Водяная пустыня
Шрифт:
Они прекрасно знали, что аллигатору вовсе не трудно было бы следовать за ними по воде, тем более, что им самим на каждом шагу приходилось преодолевать различные препятствия. Не раз они, держась только на руках, перебирались с одной ветки на другую и даже совершали прыжки в воздухе. Местами растения-паразиты совсем загораживали дорогу, и для того чтобы пробраться вперед, приходилось идти в обход. Много времени потратили они на воздушное путешествие, хотя от воды их отделяло не более двухсот ярдов. Наконец, почти через два часа, они измученные добрались до опушки затопленного
Вдали виднелась освещенная солнечными лучами сапукайя, а на ней — те, к которым они стремились всей душой. Даже обычно серьезное лицо индейца — и то озарилось чем-то вроде улыбки при виде этой радостной картины.
Ричард, казалось, пересчитывал их взглядом — как будто для того, чтобы убедиться, что они все целы.
Взобравшись повыше, Ричард хотел было крикнуть, чтобы дать знать о себе ожидающим их друзьям, но мэндруку знаком остановил его.
— Почему нельзя, Мэндей?
— Ни одного слова, молодой хозяин. Мы еще не выбрались из лесу. Якаре может нас услышать.
— Не может быть! Мы ведь оставили его далеко, около игарапе.
— И все же я прав. Разве знаете вы, где он теперь? Не сторожит ли нас и сейчас?
Говоря это, индеец оглянулся назад; молодой человек сделал то же.
По-видимому, бояться было нечего. Опасение мэндруку не имело оснований. Все было безмолвно под тенью деревьев. Так же тихо было и на спокойной глади гапо.
— Мне кажется, что мы его обманули. Что вы скажете на это, старый товарищ?
— Мне тоже так кажется, — отвечал индееец. — Мэндруку ничего не слышит, ни звука. Без сомнения, якаре все еще сторожит у игарапе.
— Чего же нам еще здесь ждать? Уже много часов прошло с тех пор, как мы покинули сапукайю. Дядя и все остальные, наверное, выходят из себя от беспокойства. Хотя нам отлично видно их отсюда, я думаю, что они нас не видят, иначе они сами бы нас окликнули.
Мэндруку еще раз внимательно осмотрел воду, отыскивая в ней якаре, и, наконец, видимо успокоенный, сказал:
— Я думаю, что мы можем рискнуть и отправиться сейчас же.
Молодой Треванио только этого и ждал и в ту же минуту, бросившись в воду, поплыл к сапукайе. Индеец последовал за ним.
Едва коснулись они воды, как до слуха их донеслось радостное восклицание, разнесшееся над водой. То слышались крики их друзей, которые наконец заметили их. Ободренные их приветственными криками, пловцы стремились вперед, желая как можно скорее добраться до сапукайи.
Ричард и не думал уже больше оглядываться назад. Он смотрел вперед, заранее наслаждаясь всеобщей радостью, когда мэндруку объявит, что нашел способ переправить всех в лес. А если им удастся добраться до леса, то, кто знает, может, там найдется способ выбраться из гапо.
Мэндруку вовсе не смотрел вперед. Его глаза и уши всецело были заняты тем, что делается позади их. Несмотря на внешнее спокойствие гапо, старый индеец, видимо, чего-то боялся.
Пловцы переплыли уже почти половину водного пространства, отделявшего одинокую сапукайю от затопленного леса. Все это время индеец держался позади Ричарда, как будто для того, чтобы иметь возможность без помехи наблюдать.
Якаре не было видно, и опасения мэндруку начинали проходить, и даже появлялась уверенность, что они благополучно доберутся до сапукайи. По всей вероятности, аллигатор все еще продолжал сторожить их около игарапе и не знал, что они давным-давно уже ушли оттуда. Решив таким образом занимавший его вопрос, индеец поплыл рядом с молодым человеком, и оба, не видя причины особенно спешить, стали медленнее продвигаться вперед.
Но другие глаза, к счастью, осматривали обширное водное пространство, и в тот момент, когда пловцы менее всего этого ожидали, раздавшийся на сапукайе крик ужаса известил их об опасности. Еще несколько секунд — и их нагнал бы якаре, который, как этого и боялся индеец, бросился за ними вдогонку.
Пловцы удвоили усилия и в ту самую минуту, когда якаре уже догонял их, подплыли к дереву. Несколько рук протянулось помочь им взобраться на ближайшие ветви. Они были наконец в безопасности.
Якаре с разинутой пастью, с налитыми кровью глазами, подплыл как раз к тому месту, где сидели взобравшиеся на дерево мэндруку и Ричард.
Увидев, что добыча вторично от него ускользнула, аллигатор пришел в страшную ярость. Он хлестал по воде хвостом и испускал звуки, похожие на мычание быка или на лай дога.
Теперь все могли отлично видеть чудовище. Солнечные лучи освещали все его отвратительное туловище, длиной в восемь ярдов, пропорциональной толщины; в середине оно было не менее девяти футов в обхвате; ромбоидальные выпуклости, возвышавшиеся над спиной заостренными пирамидами, были около семи дюймов высотой. Неудивительно, что вид якаре вызвал крик испуга у маленькой Розиты и заставил всех испытать чувство живого ужаса.
Сначала все очень боялись, как бы страшное пресмыкающееся не взобралось на дерево, но потом убедились, что это для него невозможно. Опасения эти объяснялись тем, что вначале якаре действительно делал попытки содрать кору зубами и даже пробовал обхватить ствол своими короткими лапами, похожими на человеческие руки.
Мэндруку успокоил всех, сказав, что якаре может бесноваться сколько ему угодно, но ему никогда не взобраться на дерево. Это ему не по силам, — они могут считать себя здесь в безопасности. Но якаре, по-видимому, не отказался от надежды полакомиться кем-либо из сидевших на дереве, потому и не думал уходить, а принялся плавать вокруг дерева, не переставая пялить глаза на людей.
Спустя некоторое время все так привыкли к аллигатору, что перестали даже следить за движениями чудовища и только изредка на него взглядывали. В его неприятном присутствии не было непосредственной опасности, а путешественников занимали мысли гораздо большей важности.
Они ведь не могли всю свою жизнь оставаться на сапукайе, и хотя были далеко не уверены относительно того, что ждет их в лесу, куда они стремились, но все же с нетерпением ожидали возможности туда переправиться. Найдут ли они там затопленный лес или сухую землю? Мэндруку говорил, что там такое же гапо, как и здесь, где стоит сапукайя.