Водородная стена
Шрифт:
– Эта проблема гораздо важнее, чем заботы и желания индивидуума.
– Лицо Сайло оставалось спокойным, хотя и суровым.
– Пусть я всего лишь стажер, но я возглавляю проект этого конкретного перевода…
– Только номинально. Я могу в любую минуту добиться твоего отстранения. Боле того, я могу и сам отстранить тебя.
– У любого, кто меня заменит, уйдет много времени на достижение моего уровня настройки и фокусировки…
– Я отслеживал твою работу. И смогу без труда тебя заменить…
– Архитектура Стрельца не желает говорить с вами. Сайло замер, позабыв о хладнокровии:
– Ты делаешь персональные намеки!
Губы Рут дрогнули - она сдерживала улыбку:
– Это всего лишь наблюдение. Стрелец желает получить нечто такое, что ему не в состоянии дать никто из нотов.
– В таком случае я могу организовать иное решение проблемы.
По лицу нота пробежала череда выражений, которые Рут не смогла прочесть - словно некие сомнения и колебания стремились пробиться наружу.
– Я хочу продолжать работу…
– О, ты можешь ее продолжить, - Нот внезапно улыбнулся.
– Безусловно, можешь.
Резкий взмах руки дал ей понять, что разговор закончен. Нот явно принял какое-то решение. Какое? Глаза Сайло были непроницаемы. А навыков Рут пока не хватало, чтобы его «перевести».
Некоторые из хранившихся в библиотеке Посланий вообще не предназначались для глаз или ушей простых смертных. Подобно древним правителям Месопотамии, их инопланетные авторы обращались напрямую к своим божествам, и только к ним. Одно из них начиналось просительно:
Передай богу - мы знаем и говорим:
За ваше завтра мы отдадим наше сегодня.
И было вовсе неясно, послан ли этот куплет (потому что в оригинале он был явно рифмованным) живой цивилизацией или же артефактом, оставленным для того, чтобы напоминать Галактике о событиях давно минувших лет. Возможно, с точки зрения инопланетян, разница здесь не имела значения.
Такие сигналы также включали в себя Артифиции - так в свое время назвали цифровые «разумы», вложенные в Послания. Развитые Артифиции, такие, как Стрелец, нередко заведовали огромными банками данных, содержащими мнимые секреты, откровенное бахвальство и официальную историю, которая нередко оказывалась просто болтовней о величии. Последняя, и довольно прозрачно, была сформулирована так, чтобы навлекать гнев инопланетных богов на врагов автора. От древней мотивации вавилонских царей сей гнев отличался лишь сложностью и коварством.
Многие Послания такого типа устанавливали некие универсальные моральные законы и похвалялись тем, как авторы их соблюдают. Поначалу создалось впечатление, что и Архитектура Стрельца относится к этому же классу Посланий, поэтому ее переводами более столетия почти не занимались. И лишь постепенно стали очевидными ее сложность и насыщенный «отклик». А еще более важным стал тот факт, что она принадлежала к совершенно новому классу - то была первая искусственная Архитектура.
Она обладала тем, что можно грубо сравнить с человеческим подсознанием - но она могла при желании заглянуть в глубины составляющих ее разумов. Если бы человек имел такую способность, то смог бы понять, что все его импульсы происходят, например, из локуса полученной давным-давно травмы или вспышки гнева - причем понять моментально, отследив свои прошлые эмоции и поступки. Странная мощь человеческого искусства также отчасти проистекает из невидимых источников подсознания. И для человека возможность сорвать покров с этой ментальной святыни - весьма тревожная перспектива.
Тем не менее изготовленные людьми Артифиции всегда работали с полной прозрачностью. Стрелец тоже мог действовать в таком режиме или же маскировать участки собственного сознания от самого себя, и тем самым достигать некоего подобия того самого пресловутого клише - Человеческого Состояния.
Поскольку в ту эпоху преобладало мнение, что важнейшее преимущество любого искусственного разума заключается в его постоянной прозрачности, это открытие стало шоком. Какое преимущество может получить Артифиция, неспособная мгновенно познать все уровни своего разума? Что станет продуктом мыслительных структур, которые она не в состоянии сознательно просматривать?
Поскольку это стало достоянием, которое Архитектура Стрельца разделила (до известной степени) с людьми, жаркая дискуссия не остывала более двух веков. И спор так и остался неразрешенным.
Теперь, когда в этот процесс оказалась вовлечена Рут, она с поразительной ясностью сознавала, что Артифиция может изменять свою и ее природу с головокружительной скоростью. Долгие периоды аналитической безмятежности могли быстро сменяться вспышками раздражительности. Она не затруднялась понять смысл всего этого, равно как и осознать информацию, полученную во время долгих сеансов общения. Неврологическое воздействие на нее накапливалось. Погружения в кокон все больше сопровождались статикой. У нее начали сдавать нервы.
Часть полученной от Архитектуры Стрельца информации относилась к проблемам гелиосферной физики, но она в них ничего не понимала. Эти фрагменты, иногда весьма длинные, она передавала Сайло.
Кризис, вызванный требованием Артифиции, похоже, миновал. Теперь она работала с ней более глубоко, поэтому как-то днем, находясь в коконе и сосредоточившись на точных нюансах общения, она поначалу не отреагировала, когда ее внезапно охватило безошибочно ясное желание. Бурное и лихорадочное, оно встряхнуло все ее тело, заставив стиснуть бедра, а лоно - сжаться от сладкого предвкушения.
Каким-то образом все это слилось с фразой, которую они в тот момент обсуждали/переводили. Рут как раз была погружена в трудную проблему извлечения правильных оттенков смысла из сообщения:
– как вдруг обнаружила, что не в состоянии мыслить рационально. С этого момента и всего за несколько секунд она испытала полный спектр всех моментов страсти, которые ей доводилось испытать. Экстаз и единение, пережитые девушкой всего несколько раз - и лишь частично, как она теперь поняла, - пронзили ее потоком ощущений. Тело содрогнулось от спазмов чистого наслаждения. Все ее существо запело, вознесенное на небеса. Ей удалось ухватиться за этот поток и оседлать его. Лишь бешеная скорость могла соответствовать его сути и мчаться на нем. Рут ощутила себя расплющенной на микросекунды - внутренние интервалы времени, которыми оперировал Стрелец.
Головокружительная, ослепляющая скорость. Пока человеческий нейрон заряжался для передачи нервного импульса, здесь успевали пронестись огромные потоки мыслей и информации. Каскады умозаключений и переживаний были подобны речным порогам, которые она не могла видеть, а только ощущать: кинестетическое ускорение, потоки, которые постепенно сливались в восхитительный ментальный туман.
Мысли и чувства стали неразличимы.
Она очнулась в коконе. Прошло лишь несколько минут с того момента, когда она еще сознавала, что такое время. Тем не менее она знала, что именно произошло. И пожалела о том, что все кончилось. И возненавидела себя за это сожаление.