Воды Рубикона
Шрифт:
– Он мертв! Бросай его и уходи! – заорал Азимут, вновь открыв огонь по близлежащим крышам в надежде зацепить снайперов. – Ты ему уже ничем не поможешь!
Еще одна пуля впилась в асфальт буквально в метре от ботинка спецназовца, упрямо тянущего за собой Ланцета.
– Да оставь ты его! – неожиданно пришедший в себя Прайм, держась за стену, поднялся с пола.
Белл тем временем сумел-таки дотащить труп друга до пандуса перед входом в ангар и потянул его вверх, бормоча, что «все будет хорошо» и что «его вылечат». Подоспевший Азимут помог затащить тело внутрь ангара. А затем
– Идиот! Я тебе что сказал? – зло выдохнул офицер, склонившись над штурмовиком. – Бросай его!
Майор обернулся на труп снайпера, возле простреленной головы которого начала расползаться кровавая лужа.
– Он мертв! И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы это понять! С дыркой в башке не живут!
Белл ничего не ответил, только быстро-быстро замотал головой, словно, отказываясь признавать правоту Азимута.
– Эхо… – Владимир поманил Романа в сторону. – Прислушайся…
Нестеров напряг слух и мгновением позже, кивнув, посмотрел в сторону противоположного выхода из эллинга. В этом месте длинная постройка напрямую смыкалась с огромным складским ангаром. Двойные двери, выводящие в громадное помещение с высоким потолком, заставленное десятками контейнеров и ящиков, были распахнуты настежь. В косых лучах света, падающих через узкие окошки, кружилась пыль. А по ту сторону склада ревели моторы бронетехники и раздавался стрекот вертолетных винтов.
– У нас гости, – констатировал сталкер.
Азимут в этот момент протянул Беллу руку и помог подняться на ноги. Затем наклонился и, подобрав с пола автомат, всучил его подчиненному.
– Разобрались, – сипло проговорил майор и, не оборачиваясь на труп Ланцета, подошел к сталкерам.
Топот ног в армейских ботинках уже был хорошо различим даже для человека, не прошедшего специальную подготовку. А уж тем более для военного и двух сталкеров.
– Десять единиц, – быстро определил Азимут и поудобнее перехватил пулемет. – У вас остались какие-нибудь идеи?
– Да есть одна… – объявил Свистунов и, поставив рюкзак на пол, откинул верхний клапан. – Но она вам точно не понравится.
Сталкер извлек наружу металлический контейнер с кодовым замком на крышке.
– Что это такое? – удивленно произнес майор, заметив символику ЦАЯ на бортах контейнера.
– Боюсь, оно самое, – выдохнул Роман и, забрав ящик из рук Гольфа, быстро ввел код.
С мягким шипением прошла разгерметизация, и крышка стального куба приподнялась. В ту же секунду из-под нее забило неяркое алое свечение, и во все стороны потянулись красноватые полупрозрачные нити.
– Это какой-то артефакт или что-то в этом роде? – Азимут, скривившись, отшатнулся.
– Нет. – Свистунов извлек наружу устройство, как две капли воды похожее на комплекс дополненной реальности на голове у спецназовца. – Хуже.
Изнутри серого прямоугольника исходило алое свечение, а внешняя линза пылала кроваво-красным.
– Две минуты, не больше, – напомнил Свистунов. – Таблетки от радиации у меня с собой.
– Хорошо, – произнес Нестеров и, взяв прибор, глубоко вдохнул. – Если
Свистунов кивнул и, что-то пробормотав, достал пистолет. Азимут изумленно смотрел на сталкеров.
– Это ведь УДР-4? Система «Звено»? – Майор покачал головой. – Они только-только проходят полевые испытания в частях ДОПа в Московской и Уральской Зонах! Откуда это у вас?
– А на ком, по-вашему, ДОП и ЦАЯ проводят испытания? – хмыкнул Роман, стаскивая противогаз и надевая устройство. – Не на своих же собственных солдатах.
– Ага, – подтвердил Свистунов. – Использовать «неучтенные вооруженные элементы с навыками выживания в экстремальных ситуациях» гораздо дешевле.
– Но… Но… – Азимута передернуло. – Я же видел, что происходит с человеком, который слишком долго использует «Звено». Эхо! У вас же глазные яблоки в прямом смысле слова лопнут!
– Вот поэтому я постараюсь сделать все быстро, – откликнулся Нестеров и, щелкнув переключателем на корпусе, включил устройство. Затем зажмурился и, стараясь не отвлекаться на усиленные мегафоном команды и топот наемников, вбегающих в здание склада, постарался уловить нематериальную энергию, идущую от встроенного в прибор артефакта.
Перед его мысленным взором пробежали тонкие волнистые нити, идущие во все стороны от аномального образования. Протянув вперед руку, сталкер представил, как они медленно входят в его зрачки. И когда красные линии побежали по кровеносным сосудам, оплетая все тело, словно вторая нервная система и проникая в сердце и мозг, Нестеров раскрыл глаза.
Александр Хофф медленно открыл глаза. И тут же, не выдержав яркого света, зажмурился. Голова раскалывалась от тупой похмельной боли, во рту стоял мерзкий привкус, и сержанту казалось, что его вот-вот вырвет. Он тяжело застонал и тут же стиснул зубы – в окружающей тишине даже этот простой звук ударил по ушам с чудовищной силой.
Пролежав еще некоторое время, Хофф рискнул вновь разомкнуть веки. Перед глазами все поплыло, однако на этот раз боли уже не было. Заморгав, Хофф сумел отогнать тягучую пелену, застилающую взгляд, и тут же изумленно выдохнул. Над ним было небо. Кусочек низкого молочно-белого неба. Затем очертания предметов вокруг приобрели резкость, и небо отдалилось, втянувшись в огромную дыру в куполе крыши торгового центра. Через нее и еще несколько неровных отверстий в полупрозрачном пластике падали косые лучи света. Они отражались в валяющихся на полу осколках, и вокруг прыгали яркие солнечные блики. А над всем этим медленно кружились большие хлопья снега, сыплющиеся сверху.
Хофф захрипел, силясь приподняться. Правая рука скользнула по холодным металлическим цилиндрам. Подцепив один из них, сержант поднес его к глазам и моментально узнал стреляную гильзу от автомата. В голове взорвался каскад воспоминаний. Помешательство научной группы, бой с наемниками «Мусорных лис», взрыв конвертоплана, призрак Романа Нестерова, пистолет, нацеленный в лоб, палец на спусковом крючке… Грохот выстрела…
– Я же умер… – едва слышно прошептал сержант и, медленно подняв руку, дотронулся до лица.