему я не физик?! Или хотя бы инженер?!
— Потому что ты дипломат, Елагин! — пригвоздила меня Лерка железной логикой. — Судьба у тебя такая. Смирись, как я смирилась. И приноси пользу на своём месте.
— Да блин, я не о том!
— А о чём же?
— О том, что знаний у меня не хватает специфических! А консультантов со стороны привлекать категорически нельзя!
— Опять клановые игрища? — нахмурилась зазноба. — И не живётся же вам спокойно…
— Таков путь аристо, Лер. С рождения и до самой смерти. Ты, кстати, тоже привыкай. С тебя-то спрос поменьше, конечно, но вот с детей твоих…
— Эй, эй, эй! Елагин, окстись! Какие дети?!
— Будущие, Лер, какие же ещё? — удивился я. — Попомни моё слово, сама же первая и заведёшь разговор насчёт расширения семейства.
— Да ну тебя!
— Ладно, давай сменим тему, — не стал я настаивать на своём. — Знаешь, какой ещё нюанс я обнаружил?
— Ну-ка, ну-ка…
— Вот, гляди! — мановением руки преобразовал я плоскую схему архипелага в объёмную. — Ничего не замечаешь?